Александр Славинский - Удача улыбается

Дарин, казалось, перестал дышать.

– Но, если ты предложишь нечто стоящее, – рассуждал Ледан, – то, может, я изменю точку зрения, и даже возьму на себя труд по обеспечению твоей безопасности.

Напряжение спало. Дарин глубоко вздохнул и почесал обожжённое ухо. Куртье чувствовал себя униженным, и потому не расположен сейчас о чём-то договариваться. Не так он представлял вербовку. Легионер переиграл салагу, и теперь для неудачника всё может кончиться весьма плачевно. И Куртье тянул время.

Дуков видел, что собеседник потерял интерес к переговорам. Но не будем же мы всю ночь играть в молчанку. И не станет опытный разведчик вытягивать из парня, что тот утаил. Ведь Дарин запросто может солгать, и разбирайся затем, где истина.

Хватит, – решил Ледан. – Пора уходить. А вслух сказал:

– Ладно, как хочешь. Я пошёл. Располагай ты информацией, я не понадобился бы тебе.

Привычным движением подполковник вложил бластер в кобуру, пристёгнутую к перевязи под верхней курткой, показывая тем, что вполне контролирует обстановку. Неторопливо встал, допил сок, и неспешно двинулся к выходу.

– Не забудь, – распахивая двери, сказал Ледан, – платишь ты. Ведь я тебя не тянул за язык, когда ты предлагал зайти в ресторан.

И тут Дарин сдался. Ему не хотелось вновь бродить в одиночку по улицам Тавнеира. А Ледан, не смотря на суровость, настоящий солдат Космического Легиона. Где взять лучшего попутчика в столь опасном путешествии? И, кстати, с ним ещё можно договориться.

– Погоди! – воскликнул Дарин, когда Дуков собирался закрыть дверь.

Ледан посмотрел взглядом, не сулящим парню ничего хорошего. Честно говоря, подполковник намеренно разыграл сценку, чтобы растормошить собеседника. Дарин много рассказал об истории Эйрита, о чём Ледан и не подозревал. Значит, у меня есть и другие пробелы. А парень явно хочет поторговаться.

– Зайди, – попросил Куртье, – и закрой дверь. Я приношу свои извинения. Думаю, нам есть что обсудить.

Снова извинения. Ледан мысленно усмехнулся. Нужно заранее обдумывать шаги, чтобы потом не оправдываться, поскольку тем расписываешься в слабости. Но вслух ничего не сказал.

Дуков для виду постоял у выхода. Тут важно не переиграть. Затем, вернувшись в номер, закрыл дверь и стал, развязано облокотившись на шкаф.

– Я знаю ещё кое-что, – выдохнул Куртье. – Если пообещаешь взять меня с собой, то я…, – Дарин осёкся, заметив, что снова возвращается к неудачному обороту. – Я…. возможно, знаю человека, располагающего информацией о вратах.

Дуков на мгновение задумался но, быстро догадавшись, к чему клонит Дарин, спросил:

– Но он не желает делиться секретами?

– Не знаю, – признался Куртье. – Но, подозреваю, что так.

Да. Тут есть над чем подумать. И мысли пустились в погоню друг за другом. В принципе, я ничего не теряю, взяв парня в компаньоны. Дарин может значительно продвинуть затянувшееся расследование. А потому, на данном этапе не стоит отказываться от сотрудничества. Хотя в той информации, что слил Куртье, и много воды, не дающей конкретики, но без неё невозможно уяснить истинное положение дел.

Ледан посмотрел на герб Эйрита, и картинка помогла решиться.

– Хорошо. Я беру тебя в команду. И, надеюсь, мы хоть немного подружимся, иначе вообще нет смысла вместе отправляться в столь опасное путешествие.

– Садись, – предложил Дарин, указывая Ледану на покинутое кресло.

Заключив договор с Куртье, поздней ночью в хорошем расположении духа Ледан возвращался в «Кардиг». Дело, наконец, сдвинулось с мёртвой точки, и появилось ощущение, что жизнь круто изменилась, буквально забурлила, и понеслась в неведомую даль. Как бы не споткнуться в стремительном потоке.

Куртье остался в номере, оплаченном до утра, и пригласил одну из красоток, работающих в заведении. Дарин предлагал и Ледану повеселиться с девочками, и тем отпраздновать заключение сделки. Но подполковник отказался. У него страсть иного рода.

В фойе опять встретил портье.

– Сумимасэн. Вы уходите? – спросила девушка.

– Саёнара, – кивнул Дуков.

– Саёнара, – ответила красавица, провожая мужчину хмурым взглядом.

Когда за спиной закрылась дверь заведения, Ледан внимательно осмотрелся. Но опытный глаз не заметил полицейской видеокамеры. Следуя по ночным улицам, подполковник несколько раз оборачивался, но так и не обнаружил никаких летающих мух. Значит, потеряв объект наблюдения, копы отозвали робота. Что совсем неплохо.

От Дома Сарка до «Кардига» недалеко, если знаешь сократы. Минут десять спустя, Ледан открывал входную дверь отеля.

– Сумимасэн. Комбан-ва. Эй, мистер Дуков, – окликнул ночной портье, в отличие от дневного, так и пышущий энергией. Видать, недавно сюда устроился. – Для вас есть два письма.

– Арригато, – выдохнул Ледан и, взяв конверты из ячейки, поспешил в номер. Интересно, кто вспомнил обо мне? Само получение корреспонденции интриговало и тревожило. Возможно, потому, что не ожидал почты.

Оказавшись в комнате, Ледан скинул комбинезон и, развалившись на кровати, взялся за конверты. Первый со штемпелем Тавнеира. Официальный бланк в картонной упаковке оказался уведомлением из следственного отдела полиции. Как и следовало ожидать, копы просили явиться утром для составления протокола. Опомнились ребята. Да, там необходимо показаться. Нельзя портить отношения с копами, иначе стражи закона могут сильно осложнить жизнь.

А второе письмо, вложенное в пластиковый футляр межпланетной почты, сперва озадачило, а затем повергло в уныние. Ломая печать, подполковник догадывался, что внутри, и потому от досады стиснул зубы. На руку выпало хорошо знакомое устройство для записи уведомлений Космического Легиона, называемое почтовик.

Настоящая катастрофа. От волнения лоб покрылся испариной. Ну почему так не везёт?

Рука коснулась поля идентификации на сенсорном экране. Официальные документы Легиона изготавливаются из особого пластика, и имеют внутри панель, выдающую информацию, когда поверхности дотронется палец адресата. В случае попытки взлома материал оплывает, лишая доступа к содержимому и надёжно защищая сообщение от чужака.

Ледан в специальном окне ввёл личный код, и вскоре убедился в собственных предположениях. А текст мог бы и не читать, поскольку знал наизусть.