Александр Уваров - Созвездие Волка

Возможно, Ратманов и чувствовал себя уязвлённым где-то в глубине души (как же так! авторитет этого колдуна-психиатра, которого приютило управление после скандальной… да что скандальной – откровенно криминальной истории с незаконными опытами над людьми, оказался едва ли не выше его собственного, командирского, полковничьего, между прочим, авторитета!). Возможно, чувствовал. Но обиду запрятал так глубоко, что и опытный в чтении чужих мыслей Балицкий в глаза гостя не увидел ничего, кроме искренней, чистой, незамутнённой дурными мыслями радости от встречи со старым другом.

«Умеет притворяться» с невольным уважением подумал Балицкий. «Мастер своего дела, ничего не скажешь… Возможно, я его недооцениваю. Он куда опасней, куда умнее и злее, чем я могу себе представить. Что-то упускаю я в нём… Змея водяная, скользкий хвост!»

Ратманов зашёл в гостиную, широко распахнув руки для дружеских объятий.

– Ага! – радостно воскликнул полковник, увидев Балицкого. – А вот и наш чудо-доктор! Наш маг и волшебник! Наш Мерлин, хранитель Камелота!

Он поспешно…

«Слишком поспешно» с профессиональной точностью отметил Семён Сергеевич.

…кинулся к доктору, обнял его и с нежностью Иуды прижался к нему.

«Вот ты и попался!» с удовлетворением отметил Балицкий. «Переигрываешь, полковник. Суетишься. Напряжён, стало быть. Душа у тебя как ладошка была сжата, а теперь – открыта. Не ухватываю я тебя, змей, но вот теперь, похоже, подловлю…»

– Здравствуйте, Семён Сергеевич! Я уж неделю с вами не виделся. Признаться, скучать начал. Вы же такой чудесный собеседник! Умнейший человек! А у нас ведь бюрократия сплошная, скука серая! А тут…

Ратманов попытался покровительственно похлопать доктора по плечу, но Балицкий решительно отстранил его руку и отошёл на шаг.

– Мерлин, говорите? – спросил он полковника. – А с вашим королём Артуром меня не познакомите? Что-то не припомню, чтобы сын Пендрагона когда-либо был моим воспитанником… Или, может, у вас в управлении и благородный рыцарь Ланселот обнаружился? Вот было бы интересно!

Ратманов рассмеялся и склонил голову в шутливом полупоклоне.

– Таковых не держим, Семён Сергеевич. Начальство не дозволяет. Беда с ними, с благородными рыцарями! Непредсказуемые они, шальные. Все они гуманисты поначалу, а потом или в идее разочаруются, или вдруг решат, что окружающие их люди – свиньи распоследние и никак высоким принципам служить не могут. А потом вынут меч – и давай крушить всё вокруг! Нет, с циниками проще. Ну, с Мерлином тоже, наверное, здорово…

Пётр Владимирович обошёл накрытый к ужину стол, радостно потирая руки.

– …Вот, салатик у нас с королевскими креветками… у тут с индейкой… А основное блюдо?

– Утка, фаршированная апельсинами с кисло-сладким соусом, – пояснил помрачневший Балицкий.

– Вот здорово! Ваше любимое блюдо? Помню, помню…

Балицкий присел на диван, что стоял в дальнем углу комнаты и не обращал уже внимания на суету полковника, который отчего не спешил присесть за стол, а всё бегал по комнате, передвигая стулья и переставляя приборы на столе.

А потом, приблизившись к высоким, в старомодных деревянных рамах окнам, Ратманов посмотрел на усыпанную белыми лепестками роз садовую дорожку, на потемневшую от времени и укрытую разросшимся диким виноградом викторианскую беседку, чей смутный контур лишь едва виден был сквозь серо-туманные от вечерней росы стёкла, и, замерев на секунду, тихо произнёс:

– Я сегодня не единственный гость…

– Что? – забеспокоился Балицкий. – Пётр Владимирович, кого вы ещё пригласили?

Ратманов тянул с ответом.

Резким движением он задёрнул шторы.

Подошёл к старинному, почтенному посудному шкафу из красного дерева, отделанному по краям вставками из цветного саксонского фарфора, наклонившись, открыл широкие скрипучие дверцы и достал аккуратно, из всех сил стараясь не сломать, три длинных витых свечи красного воска, каждая из которых вставлена была заранее в небольшую бронзовую плошку-подсвечник.

Ратманов расставил свечи на столе.

С минуту стоял у стола, словно тщательно и придирчиво проверяя, всё ли в порядке, всё ли сделано так, как надо.

Потом подошёл к небольшому столику-бюро у входа в комнату и поднял трубку служебного телефона. Набрав внутренний номер, произнёс отрывисто:

– Вино и вазу с фруктами. Через двадцать минут подадите горячее. Не пересушите утку, доктор этого не любит!

– Вы не ответили на вопрос, – напомнил Балицкий.

Полковник повесил трубку.

Повернулся к доктору и с виноватой улыбкой тихо произнёс:

– У неё особый день. Она вам не говорила?

– Кто? – с заметным уже раздражением спросил Балицкий. – Какой ещё день? Кто и что мне должен говорить?!

Доктор услышал шорох в дверях. Едва заметный, едва слышимый.

Он повернул голову. В дверях, улыбаясь смущённо, стояла Наталья Петровна. В руках она держала только что снятый (видно, в прихожей) лёгкий летний плащ, пальцами перебирая в нерешительности тонкую шуршащую ткань.

– У нашей Натальи Петровны… У нашей красавицы Натальи сегодня день рождения!

Ратманов подошёл к ней и принял плащ.

– Здесь у входа в комнату, за дверью, есть вешалка. Да, точно – она здесь… Профессиональная память, помню расположение предметов!

Повесив плащ, Ратманов подвёл Наталья Петровну к столу и, повернувшись к Балицкому, с умоляющей интонацией произнёс:

– Доктор, позвольте нам остаться. Вы приняли меня, примите и эту красивейшую из дам нашего замка.

– Принимаю, – подчёркнуто равнодушно ответил Балицкий.

И с кривой, болезненной усмешкой произнёс:

– Мерлин – хлебосольный хозяин…

Бек вошёл в комнату. Услышав шаги, человек, сидевший за столом, повернулся к нему.

– Здравствуй, Валентин. Беляк на месте, чай готовит

Он выглядел уставшим и хмурым. И говорил медленно, растягивая слова.

Их командир, куратор и связной – полковник Никеев. Борис Иванович Никеев.

Оперативное командование группой возлагалось на Ладеев (агент «Вальтер»). А общее руководство группой и связь с центром осуществлял Никеев.

Если он лично прибыл на явочную квартиру – значит, будет новое задание. Особо важное задание.

При постановке рутинных заданий инструкции передавались Ладееву. Он и доводил их до сведения группы.

Заказ на оружейника передали через Ладеева. И оружие им перекинули через закладку на одной из съёмных квартир.

Сейчас же явно намечалось что-то очень серьёзное. Может быть, не по уровню сложности, но уж по степени ответственности – это точно.

Впрочем, визит Никеева нисколько Бека не взволновал.

«Всё-то у нас чрезвычайное в последнее время…»

Бек пожал протянутую руку.