Марина Денисова - Невероятная Соня. Часть I. Парижский призрак

– И вы, пройдя через это, получаете теперь удовольствие из-за того, что ваш сын такой же кобель, как и его отец? – вопрос прозвучал грубо, но доставил Соне садистское удовольствие.

Людмила Николаевна отшатнулась, как от пощёчины. Она высокомерно посмотрела на Соню: – В мужчинах это заложено, только есть разница, с одними жёнами они счастливы, потому что они матери их детей, а с другими мучаются, как с чемоданом без ручки: и в хозяйстве непригодный, и выбросить вроде жалко.

Соню охватило бешенство, так её ещё никто не унижал. За что? Что она сделала?

– Людмила Николаевна, – Соня попыталась посмотреть ей прямо в глаза, но та упорно отводила взгляд, – за что вы меня так ненавидите?

– Я не ненавижу тебя, я к тебе вообще никак не отношусь. Мой сын должен быть счастлив и мне всё равно с кем. Когда он познакомился с тобой, ему было двадцать восемь, почти тридцать, ему пора было жениться. А тут ты, молодая, – она презрительно скривила губы, – на вид здоровая. Мы надеялись, что ты неопытная, неиспорченная, будешь ему хорошей женой, родишь нам внуков, что всё будет, как положено.

– Но он же тогда сам детей не хотел, он же меня уговорил пить таблетки, из-за этого же всё.

– Тогда, действительно не до детей было, он должен был защитить кандидатскую. А таблетки, если женщина изначально здорова, ничего бы не изменили. Но ты ушла в свою карьеру, – свекровь ещё раз презрительно поморщилась, – вокруг тебя одни мужики, кровотечения какие-то странные, откуда мы можем знать, может ты аборты делала или выкидыши себе провоцировала.

«Боже! Что она говорит? Какое чудовище!» – пронеслось в Сониной голове.

– Так это вы решили, что детей нам тогда рано было заводить? Это вы ему насоветовали эти таблетки? – Соня не могла поверить, что мать имела на Андрея такое влияние.

– Андрей всегда советуется со мной, – не без гордости ответила Людмила Николаевна.

– Ну, что же, – Соня злорадно рассмеялась, – я вас поздравляю! Вы вырастили морального урода, яблоко от яблоньки.

– Не дерзи мне, поршивка! – гневно крикнула на Соню Людмила Николаевна.

Но Соня, казалось, её возгласа не услышала.

Она посмотрела на свекровь своими, ещё более чёрными, чем обычно, глазами, и холодно произнесла: – Какая же я дура, что столько времени ничего не замечала, что терпела, подстраивалась. Я столько лет, лучших лет, в помойку выбросила. Где Андрей? Он знает, что вы парламентёр? Он вас попросил? У самого кишка тонка?

– Не будь базарной бабой, что бы я о тебе не думала, я всегда считала тебя интеллигентным человеком. Андрей сейчас наверно у Ани. С тобой ему действительно тяжело объясняться, и он попросил меня.

– Сорок лет скоро, всё за мамину юбку держится, – Соня с презрением улыбнулась. – Позвоните ему, пусть приедет и подтвердит ваши слова.

– Ты думаешь, я это всё придумала? – Людмила Николаевна в замешательстве посмотрела на свою невестку.

– Вполне возможно. Он не далее, как вчера, со всей страстью занимался со мной любовью и говорил, что боится меня потерять, говорил, как я ему нужна, – Соня без стеснения выпалила это, надеясь полюбоваться произведённым эффектом.

Эффекта не было.

– Мало ли что они говорят, когда кончают, – с несвойственной ей прямолинейностью ответила Людмила Николаевна. – Он к тебе привык, ты привлекаешь его как женщина, несмотря на все твои проблемы. И он действительно говорил, что не знает, как сообщить тебе об Ане и их ребёнке. Но после того, что ты ему сегодня устроила и тем более обвинила его в бесплодии, он окончательно решил, что тебе пора уйти.

Соня сделала вид, что пропустила сказанное мимо ушей и ещё раз спокойно повторила: – Пусть приедет Андрей и подтвердит все ваши слова. А сейчас покиньте квартиру. Юридически у меня пока что больше прав здесь находиться, чем у вас. А что касается интеллигентного человека, то вы все эти годы ошибались. Я на стройке работаю, могу и по матушке обложить. А по морде у нас, как мы теперь знаем, и врачи своих жён бьют, так что и я могу не сдержаться.

Людмила Николаевна собралась сказать в ответ что-то резкое, но, посмотрев на белое от бешенства Сонино лицо с чёрными, как уголь глазами, вовремя осеклась. Соне действительно хотелось вцепиться в рыжий шиньон свекрови и засунуть его ей в глотку, чтобы она больше никогда не смогла давать советы своему сыну.

– Так что пусть приезжает, истерик устраивать не собираюсь. Но ему пора научится самому отвечать за себя, – жёстко произнесла Соня. И с кислой улыбкой добавила: – Вы как педагог не можете с этим не согласиться.

– Хорошо, я уйду, – Людмила Николаевна встала из-за стола. Она бросила злобный взгляд на Соню и сквозь зубы процедила: – Ему давно было пора тебя выгнать.

Захлопнулась дверь. Соня сидела за столом, обхватив раскалывающуюся от боли голову руками.

«Что же такое? – думала она. – Вчерашний день никак не вяжется с днём сегодняшним. Как будто две разные жизни. До и после. А может, она всё наврала? Может, они с Андреем решили так меня наказать?»

Соня взяла сигарету, прикурила.

«Это ты бесплодный, Андрей! Ведь так? Я проверена полностью! Ты же проверялся сам, непонятно где! Это ты пустой! Это ты не можешь? – всплывало в памяти. – Я-то, как раз могу, у меня – то точно всё в порядке… Вот! Точно! Всё в порядке. Вот! – повторяла про себя Соня. – Он так сказал, потому что другая ждёт от него ребёнка. Но почему он сам не признался?»

Соня затушила сигарету. Убрала со стола, вымыла чашки. Пошла в ванную. Встала под душ, ей так хотелось смыть себя всё произошедшее.

Она стояла под струями воды и думала: – «Он должен мне всё объяснить сам. Это бред какой-то…»

Вылезла из душа, посмотрела в зеркало. Следов от пощёчины не было. Болело сердце. Но в голове было ясно. Она чувствовала, что ей предстоит совершить прыжок через пропасть. Сорвётся вниз? Или приземлится на другой стороне, где будет легче, проще, счастливей?

Соня просушила волосы феном. Закрутила их жгутом в высокий пучок. Одела свою любимую чёрную рубашку, тёмно-синие брюки. Набрала Андрея. Трубку он не взял. Набрала ещё трижды, с таким же результатом. Набрала свекровь.

– Людмила Николаевна, ваш сын не берёт трубку. Передайте ему, чтобы срочно приезжал, если его не будет через два часа, то я уйду, не закрывая входную дверь, и квартиру обнесут.

Соня нажала «отбой», не слушая, что начала говорить свекровь.

Андрей примчался через полчаса. Соня сидела на кухне, пила чёрный кофе и курила одну сигарету за другой. Андрей выглядел удивлённым, наверно ожидал увидеть её в слезах, униженной и раздавленной. От Сони же напротив исходили спокойствие и решительность.

– Садись, давай поговорим, – тон был повелевающим, как ещё недавно у Людмилы Николаевны.