Роман Гаруда - Чистая обитель

Сомнений больше нет, они меня нашли! Но как?! Неужели Пак и Гарри допустили какую-то ошибку?! Мне надо отсюда выбираться, но вначале я должен попытаться забрать деньги из номера. Игра еще не окончена, просто чрезвычайно повысились ставки…

– Любезный! – позвал я официанта.

– Что для вас? – он тут же подскочил ко мне, растягивая улыбку едва ли не шире собственного лица.

– Ужин был сегодня отменный и поэтому, – я говорил это, выкладывая перед ним на стол одну за другой четыре банкноты по сто долларов, – первая купюра – оплата за ужин, вторая – тебе на чай, третья – на чай шеф-повару, а четвертая – если поможешь мне уйти через кухню. Вам все понятно?

У официанта были глаза очень сообразительного молодого человека. И я не ошибся.

– Конечно! – ответил мне сквозь улыбку официант, косясь в сторону китайца. Он одним умелым движением забрал деньги со стола. – Мне надо лишь кое-кого предупредить. Я подам вам знак, когда можно будет идти…

– Еще одна просьба, – поймал я его за руку, – не долго…

– Все займет не больше минуты, – успокоил он меня и исчез где-то в недрах ресторанной кухни.

Я заметил, что туалет для посетителей примыкает к ведущему на кухню коридору, и что от обеденного зала их отделяет одна плотная коричневая штора. Если бы у меня получилось то, что я задумал, тогда появлялся отличный шанс выиграть несколько драгоценных минут и забрать деньги из номера.

Вскоре из-за всколыхнувшейся шторы, показался мой официант. Он едва заметно кивнул мне головой. Поднимаясь с места, краем глаза я увидел, как напрягся следивший за мной китаец. Стараясь держаться как можно более непринужденно, я пересек зал и, зайдя за штору, открыл дверь в туалет. Однако я не стал в него заходить, а, прикрыв туалетную дверь обратно, проскользнул в коридор, ведущий в ресторанную кухню, где меня уже дожидался мой официант.

– Следуйте в моем фарватере, – улыбаясь, сказал он и, указывая дорогу, быстрым шагом пошел впереди.

Кухня была похожа на лабиринт минотавра, по чьей-то причуде сотворенный из белого кафеля. Там, среди снежной белизны, словно плененные души в царстве Аида, сновали повара. У служебного выхода нас встретил хмурый охранник с покрасневшими от бессонных ночей глазами. К моему удивлению он сидел на высоком табурете, подобном тем, что обычно стоят у барных стоек, и решал сканворд при помощи огрызка простого карандаша.

Спустившись на землю и почему-то не отрывая своих глаз от покрытого щербатым кафелем пола, охранник молча распахнул передо мной тяжелую железную дверь и, сделав шаг, я оказался в длинном пустынном коридоре. Двери лифта были поблизости, но, опасаясь оказаться в ловушке, я не стал вызывать его, а, пройдя еще несколько шагов по коридору, вышел на лестницу черного хода.

Что-то мне подсказывало: у меня еще есть немного времени, но оно неумолимо подходит к концу. Перепрыгивая через несколько ступенек, я взлетел на третий этаж и застыл на месте, вслушиваясь в тишину сквозь гулкий стук своего сердца.

Этаж оказался пустынным. Нигде не было видно и горничной. Встав на цыпочки, я подкрался к двери своего номера и приложил к ней ухо. Там царила тишина. Я открыл дверь магнитным ключом и, как только она захлопнулась за мной, тут же закрыл замок на все обороты, и лишь после этого позволил себе облегченно выдохнуть.

В комнате вроде бы все было на своих местах, и заветная сумка с деньгами лежала там, где я ее и оставил. Не теряя драгоценных секунд, достав сумку из-под кровати, я перекинул ее лямку себе через голову. Пришло время подумать, как мне выбираться, и принимать решение надо как можно быстрее. Выйти через центральный вход? Безумие! Нет никаких сомнений: китайцы следят за ним и ждут, чтобы я преподнес им такой подарок. Есть более верный путь…

Подойдя к окну, я открыл его нараспашку. Двумя этажами ниже, над центральным входом, протянулся бетонный козырек. Если мне удастся спрыгнуть на него, не переломав себе ноги, то это значительно повысит мои шансы уйти из гостиницы незамеченным.

В тот момент, когда я уже собирался взобраться на подоконник, чудовищной силы удар выбил дверь моего номера. Не успел я опомниться, как в комнату ворвались несколько китайцев. Среди них был Линг Фат, и его гигант телохранитель. Очевидно, этот удар был делом его рук. Но сейчас он держал за воротник куртки избитого до полусмерти Гарри.

– Мистер Ло Ки, – ехидно улыбаясь, сказал Линг Фат, – хочу вас поздравить с хорошей попыткой ограбить нас. Но ваша беда в том, что вы нас недооценили…

Старый позер щелкнул пальцами в воздухе, и здоровяк ударил ногой Гарри под колени. Тот, громко охнув, рухнул на пол, словно подкошенный. Раздался щелчок снимаемого с предохранителя пистолета, и я увидел, как цилиндрический глушитель замер у затылка моего друга.

– Локи, – облизав разбитые губы, обреченным голосом пробормотал он. – Они убили Пака…

Я заставил себя посмотреть на него. Его измочаленное лицо было похоже на сине-красную сливу, а волосы некогда пышной шевелюры Гарри склеились бурыми колтунами. Он тоскливо смотрел на меня черными от боли зрачками через узкие щели фиолетовых раздувшихся век.

Линг Фат достал из-за спины руку, и я увидел, что все это время он держал в ней плюшевого мишку, – одного из тех, что были в той картонной коробке. Китаец демонстративно приложил игрушку к затылку Гарри, а другой рукой достал из-за брючного ремня пистолет с накрученным на ствол глушителем. Он медленно поднес пистолет к игрушке.

В тот момент, когда я понял, что именно сейчас произойдет, время для меня остановилось. Оно стало тягучим, как будто состояло из карамели. И в миг, когда указательный палец Линг Фата начал движение вместе с курком пистолета, я развернулся и бросился к открытому окну.

Я не слышал звука выстрела и не видел, как по номеру разлетаются мозги Гарри, но, когда мои ноги встретились с бетоном козырька, твердо знал, как если бы видел это собственными глазами: моего друга больше нет среди живых.

Мой каскадерский прыжок прошел удачно. Навыки, приобретенные во время службы в армии, не прошли даром, и я смягчил столкновение с твердой поверхностью, совершив кувырок через голову. Выбивая из козырька фонтанчики бетонной пыли, рядом со мной одна за другой ударили две пули. Китайцы стреляли в меня из открытого окна номера. Болтающаяся на плече сумка сильно сковывала мои движения, но, несмотря на это, чтобы достичь края козырька и спрыгнуть с него на асфальт мне понадобилось не больше двух кратких мгновений.

Почувствовав под ногами землю, я обежал здание гостиницы и углубился в темный переулок. Сгустившаяся ночь играла мне на руку, но в каждом причудливо изогнутом дереве я видел притаившегося врага, всякий куст казался мне источником опасности и, пока я окончательно не убедился, что меня никто не преследует, потеряв представление о времени, еще много раз сворачивал с одной улицы на другую.