Ольга Феоктистова - Учитель, который приходит вовремя

Переведя своего бывшего гостя через сложный горный перевал, я сказал ему, что теперь его путь вполне безопасен, рассказал, где лучше сделать привал, и сколько времени у него уйдет на следующий переход до долины. Мы стали прощаться. Он благодарил меня за оказанное ему внимание и, как принято, похвалил наш домашний уют, что-то еще из слов благодарности сказал он тогда, а потом произнес ту фразу, которая перевернула всю мою, до той поры, счастливую жизнь.

Давид вновь замолчал. Было видно, что ему с трудом даются эти воспоминания. Он заново переживает все, что испытал тогда. Его лицо стало напряженным, руки сжались в кулаки, глаза смотрели в одну точку, казалось, что он не замечает присутствия Августа. Пауза затянулась, и Август, чтобы вернуть собеседника к разговору, спросил:

– Так какую же фразу он тебе тогда сказал?

Давид, вздрогнув от вопроса, как от неожиданного удара, и произнес следующие слова слегка подсевшим, изменившемся голосом:

– У тебя великолепный сад, который дает непревзойденные по вкусу плоды, только жаль, что по ночам, наверняка, в него частенько заглядывают воры.

Сказав это, он как-то резко вспрыгнул в седло и поехал, не оглядываясь. А я стоял, как вкопанный, держа под уздцы свою лошадь, не в силах сделать ни шага. В душе кипела злость или ревность, а может быть и то и другое одновременно. Я не помню, сколько времени я потратил на дорогу домой, только с тех пор все в моей жизни, что было хорошего и радостного, полетело под откос. Вернувшись домой, я впервые устроил скандал, накричал на ничего не понимающую Марию. И чем больше она плакала от обиды и отчаяния, тем больше я распалялся своей ревностью. Потом я раскаивался, жалел ее, но все повторялось снова. Ревность разъедала меня изнутри, мучительно становилось уезжать из дома по делам. Я не находил себе покоя нигде. И днем и ночью мерещились вероломные сцены ее измен, хотя, не было ни одного повода ее в чем-то подобном подозревать.

Мария сначала, оправившись от оскорблений и обид, пыталась поговорить со мной, выяснить причину происходящего. Я же с тупым упорством продолжал скрывать истинную причину, которая породила во мне это страшное и разрушительное чувство. Не переставая терзаться муками ревности, я стал грубым с женщиной, которую любил больше всего на свете, забросил любимую когда-то работу в саду, словно он напоминал мне о фразе-намеке, жестоко искалечившей мне жизнь. Мария вначале смиренно и терпеливо старалась нести на своих женских плечах всю работу по уходу за огромным садом. Потом ее силы и терпение иссякли, она все больше и чаще замыкалась в себе, перестала напевать, ходить на деревенские праздники, как это было раньше, ее глаза перестали сиять внутренним светом любви и радости, под ним пролегли темные тени.

Ее красота не померкла, она стала просто другой, похожей на красоту мученика или святого. Когда я тайком смотрел на нее, сердце щемило от боли, я любил ее безмерно и также безмерно и беспощадно мучил и ее, и себя. Я стал меньше бывать дома, чтобы не видеть ее печального смирения и тоски, а когда появлялся вновь, искал признаки ее измен, мне мерещились соперники и их козни. Шло время, оно не лечило меня от ревности, зерно которое посеял в моей душе тот образованный путник, буйно прорастало все более причудливыми формами. Чем более низменные чувства я испытывал, тем сильнее потом сам их стыдился, казнил себя, корил, только ничто не помогало, ничто не облегчало мои страдания.

Однажды в полном отчаянии я пошел к нашему деревенскому пророку, как некоторые его называли. Я надеялся, что этот опытный и мудрый человек, познавший немало в этой жизни, поможет мне советом, словом. Я не знал, что мне делать, как справиться с этой жуткой ревностью.

– И что мудрец? Что он тебе посоветовал? – спросил ученик Великого Мага, опасаясь, что опять пауза затянется. Ему хотелось узнать, чем же завершилась эта печальная история большой и очень красивой любви. А глаза тем временем почти слипались, уже наступила ночь, Давид не замечал состояния своего гостя, его можно было понять, ведь вполне возможно, что до встречи с Августом, он свою боль тщательно прятал, а теперь она вырвалась наружу и ее нельзя было остановить на полпути.

– Что посоветовал, спрашиваешь? В том-то и дело, что ничего не посоветовал. Он сказал, что тот заезжий путник ни в чем не виноват, что я сам создал свой ад вместо рая. Сказал еще, что ревность – единственное чувство, которое разрушает то, благодаря чему появилось на свет. Старик был мудрым человеком, и знал жизнь не понаслышке, он рассказал мне одну притчу, которую я запомнил слово в слово. Слушай, тебе тоже может пригодиться в жизни.

Говорят, что однажды мудрец, желая передать внуку накопленную жизненную мудрость, изрек следующее:

– В каждом человеке идет борьба, очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло: зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь…

Другой волк представляет добро: любовь, мир, надежду, доброту, верность…

Мальчик был тронут этими словами до глубины души, и серьезно задумался над ними. А после раздумий спросил: «Дедушка, какой же волк, в конце концов, побеждает?»

И мудрый старик, погладив внука по голове, с едва заметной улыбкой ответил: «Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь».

После рассказа воцарилась пауза. Молчали оба – и Давид, и Август. В доме была какая-то звенящая тишина, пламя свечи горело ровным оранжевым пламенем. В этом безмолвии чувствовалось искреннее единение двух мужчин: одного – молодого, но уже зрелого, пережившего как счастье любви, так и горечь ее потери. Второго – более молодого по возрасту и менее опытного, не изведавшего еще столь сильных чувств, и в то же время, обладающего большей жизненной силой, целостностью своих намерений, осознанностью своего предназначения, которые он приобрел благодаря знаниям, полученным им в школе магов.

Тишина была нарушена вопросом Августа:

– Давид, что было дальше?

– Дальше я отправился на несколько дней в горы, не зайдя даже домой, как делал это обычно, чтобы взять самое необходимое в дорогу. И ушел я не потому, что этого требовали срочные дела. Мне хотелось побыть одному, да и с такой тяжестью на сердце, действительно, лучше себя чувствуешь среди безмолвных и величавых гор, нежели рядом с измученной твоею же ревностью женщиной. Три дня бродил я по узким и извилистым тропинкам, петляющим среди гор, пока физическая усталость и ощущение некоторого избавления от мучивших до сих пор противоречивых чувств не заставили меня вернуться домой.

Дом встретил меня удручающим безмолвием и пустотой. Несмотря на то, что все вещи были на прежних местах, возникло пронзительное чувство, что все здесь другое. И я понял: дом покинула любовь. Я ощущал это каждой клеточкой своего организма, чувствовал кожей… Мария ушла навсегда!