Светлана Березовская - Особняк на Рейне

– Меня объявили в федеральный розыск, причем не абы кто, а сам канцлер Кёниг.

Лебнир несколько секунд пребывал в ступоре. Не прошло и двух недель, а Альбена уже записали в список врагов народа. Наконец, придя в себя, Хенсель прокрутил в голове эту фразу и понял, что вообще произошло. На его лице отразилось беспокойство и удивление.

– Сам Канцлер? Объявил тебя в розыск? – стал переспрашивать он.

Альбен закивал:

– Представь себе.

Лебнир теперь понял, почему Большой Босс настаивал на немедленном отъезде Альбена и Хенселя в Россию. Видимо, кому-то очень не понравился Альбен, и его решили убрать. Но теперь выяснилась другая подробность: сам канцлер Германии Адольф Кёниг объявил Альбена в розыск. С чего бы это? Все становилось еще запутаннее.

– Да ну, быть не может! – воскликнул Хенсель.

– Очевидно, может, – ответил фон Дитрих. Об остальных подробностях этого инцидента он решил пока что умолчать.

– М-да… – протянул Хенсель. – Правильно говорила Александра: стоит тебе только ступить на землю Германии, тебя сразу же арестуют. Дело становится сложнее.

Тут он встал и, похлопав Альбена по плечу, продолжил:

– Но тебе нечего бояться, пока ты в России, а если что и случится, нас же двое, и мы как-нибудь сможем за тебя постоять.

Фон Дитрих добродушно улыбнулся. Именно эту дружбу он ценил и ни на что бы ее не променял. Хенсель был одним из самых дорогих Альбену людей, и за него Альбен готов был горы свернуть. Хенсель отвечал ему тем же.

– Как же я рад, что дружу с таким прекрасным человеком, как ты, Хенсель, – тепло произнес Альбен.

Хенсель ничего не ответил, только хлопнул ее по спине и направился к выходу.

– Я, пожалуй, пойду. Надо же подготовиться к прогулке, – сказал он. – Встретимся у штаба в 22.00. Не опаздывай, а то без тебя уйдем!

Фон Дитрих проводил товарища взглядом. Хенсель жил почти что беззаботно, даже будучи лидером немецкого отдела. Альбен же в последнее время постоянно находился в состоянии беспокойства: новости, поступавшие из Германии, заставляли его волноваться и нервничать. Он вынужден был буквально разрываться между тем, что есть, и тем, как надо. Но фон Дитрих искренне надеялся, что прогулка поможет ему прийти в себя.

Но правильно ли он поступил, что напросился третьим? Альбен прекрасно понимал, что он явно лишний в этой идиллии Хенселя и Александры, но другого варианта высунуть нос на улицу могло уже не представиться. Ему оставалось надеяться только на то, что Александра прекрасно понимает его положение.

В назначенное время все трое покинули здание русского отдела и, не спеша, направились по улицам к центру города. Путь им предстоял неблизкий, но спешить им все равно было некуда. Людей на улицах стало заметно меньше, а, значит, Александра и ее компания не привлекали особого внимания. Вокруг них – пустой спящий мир. Над ними – только звезды в черном небе Петербурга. Альбену стало лучше уже оттого, что он не сидит в четырех стенах и не глядит на мир с той стороны окна, скрываясь от всего.

Этот город действительно отличался от Берлина. Длинные дома, широкие улицы, освещенные светом фонарей… И Альбену нравился этот мир. Здесь он был просто крохотной песчинкой по сравнению со всеми окружающими, а не кукловодом, держащим в руках судьбы людей. Хотя, и в Германии он такого поста очень скоро лишится, хочет этого Герберт или нет, Альбен был в этом уверен. И тогда фон Дитрих перестанет быть политиком и окончательно станет информатором. Он перестанет колебаться между двумя сторонами и, наконец, примет одну сторону: сторону «Сопротивления». Но, постойте, как же Герберт и вся партия? Как бы Альбен ни хотел остаться с ними, «Объединение», скорее всего, само скоро исчезнет как партия, и тогда будет уже все равно, кто и где.

Из тяжелых раздумий о судьбах людей его вырвал голос Александры.

– Дома, редкий горящий свет, народу меньше, машин тоже… – перечисляла она. – Мир кажется таким умиротворенным…

– И никто не знает о тайной жизни города, – добавил Хенсель.

– Как никто не знал о моей тайной жизни, – подумал фон Дитрих.

Тут Александра обратилась к немцам с необычной просьбой:

– Раз вас тут двое, можете кое-что мне рассказать?

– Конечно, что вашей душе будет угодно, – согласились оба.

– Расскажите мне, пожалуйста, о вашем мире, – попросила Саша.

Хенсель и Альбен обменялись удивленными взглядами. Саша просила рассказать о Германии так, будто речь шла о цивилизации с другой планеты. Для Александры все, что находилось за пределами России, пока что являлось неизвестной землей, о которой она толком ничего не знала. Появление этих двух немецких товарищей дало ей шанс понять мир, в котором она существует. Быть может, они расскажут ей обо всей Европе? Александра решила попросить и об этом. Идти им еще долго: целая ночь впереди.

– Ты так об этом говоришь, будто мы пришельцы из других миров, – усмехнувшись, сказал Хенсель.

– Ну, ты же сам говорил, что Россия – это не Европа, а отдельный неповторимый мир, – напомнила Саша. – Значит, в обратную сторону должно работать то же самое правило.

Хенсель не нашел, что ответить. Альбен снисходительно улыбнулся. Хенсель был прав: Саша еще ребенок. Ей интересно все, что ее окружает, поэтому она старается заполнить белые пятна информацией, пускай и самой бесполезной: лучше обладать хоть какими-то знаниями, чем не обладать ими вообще, верно?

Троица шагала по ночным улицам города. Хенсель и Альбен рассказывали о своей стране, о достопримечательностях, о людях, о традициях – обо всем, о чем их спрашивала Александра. Отчасти немцам было приятно такое внимание к себе и своей стране.

Саша внимательно слушала рассказ. Девушку удивляло, насколько Европа отличается от России по всем параметрам, начиная от планировки городов и заканчивая гражданами, их менталитетом и традициями. Суть этих различий была вполне очевидна: два государства в разных частях света, развивавшиеся в разные периоды и прошедшие разные стадии своего развития. Разные люди, разные взгляды и точки зрения. Но это была только одна грань Европы: в других странах также все обстоит совершенно по-другому.

Однако Саша обращала больше внимания на самого Хенселя. Тот воодушевленно рассказывал, периодически жестикулируя и переглядываясь с Альбеном. Пряди его волос от этого плавно покачивались из стороны в сторону. Этот немного странный, но открытый и добрый молодой человек всерьез заинтересовал девушку. Александру манило к нему, словно каким-то невидимым магнитом. Саша поймала себя на мысли, что он довольно симпатичный. Но с чего бы это вдруг? Девушке пришлось признать, что ей действительно нравится Хенсель. Так странно было ощущать какое-то новое чувство, которого раньше никогда не было.