Наталия Осядовская - Андрей в Новейшей Эре. Книга третья

Жалею ли я, что испытал тогда в юности это чувство? – нет, конечно. Если бы всё это не состоялось – я просто был бы намного проще устроен. Да и жизнь моя сложилась бы совсем по-другому! Так что спасибо Рудольфу, Гвен и Ахматовой.

Вернувшись на работу в Центр, я задержался там от силы на месяц. Пришёл вызов на тесты в Школу Проводников, которые я с блеском выдержал, и был зачислен первым номером в первый набор. Я ликовал! Мне предстояли два года учёбы, но первый рейс в прошлое по программе мне предстоял по окончанию первого года обучения.

Учиться мне очень нравилось. Я старался изо всех сил, чтобы оставаться первым номером и дальше. И это мне почти всегда удавалось. Учителями у нас были сотрудники Службы Безопасности. А больше некому! Именно эта служба до сих пор курировала и сопровождала все перемещения во времени. Нам предстояло впервые заняться этим, так сказать, на гражданке.

Немного о Службе Безопасности. Это универсальная и очень серьёзная организация, контролирующая исполнение законов. Работать по этой части считается редкой удачей и, кроме того, очень почётно и выгодно. Мои учителя на курсах, отметив, видимо и рвение, и физические данные, и склад характера пригласили меня на разговор. Их было четверо и я. Один за другим они высказались, что мне прямая дорога в Службу Безопасности. С такими данными как у меня я смогу быстро продвинутся по служебной лестнице и попасть в элиту годам к 45. А потом лет через 10 участвовать в выборах в Совет. У меня просто дух захватило от таких перспектив, хотя и расстаться со своей мечтой о перемещениях во времени я был не готов.

– А это и не нужно, – сказал один из них. Приобретай квалификацию. Когда получишь высшую категорию и наберёшь достаточный опыт – сможешь перейти в Службу как специалист.

– А нельзя ли мне попасть в вашу службу на экскурсию, что ли?

Они рассмеялись, переглянувшись. Но, посовещавшись, решили, что это, в принципе, возможно.

– А хочешь быть внештатным сотрудником? Сейчас у нас все архивы переводят на новые носители. Работы много. Она даже оплачивается. Сделаем тебе пропуск.

На следующий день я подписал всё, что было нужно для получения допуска. Бумаги пустили, видимо, по короткому пути, и уже через неделю мне вручили пропуск. Наверное, преподаватели дали хорошую характеристику.

Преподаватель лётного дела однажды предупредил меня – готовься на завтра. После занятий мы поехали вместе в Службу. Проходная для персонала там оказалась очень серьёзная. Кроме проверок по индивидуальным параметрам – отпечаткам пальцев и радужке глаза имелся почему-то санпропускник и полагалось переодевание. Мне выдали стажёрский комбинезон, и мы прошлись по коридорам и проехались на лифте. Наша цель была – архив. Мой провожатый сдал меня с рук на руки директору этого архива.

Это оказался сухощавый пожилой мужчина со следами ожогов и шрамов на лице по имени Франц. Чувствовалось, что он точно не проработал в архиве всю предыдущую жизнь. А разбирать мне предстояло архивы Бэйбилона. Нужно было перевести информацию на современные носители, и добавить современные данные.

Когда я спросил с чего мне начать – Франц ответил – можешь с начала, а можешь с конца. Разумеется, я начал с «конца» и очень быстро добрался до информации по нашему выпуску. Своё личное дело я скопировал и решил, что обязательно найду возможность эту копию забрать. Я работал в архиве по три часа дважды в неделю. Не сказать, что меня уж очень всё это увлекало, но я без усилий делал всё что надо. Судьбы выпускников, чуть старше меня, будоражили моё воображение.

Франц мне сочувствовал. Ему казалось ужасно скучным и утомительным, то чем я занимался. Как-то раз он предложил:

– Если у тебя есть друзья, способные этим заниматься – предложи им. Вдвоём или втроём вам будет веселее.

Я сильно сомневался, что Рудольф или Фил захотят подрабатывать в архиве. Тем более что платили тут мало. Но предложил обоим. Фил сразу сказал, что это не для него, а вот Рудольфо загорелся. Он считал, что карьера в Службе Безопасности – это то, что надо. Пропуск ему делали дольше, чем мне, но настал день, когда мы отправились в архив вдвоём. Вместе нам было действительно веселее, а Франц заходил к нам иногда и говорил, что теперь его совесть чиста. Делая, в общем-то, механическую работу, мы обсуждали свою теперешнюю жизнь.

Я был очень доволен учёбой на Курсах. Как основную специальность я выбрал Францию. Мои занятия на факультативе в школе и особо одарённый учитель, который умудрился вложить нам всё это, или моё страстное желание успевать лучше всех – результаты были безусловно. Компьютер уже воспринимал меня как носителя языка, а я искал в сети исторические и литературные сайты на французском. Мне было очень интересно. Я даже написал пару статей о пребывании русских поэтов во Франции и про взаимопроникновение культур.

Рудольф рассказывал мне о съёмках по своему основному проекту. Об артистах и других людей творческих профессий, с которыми ему приходилось иметь дело. Так прошло несколько месяцев.

Настал день, когда Франц, который был очень доволен нашей работой, таинственно объявил, что для нас есть и другая более интересная работа. Причём архив вовсе не отменяется. Мы переглянулись, поскольку нагрузка была такая, что на отдых и развлечения времени и так не оставалось.

Всё оказалось не так страшно. Мы должны были посещать инкогнито, как клиенты, различные клубы и наблюдать вечеринки изнутри. Службу интересовали клубы, где в ходу стимуляторы разных видов. Наркотики, их употребление и распространение, у нас запрещены законом. Табак у нас не запрещён, но его просто давным-давно нет. То есть в принципе, его можно привезти из прошлого. Это шанс чисто теоретический. Но кто ж это будет делать, если никто не курит уже лет четыреста? А вот лёгкий алкоголь вполне легален. Не законно «превышать градус» или использовать добавки. Этого мы выявить всё равно не могли. Наша задача – на основе личных впечатлений, просто, судя по поведению посетителей клубов, дать сигнал. И тогда это заведение будут проверять профессионалы. В помощь нам была выделена штатная сотрудница Службы Ирма – яркая, красивая, спортивная шатенка. Несмотря на изрядную физическую силу и ловкость она выглядела очень женственно. На первый взгляд ей не было и тридцати, и она вполне могла сойти за девушку одного из нас.

Как правило, наши вылазки случались один или два раза в неделю. Втроём мы заезжали в клуб, который выбирался заранее, одетые под яркую раскованную молодёжную компанию и старались так себя и вести. Через определённое время, не на шутку разгулявшись, мы с Рудольфом пытались «достать» что-нибудь запрещённое. Спрашивали у бармена, у посетителей клуба. Результат нашей провокационной деятельности за первый месяц – два клуба, попавшие на тотальный контроль и один случай, когда бармен «заложил» нас, позвонив в Службу. Последнее и оказалось нормой поведения в такой ситуации.