Шимон Гарбер - Путешествия Адама от Ниццы до Чикаго. Том II

В любом новом городе надо найти туристическое бюро. Они дадут карту и подскажут, что смотреть. Канны, особенно для обозрения, не представляют особых шедевров. А вот легенд о том, где жили звёзды кино, где снимали те или иные фильмы, кто кого любил и прочие истории киноиндустрии, это пожалуйста. Есть трамвайчик. Это такой детский паровозик, как в Диснейленде. Три вагончика и наушники, аж на восьми языках, включая русский.

Вагончик тронулся, и они услышали: «Вот здесь останавливался Роберт Де Ниро, а здесь Джон Траволта, а здесь любят пошалить в казино…» и так все 30 минут. Небольшой песчаный пляжик. Много яхт, хороших! Ну это понятно. Новые русские имеют здесь… это тоже понятно. Они проезжали мимо городского рынка. Адам хотел выскочить и остаться, но было как-то неудобно.

«Ладно, закончится экскурсия, сюда вернусь». Городок Канны небольшой, пляжи, дворец фестивалей и множество шикарных отелей на центральном бульваре вдоль побережья. Есть длинная торговая узкая улочка. Как везде в южных городах, сплошные бутики и ресторанчики.

Трамвайчик завернул к дворцу фестивалей, все вышли. Адам, поворачивая из улочки в улочку, отправился искать то, что ему было действительно интересно. Найти это он нашёл, но рынок, оказывается, работает до 12:30. А потом, извините, фиеста. Выгребали лёд торговавшие морепродуктами. Бросали с размаху пустые ящики овощники. Стоял шум и гам, и всем было не до Адамова любопытства. Пора идти на вокзал и ехать домой, в Ниццу. Да и кушать хочется.

«Пока, Канны. Если меня не позовут, я вряд ли сюда приеду».

По дороге он обдумывал меню сегодняшнего обеда. Возиться не хотелось, и он решил купить готовую паэлью и разогреть, а заодно и что-то вкусное на десерт. Паэлья была супер. Порция на двоих, но Адам не удержался и съел всё сам, оставив немного риса. Кекс с истекающим изнутри шоколадом заставил подумать о том, что неплохо бы ещё прикупить два.

Жизнь продолжается. Весь следующий длинный и жаркий день, прежде чем добраться до дому и устроить праздник живота, Адам провёл под палящим солнцем и бродил, знакомясь с Ниццей.

Как и положено, он заблудился и понял, что надо выйти к морю и танцевать от печки. Вся Ницца расположена вдоль этого самого моря, и набережная, по которой все гуляют, в насмешку названа Английской. Значит, надо выйти к морю. Первая на вид приличная дама Адама не разочаровала.

– Мэрх! Вуаля!

Представьте – человек картавит. Слово «море» по-французски звучит «мэр». Но буква «р» произносится картаво и с клокочущим звуком, ну как израильтяне. Вот и получается, мэрх.

В общем, нашёл Адам море. Сразу, на набережной, увидел знак I. Это для таких, как он. Информация для туристов. Найдя офис, где было полно народа, он дождался своей очереди и попросил отметить на карте, где он сейчас, где он живёт и где порт, чтоб сесть на паром. Добрый юноша принялся чиркать на карте, а на просьбу дать Адаму оную на английском языке, оскорбился и ответил, что все карты на французском. Это, конечно, мило, французский патриотизм, но, как правило, везде есть и дубли с английским шрифтом. За неимением простой пишут на гербовой. (Старинная русская притча). Спасибо и на этом.

Английская набережная тянется вдоль моря, пересекаясь с многочисленными выходами к нему. Пляжи все галечные. Есть общие, с платой за туалет и за душ. Есть просто платные. Многочисленные рестораны располагаются прямо на пляже. Самый известный ла пляж Лидо. Ночью всё освещено и звучит музыка. Русские голоса слышны везде. Стайки молодых и, похоже, не из бедных семей тусуются повсюду.

Адам отправился искать, где находится морской порт, поскольку завтра ему из него отправляться на Корсику. Это было далеко, и Адам решил завтра дойти до конца. По пути обратно он решил возвращаться не по Английской набережной, а по параллельной улице вдоль неё, но за длинной стеной. Там оказался жутких размеров блошиный рынок. По нему бродили тучи туристов. Продавали всё: посуду, приборы, стекло, антиквариат, художественные изделия и просто поделки. Без русских матрёшек и прочего набора тоже не обошлось. Это были буквально километры столов, заваленных различными изделиями. Народ ходил, приценивался. Продавцы сидели с друзьями за столами, пили вино и вели светские беседы. Все были счастливы. Это была скорее светская развлекуха, а не барахолка.

Разорившиеся дворяне непринуждённо продавали свой скарб.

В большом и любимом супермаркете «Казино» продавалось всё, что нужно человеку, решившему отведать французские деликатесы. Забыв благоразумие, Адам набрал сыров, хамона, вина и фруктов. Ну и конечно морепродукты и паштет. Всё это кончилось обжирательством и утешило его перед сном.

Возвращаясь к дому, Адам наткнулся на ещё один продуктовый магазин, который произвёл на него большое впечатление. Это европейская сеть магазинов, где продают замороженные продукты. Приходишь в такой магазин с пустыми руками. А там всё замороженное. Всё! Закуски. Первые блюда! Вторые! Десерты! Овощи. Есть упакованные, а есть вот так! Россыпью! Нагребай! На кассе взвесят. Висят пакеты, специальные для мороженых продуктов. Даже без специальных пакетов, при любой температуре, несколько часов, гарантия сохранности! Ассортимент поистине огромный. Особенно морепродуктов. Это для очень занятых или совсем ленивых! Бывает, что возиться некогда! Взял, оттаяло, съел! Соусы там же! Любые овощи или крупы там же. О чём-то подумал? Там уже есть! А что делать-то остаётся? Так неинтересно! Но быстро!

Пришло время ехать дальше. На пути лежало путешествие на пароме в столицу острова Корсика Аяччо. Хорошее название для тех, кто говорит по-русски. Паром отправлялся из порта в 15:00 и через 6 часов прибывал в это Аяччо. Порт находился в конце длиннющей Английской набережной, и Адам решил идти пешком: а) в целях экономии, б) попрощаться с Ниццей и в) не знал, как вызвать такси. Большой чемодан, рюкзак с несъеденными продуктами за спиной и шляпа на голове вышли все вместе на эту Английскую набережную и покатили. Не надо думать, что он был один такой. Катящих чемоданы по набережной было много. Становилось тепло, проще сказать, жарко. Вокруг народ бегает в плавках и бикини, Адам в шортах, рубашонке и кроксах на босу ногу. Кстати, в этой обуви во Франции он был один. Ему, конечно, всё равно. Он разговаривал сам с собой.

«На кой хрен, экскьюз муа, я тащу в чемодане ещё три пары обуви? Одни для пляжа с камешками, другие для дождя и третьи, если куда-то одеться.

А зачем четыре пары брюк и ещё две пары шорт? Чёрт его знает, сами лезут. А куча разных причиндалов? Ну, это на всякий случай. Никогда не знаешь. А почему я должен всё это таскать? А кто? Это всё барахло моё».