Шимон Гарбер - Путешествия Адама от Ниццы до Чикаго. Том II

Они покивали друг другу головами. На маленьком балкончике, едва ли полметра шириной, были натянуты верёвки для сушки белья. Адам обошёл диван и попал на кухню. Всё необходимое для приготовления небольшого ассортимента блюд было на месте. Есть плита, холодильник и микроволновая печь. Что ещё нужно человеку для счастья? Продукты! Значит, надо идти и их добыть. Вдохновлённый этой задачей, Адам закрыл сначала балкон, затем квартиру и вышел на улицу.

«Как там Мадлен говорила? Выйти на улицу, повернуть налево, и на следующем перекрёстке будет магазин. Всё просто.»

Магазин с большой надписью «Казино» он нашёл быстро. Тот был закрыт.

«Этот Ги сказал, что всё закрыто по случаю воскресенья. Но кто-то же должен работать? Надо просто поискать.»

Адам двинулся по найденной улице в сторону моря. Улица была насыщена различными магазинами, конторами, банками и офисами. Но всё было закрыто.

«Что с этими французами? Это как в Израиле в субботу. Но там религиозная традиция. Ещё могут оштрафовать за работу в субботний день. А у французов-то что? Свободная вроде страна. А мне что прикажете делать? Я же кушать хочу. И вина французского тоже было бы неплохо».

Он шёл всё дальше по улице, но результат от этого не менялся. Мало людей и закрытые магазины. Вдали уже было видно море. Он едва не ткнулся в огромную матрёшку в человеческий рост, стоявшую у очередного магазина. На вывеске столь знакомые слова, на обычном русском языке – «Москва». И оно было открыто!

«Нет, это надо же! Во Франции, в Ницце, почти у моря и наш простой российский гастроном. Наш ответ неработающим французам».

Осчастливленный Адам зашёл внутрь. За небольшим прилавком средних лет женщина общалась с мужчиной по-русски. Они говорили о своих делах, но для Адама это звучало как музыка. Он прошёл вглубь магазина, где были полки с товаром и пара холодильников. При ближайшем рассмотрении ничего особенного он не увидел. На полках крупы от покинутой родины и всякие консервы. Хозяйственные товары и прочая мелочь. Никаких французских деликатесов или чего-то необычного он не нашёл. Это было печально, но он утешился бутылкой красного вина и куском сыра. За прилавком лежал тёмный хлеб, завёрнутый в плёнку. Шоколадки и плавленые сырки дополняли нехитрый ассортимент.

– Простите! А у вас нет каких-нибудь деликатесов?

– Это каких например? Есть селёдка, сайра в масле, шпроты. А вам чего ещё надо?

– Ну не знаю! Может, сыров французских или ветчинки постной!

– Нету! Тушёнки не хотите?

– Спасибо. Но не сегодня. Сколько с меня?

Адам с продуктами в пакете направился в сторону нового, хотя и временного дома. Всю ностальгию при виде знакомого ассортимента смыло, как приливной волной. Далеко от дома, во Франции, найти русский магазин казалось чудом. А вот серость и грубость, оставшаяся с советских времён, пережила переезд.

Вернувшись в квартиру, Адам разложил приобретённую снедь. Еды для торжественного ужина в честь прибытия в знаменитый город мировой кулинарии было маловато. Есть вино, сыр и хлеб. Десерт в виде шоколадки. Французский ужин.

«Завтра будет лучше. С утра надо идти искать, где тут „Орандж“. Погулять посмотреть эту Ниццу-Нис и купить вкусностей, как говаривала моя экс!»

Он подошёл к окну. С соседнего балкона исчез курящий мужчина, но вместо него, под балконом, какой-то бомж устраивался на ночлег. Было видно, что это его постоянное место. Он развернул голый матрас, до этого стоявший свёрнутым. Адам ещё при первом знакомстве с балконом видел этот матрас и подумал, что его приготовили выбросить в помойку. Бомж растянулся на матрасе, глянул на смотревшего Адама и отошёл ко сну.

«Значит, мой сосед бомж. Надо окно держать закрытым. Мало ли что. Вдруг он есть захочет. Перемахнёт через балкон, и вся недолга. Эти мне французы! Добренькие, либеральные. Вот в Америке когда-то за бродяжничество сажали в тюрьму. Но теперь тоже защитники униженных и оскорблённых выступают за права бездомных. А кто будет защищать наши права от бездомных?»

Понимая, что все эти вопросы ответов не имеют, Адам приступил к процедуре приготовления ужина. Вино было открыто, хлеб и сыр порезаны и телевизор включён. Много французских каналов, немецкий и английский тоже излагают по-французски.

«Ну и как понять, о чём говорят? Вино было так себе, сыр и хлеб под стать этому».

По телевизору показывали что-то очень нудное и неинтересное. Ладно, надо спать. Завтра будет другой день. Жестокая изжога от съеденных в полёте жареных кусочков курицы подняла его среди ночи. Он стал шарить по всем шкафчикам на кухне в надежде найти питьевую соду. Но безрезультатно. Понимая, что он не сможет уснуть, открыл чемодан, где находилась аптечка. Как человек предусмотрительный, Адам всегда возил на всякий случай разные препараты. Но сейчас ему нужна была таблетка, которая, растворённая в воде, снимала жжение, называемое американцами «хартбёрн», то есть горящее сердце. Но горело не сердце. Горел желудок, и никакая вода не помогала. Адам тихо, про себя помолился и открыл аптечку. После долгого копания внутри он нашёл вожделенную большую таблетку, но одну. Вообще рекомендуется две.

«Ладно. Не надо привередничать. Одна лучше, чем ни одной».

Растворённая в стакане воды и выпитая, она притушила огонь, бушевавший внутри. Устав от всех переживаний этого дня, он заснул и проснулся только тогда, когда солнце проникло в его стеклянную балконную дверь.

С улицы, солнце освещало квартиру очень ярко. Бомж исчез, оставив после себя аккуратно свёрнутый матрас. Асфальтовый двор был заставлен машинами. Много деревьев и пышные зелёные кусты дополняли пейзаж. Адам включил телевизор и, найдя программу, показывающую спортивную гимнастику, принялся махать руками и приседать вместе с ведущими. Время от времени показывали рекламу нового спортивного снаряда под названием «вондер». Девушки и юноши выполняли различные упражнения с этим снарядом. Больше всего Адаму понравилось упражнение, когда, сидя на коврике, юноша упирался в снаряд спиной и откидывался назад. Этот вондер помогал ему вернуться в положение сидя. Таким образом укреплялся пресс. Адам понял, что ему без этого снаряда не прожить. Надо, вернувшись домой, обязательно приобрести.

В небольшой ванной комнате было светло и уютно. Поразил его сам туалетный прибор. Он не был установлен на полу, что, казалось довольно естественным, а был закреплён в стене. С точки зрения санитарии это было очень гигиенично. Под ним пол был чистый, и понятно, что легко убирался. Но сам способ закрепления на стене вызывал у Адама, некоторое опасение.

«Что-то сомневаюсь я, однако. А если человек за 100 килограммов, да ещё будет качаться из стороны в сторону, этот туалетный горшок разломается? Это даже представить страшно. Весь пол будет залит содержимым этого изделия».