Сергей Губанов - Реальные игры. и Сказки-подсказки

Тут все обитатели решили обратиться к мудрому долгожителю, коньяку Леро 1906 года выпуска, производства Гранд Шампань в деревянной подарочной упаковке. За открытой дверцей упаковки было видно, как чуть запылившаяся бутылка этого чудесного дорогого и много видевшего на своем веку коньяка застыла в глубокой задумчивости. Выйдя из ступора, бутылка многозначительно изрекла:

– Ты, шкалик, зол на весь белый свет и от зависти своей скоро плохо кончишь. Пойми, никто из окружающих не виноват, что ты мал и наполнен паленой гадостью. Смирись, сей добро и увидишь, как ты вырастешь, и твое внутреннее содержание превратится в нектар. А продолжая злиться, ты только навредишь себе!

Не успели смолкнуть слова пророчества, как открылся бар, крепкая рука схватила мелкого вредителя за горло и понесла к открытой входной двери, которую подпирал неприятно пахнущий оборванный грязный человек. Хозяин квартиры протянул ему бутылочку, бомж радостно схватил ее своей грязной рукой и сунул в ужасно вонючий карман. Шкалика качало, било по стенкам загрубевшей ткани среди жуткой вони, от которой нутро выворачивало наружу. Он взмолился, прося небеса, чтобы ему было дозволено выскользнуть через дыру в кармане и разом покончить с мучениями, но все только начиналось… Бомж притащился в темный, сырой, пахнущий плесенью подвал, где его ждал собутыльник. Смачно причмокивая, они попеременно приложились к горлышку своими потрескавшимися губами. Когда паленая жидкость начала рассасываться по крови этих потерявших человеческий облик людей, в них проснулся зверь. Не какая-нибудь надоедливая брехливая Моська, а настоящий монстр из голливудского ужастика. Деклассированные участники спарринга стали браниться и махать кулаками, ужасно рыча и ругаясь при этом. Наконец один со всего маху ударил другого в лоб злосчастной бутылкой, после чего тот рухнул, как подкошенный. Может, развезло от усталости, а может, и впрямь, ударная сила бутылька оказалась куда значительней его размера…

Дружно подъехали полиция и скорая, развозя разъярившихся бомжей, кого в больницу, а кого в обезьянник. Тут взгляд опера упал на валявшийся в углу шкалик.

– А вот и виновник торжества! Подумать только, такой маленький, а сколько злых дел натворил! Надо будет найти его создателей, кто ему привил дурные манеры и влил эту гадость, чтобы отравлять людям жизнь, – размышлял полицейский, брезгливо поднимая бутылек двумя пальцами и укладывая его в полиэтиленовый пакет.

Весь в крови, с ободранной этикеткой, шкалик лежал запечатанный, без воздуха, в темном сейфе. Рядом с ним пылились такие же ужасные и негативные вещи, которые тоже несли беду окружающим. Эти острые и тупые, заряженные на причинение боли и смерти предметы назывались вещественными доказательствами.

Серьезные обитатели хранилища с радостью приняли хулигана в свою компанию, называли его другом и сулили ему головокружительное будущее.

– Когда-нибудь, – предрекали оракулы из сейфа, – тебе отобьют дно, и ты станешь настоящим, острым, холодным оружием.

Слушая их, шкалик гордо вытягивал свое горлышко, театрально булькал оставшимся на донышке содержимым и с удовольствием пинал беззащитные карандаши и ручки, лежащие рядом в сейфе.

В один из дождливых, серых дней, неожиданно для всех обитателей сейфа защелкали замки и протяжно заскрежетали засовы бронированной двери. С жутким скрипом распахнувшись, она залила все пространство ярким светом.

Рука с золотыми пуговицами на манжете бесцеремонно ворвалась во внутреннее пространство сейфа и вытащила шкалик.

Намерения у лейтенанта полиции Жутько были самые решительные. Еще секунда, и он символично разбил бы застывший в ужасе бутылек схваченным с полки молотком. Так сказать, символом права было бы совершено справедливое возмездие…

Но… как в сказке скрипнула дверь… В кабинет впорхнула Мисс Убойный отдел Леночка… Встречаясь с коллегой, Жутько мгновенно забывал ее фамилию. И вообще все на свете забывал.

Красивые пальчики девушки крутили стебель трогательного весеннего цветка.

– Похоже, я в нужный момент заглянула, – музыкально произнесла Лена, забирая из рук Жутько бутылек. Я как раз ищу маленькую вазочку.

Недолго думая, девушка выплеснула остатки алкоголя, помыла стекло внутри и снаружи и налила в шкалик свежей воды, наполнившей его внутренний мир живительной влагой. Затем она легко и изящно поместила цветок внутрь шкалика. Бывший хулиган всем своим существом ощутил, как в нем постепенно начали зарождаться неизвестные до этого светлые и добрые чувства. Они слились во едино – шкалик и цветок, наслаждаясь радостью жизни, зазвучавшей с кем-то в унисон.

Сама того не сознавая, звезда правопорядка наполнила жизнь бывшего хулигана новым содержанием. Не зря говорят, если ты переполнен любовью, то все это льется через край, накрывая окружающих этим прекрасным чувством.

Через месяц в этом отделении полиции появилась первая команда биологов, пытающихся понять странный феномен. Цветок, стоящий в маленькой стеклянной бутылке, вопреки всем законам природы, отказывался увядать. И через год он тоже цвел, давая возможность научным мужам заработать не одну диссертацию.

Он и сегодня цветет, украшая стол сотрудника органов МВД Леночки Жутько.

За окном вовсю бушевала весна, вскипая свежей зеленью, набухая лопающимися почками. Солнце щедро лупило по глазам хулиганскими зайчиками, провоцируя к пробуждению и землю, и людей. Сладко причмокивая губами, в подушку сопел крепко спящий Димка. Прохладный сквознячок, просочившийся в открытую фрамугу, обдал свежестью его юное лицо. Расслабленный тинэйджер повел ноздрями, поморщился и открыл глаза, в которых читалось недоуменное: «где это я?». Напряжение сонного мозга выдавал характерный излом бровей, сведенных в центре лба, и выражение глубокой задумчивости, которое не смог уничтожить даже отчаянно широкий зевок. Мальчишка потер глаза, резко сел, потянулся и надолго ушел в себя, застыв в позе Роденовского мыслителя.

Это он вспомнил свой чудной сон. Перед глазами отчетливо промелькнул видеоряд, смутивший Димку странным ощущением подлинности и одновременной сюрреалистичности происходящего. В этом сне он увидел себя, стоящего посреди футбольного поля в нелепых шортах, в солидной белой рубахе с погончиками. Ворот ее был подвязан красным платком с аккуратным узлом, два конца которого заячьими ушками висели на груди. Все это великолепие венчала красная прямоугольная пилотка, полыхавшая на его голове. Но то, чем занимался Димка, было забавнее его экстерьера. Занятие это казалось совершенно нерациональным и бессмысленным, но почему-то вызывало чувство безграничного восторга. Димка держал в руке какую-то ручку с веревкой, на другом конце которой хрипел и визжал, разбивая воздух, гоняющий по кругу самолетик. Мальчишка с азартом и упоением стремительно вращался вокруг своей оси, раскручивал устремленную в небо веревку, тем самым придавая скорость парящему над ним летательному аппарату.