Евгений Журавлев - Любовные игры и сказки любви

Один поцелуй,
А следом – второй;
Любовь на полу
Казалась игрой.

Ещё поцелуй
И слились тела;
Любовь на полу
Меня увлекла.

Какой поцелуй?
Потерян им счёт…
Любви на полу
Хотелось ещё.

Опять поцелуй,
Слияние тел;
Любви на полу
Я уже не хотел.

Я твой поцелуй
Едва пригубил;
Любовь на полу
Среди сора забыл.

Темнота её подъезда…
Зимних сумерек тоска…
Я нашёл губами место,
То, которое искал.

Отгоняя скуку буден,
Как и тысячи мужчин,
Тискал я тугие груди
Как послушный пластилин.

Среди кухонного чада
Из-под запертых дверей,
Моя плоть, казалось, рада
Встрече с кожею твоей.

Храбр от первой рюмки водки,
Что глотнул в кругу ребят,
Я дешёвые колготки
Молча стягивал с тебя.

В темноте, что было дальше,
Я не вспомню до сих пор;
Знаю: было всё без фальши.
Только юность и задор.

Из квартиры кто-то вышел…
Жаль, на нашем этаже;
Мы метнулись словно мыши,
Чтоб не встретиться уже.

Рот свой густо намажешь помадой,
Тени около глаз наведёшь,
Красоте нарисованной рада,
Ты на грязную улицу рядом
Продавать свою маску пойдёшь.

Извергая фальшивые стоны,
Неестественно часто дыша,
Глаз ничьих не увидишь влюблённых,
И в полученных мятых «зелёных»
Для души не найдётся гроша.

Будет бить тебя маленький Хачик,
И ломать деревенский Иван.
Вспомнишь ты с истерическим плачем
Как влюблённый веснушчатый мальчик
И без грима тебя целовал.

Смыв с лица безобразные маски,
Бросив в урну для губ карандаш,
На бульвар, словно фея из сказки,
Ты войдёшь. Только чистые глазки
Здесь за ломаный грош не продашь.

Эта надпись на заборе
Не даёт покоя мне,
Вновь её увидел вскоре
В нашем доме, на стене.

Среди множества ругательств
Я нашёл слова свои;
В них одно из доказательств
Человеческой любви.

Ни рисунки гениталий,
Ни короткие слова
Этих слов не оскверняли,
Были просто как канва.

Посреди словечек гнусных,
На поверхности стены,
Мне казалось, так искусно
Те слова нанесены.

Но приходит время истин:
Мастер выпишет наряд,
И маляр посредством кисти
Охрою замажет мат.

От малярной кисти стены
Станут словно чистый лист,
Только слов моих нетленных
Не коснётся эта кисть.

И среди блестящей краски,
Веселя глаза свои,
Я читаю как из сказки
Лишь три слова о любви!

Мы распили литр перцовки,
Согреваясь средь зимы,
И на старенькой спецовке,
В покосившейся бытовке
Занялись любовью мы.
Капли мелкие раствора
На лице и на руках…
Вспомнил я как у забора,
Торопясь, без разговора,
Целовал тебя впотьмах.

Отбиваясь, полной кистью
Ты мазнула по руке.
Я – нормальный, я – не мистик,
Но никак мне не отчистить
Этот след на пиджаке.

И моя душа запала
На тебя, и с этих пор
Плоть моя тебя искала
Там, где кисть твоя махала,
Где готовился раствор.
И когда от водки с перцем
Кровь вдруг стала горяча,
Я к тебе с открытым сердцем,
Притворив у печки дверцу,
Повалился на топчан.

Ты кричала «майна», «вира»,
Я пахал крановщиком;
Без поддержки бригадира
Мы застроили полмира
С недоделками притом.

Мы любовные проделки
И не думали кончать,
Но мешают недоделки:
Брак и в кладке, и в побелке,
Недостаток кирпича.

Поменял я в корне вкусы:
Хватит шляться дураком!
И пошёл с утра на курсы,
Чтоб среди юнцов безусых
Лучшим стать крановщиком.

Мы с тобою свободные люди:
Без фамилий и без паспортов.
Мы увидим друг друга и будем
Голосить словно пара котов.

Ты причудливо пахнешь мочою,
Материшься изысканно вслух;
Наш союз освещает свечою
Не святой, но божественный дух.

Оба только в лохмотья одеты.
Дом картонный стоит на ветру,
Но твоей пьяной лаской согретый,
Я, счастливый, проснусь поутру.

Прошлый день на помойке в журнале
Мы глядели на голых девиц;
Как их бедных размалевали:
Не рассмотришь как следует лиц.

Каждый их, если хочет, разденет
Да ещё оскорбить норовит.
Отдаются они ради денег,
Ты целуешь меня по любви.

Вот весна талым снегом заплачет,
Ива зазеленеет в лесу,
Я со свалки букет мать-и-мачех
Для любимой моей принесу.

Ты прописана в центре столицы,
У тебя дорогое авто;
Как же ты умудрилась влюбиться
(Как зовут твои «предки») в «ничто»?