Николай Боевкин - Постоянная времени

Придворные побаивались перепадов настроения короля и предпочитали устраивать свои дела через его внебрачных детей, которым слабеющий монарх безмерно потакал. Но самым надежным считалось покровительство теперешней фаворитки его величества, маркизы де Ментенон. Даже министры чаще всего предварительно согласовывали с ней свои действия. Хотя маркиза не участвовала в заседаниях Государственного совета, большая часть текущей работы велась в ее покоях под ненавязчивым, но неусыпным контролем.

Возвышение нынешней царицы Версаля не было стремительным, поначалу король ее вообще терпеть не мог. Госпожа де Ментенон, тогда еще мадам Скаррон, служила у предыдущей фаворитки, маркизы де Монтеспан, гувернанткой побочных детей его величества. Когда отпрысков вывозили на воды, воспитательница регулярно присылала подробные отчеты о поездках. Читая эти письма, Людовик мало-помалу изменил свое отношение к гувернантке. Письма были замечательными: мадам Скаррон немало почерпнула у своего покойного мужа, известного литератора, в доме которого часто бывали лучшие умы того времени. Поль Скаррон был прикован к креслу ревматизмом (хотя некоторые судачили, что виной всему – перенесенная в молодости дурная болезнь), но не потерял своей потрясающей жизнерадостности. А его жена стала хозяйкой модного интеллектуального салона. Репутацию будущая фаворитка имела безупречную, несмотря на близкую дружбу со знаменитой куртизанкой Нинон де Ланкло.

Постепенно король сблизился с воспитательницей и вскоре уже не мог без нее обходиться. Маркиза де Монтеспан была в бешенстве: соперница сильно уступала ей в происхождении, имела вполне заурядную внешность, и к тому же – о, Боже! – была на шесть лет старше. Недаром злые языки говорили: «Французский король – противоположность другим государям: у него молодые министры и старая любовница». И что самое обидное – ведь она сама, своими собственными руками вознесла эту безродную выскочку, дочь убийцы, появившуюся на свет в тюрьме! Почему не сгинула мерзавка навсегда в суровой крепости Ньора, почему не выбросили ее за борт, уже признав умершей, при возвращении с Антильских островов?!

Красавица экс-фаворитка устраивала Людовику дикие сцены ревности, тем самым окончательно отдаляя его от себя. Дряхлеющий монарх бурным увлечениям молодости предпочитал теперь спокойные отношения; и госпожа де Ментенон, обладая ровным характером, большим тактом и отменной рассудительностью, прочно заняла место в его сердце. Она добилась даже тайного бракосочетания с королем, чего не удавалось ранее ни одной другой пассии. Более того, Людовик, всю жизнь на дух не переносивший вмешательства женщин в политику, советовался теперь с де Ментенон по любому вопросу.

По счастью, до участия новой фаворитки в приватных встречах в Кабинете париков дело пока не дошло…

…Чуть позади короля стояли канцлер Франции граф де Поншартрен, а также совмещавший должности министра финансов и государственного секретаря по военным делам господин Шамильяр. Последний снискал расположение его величества настолько, что ему одному доверили посты, которые по отдельности исполняли знаменитые Кольбер и Лувуа, благодаря искусной игре на бильярде. Людовик и сам был великолепным игроком, поэтому ему очень недоставало достойного соперника. К тому же Шамильяр был весьма скромен и тактичен, так что ему частенько удавалось обыгрывать короля, не причиняя тому обиды.

Грильон отвесил его величеству изысканный поклон.

– Мы очень довольны вами, граф, – ласково улыбнулся Людовик, поджав верхнюю губу, что было вовсе не признаком заносчивости, как считали многие, а просто особенностью строения лица.

Грильон снова учтиво поклонился, уставившись на украшенные крупными драгоценными камнями пряжки королевских башмаков.

– И предки ваши всегда верой и правдой служили нашей короне.

Ох, не к добру такое начало!

– Маршал Бервик сообщил мне, что при Альмансе вы опять отличились. Наша доблестная кавалерия разбила оба фланга противника, но вражеская пехота прорвала оборону в центре. Все висело на волоске, и тут вы с двумя эскадронами Орден Вьехо ударили в тыл английских батальонов и решили исход сражения.

Грильон склонился еще ниже, не в силах сдержать ехидную усмешку. Его всегда искренне забавляло, когда король или другие высокопоставленные вельможи рассказывали с чужих слов о перипетиях битвы ему, непосредственному участнику событий.

– Мы одержали очень важную победу, – продолжил его величество. – Теперь Испания наша, и появилась возможность немного передохнуть. Именно ввиду ваших прошлых заслуг мы поручаем вам чрезвычайно важное дело, как знак нашего высочайшего доверия.

– Приложу все усилия, сир, чтобы не обмануть ваших ожиданий, – насторожился граф.

– Не сомневаюсь, – кивнул Людовик, переходя к делу. – Так вот, в последнее время эти проклятые вампиры нас совсем одолели. Со всех уголков страны поступают донесения о нападениях на людей. Народ наш пребывает в страхе, что в военное время чрезвычайно опасно. В общем, с вампирами нужно что-то делать.

Аудиенция принимала неожиданный оборот.

– Я долго думал, на кого можно возложить столь сложную и ответственную миссию, и выбрал вас, – продолжил Людовик.

Грильон в замешательстве поклонился еще раз.

– Мы поручаем вам решить проблему раз и навсегда. Вы храбрый воин, но здесь придется проявить еще и сообразительность. Пора очистить Францию от этой нечисти.

Грильон терпеливо ждал, не задавая лишних вопросов. Король не любил долго говорить, к тому же приближалось время мессы. Необычность поручения застала графа врасплох, так что необходимо было время, чтобы хоть как-то собраться с мыслями.

– Только учтите – миссия эта сугубо секретная. Граф де Поншартрен даст вам все необходимые инструкции, – Людовик величественно взмахнул рукой, показывая таким образом, что аудиенция закончена.

– Мне нужны неограниченные полномочия, – вежливо, но твердо сказал Грильон, не сделав даже попытки покинуть помещение. – Любой королевский чиновник должен беспрекословно выполнять все мои указания.

– Канцлер оформит необходимые бумаги, – расплывчато согласился король. – Если вам потребуется военная поддержка, обратитесь к господину Шамильяру.

– Солдаты, скорее всего, не понадобятся, ваше величество, – подчеркнуто смиренно ответил Грильон.

Он не раз слышал, что король чрезвычайно любит почтительность, и если правильно себя вести, ему можно говорить почти все что угодно.

– А вот деньги – наверняка, – осторожно заключил граф.

– Все просят у меня денег, – устало вздохнул Людовик, нахмурив свои тонкие брови. – А у меня их нет, этим распоряжается министр финансов.