Евгения Перова - Лиза во фритюре

– Какие гости?

Агаповская мама не сильно удивилась, так как бабушка была в маразме, и ей могло привидеться, что угодно, даже гости в коридоре. Но это был совсем даже не маразм! Когда Агапова с мамой вышли в коридор, под ногами у них действительно лежал кто-то довольно внушительных размеров. Он мирно спал, положив руку под голову, и не проснулся, когда зажгли свет.

– Боже мой! Кто это?! Это ты привела?

– Мам, ну ты что, в самом деле!

– А кто это тогда?

– А я откуда знаю?! Может, я дверь плохо закрыла, а он и зашел?

– Зашел! Чего с ним теперь делать-то?

– Выставить надо!

– Надо! А как?

Незнакомец лежал во всю длину коридора, головой упираясь в дверь. Агапова, дрожа от страха и кутаясь в ночную рубашку, перешагнула через спящее тело, трясущимися руками отворила дверь, насколько позволяла голова и быстро отскочила. Потом пнула незнакомца ногой. Мама с бабушкой подглядывали из-за угла.

– Эй, вставай давай!

– Ммы-ы!

– Вставай, вставай!

– Мма-а?

– Да вставай же ты!

– А? Что? Где? Где я?

– Где-где! Давай проваливай!

– А чего?

В конце концов, изрядно осмелевшая Агапова вытолкала незнакомца за дверь и тщательно эту дверь заперла на все замки и запоры. И еще стулом приперла – на всякий случай. После всех перенесенных страхов ей, естественно, захотелось в туалет. Зайдя туда, она обнаружила, что незваный гость успел и там побывать и оставил явные следы своего пребывания.

– А я его узнала! – сказала мама, наблюдая, как Агапова моет стены туалета.

– Ну?

– А это сосед с верхнего этажа! Мишка-алкаш.

– Ну, слава богу! Чай, не чужой!

Вымыв туалет, Агапова с мамой попили чаю для успокоения нервов и часу в третьем заснули. В пять часов утра проснулась бабушка и стала вопрошать через дверь:

– Кла-ав, а Кла-ав! А чего гости-то, уехали? Нету никого в коридоре!

Агапова с мамой накрылись подушками. Но даже сквозь подушки был слышен бабушкин монолог на тему: «Разве это дети? Это сволочи! Ничего никогда не рассказывают!» Для пущего удобства бабушка принесла из кухни табуретку. Через полчаса она утомилась и минут 10 подремала. Потом пошла на кухню, где тут же уронила металлический чайник. Причем крышка чайника долго каталась по полу, выбирая наиболее удобное место, пока не успокоилась в самом дальнем углу коридора. Дальше пошли совсем непонятные звуки.

– Что она там делает?

– Холодильник, что ли, размораживает? (Бабушка очень любила размораживать холодильник в пять утра).

– Да нет, не похоже. Может, мебель двигает?

Через двадцать минут Агапова с мамой сдались и, зевая, выползли на кухню, где их радостно встретила бабушка все с тем же монологом: «Разве это дети? Это сволочи! Крышку от чайника спрятали – чаю не согреть!» Агапова с мамой нашли крышку, согрели чаю, напоили бабушку чаем и напились сами. Бабушка пошла отдохнуть, Агапова пошла на работу, мама никуда не пошла, поскольку была уже на пенсии, а осталась дома размораживать холодильник.

Сосед Мишка – будучи человеком бла-ародным, как он сам себя рекомендовал – проспавшись к обеду, пришел к маме извиняться, и извинялся до тех пор, пока мама не дала ему на пол-литру. После этого он благодарил ее так долго, что… Нет, на другую пол-литру она ему уже не дала.

– Да, Агапова! – сказали все.

– Ну, агапова! Дверь не закрыла! Что у тебя в голове!

– Одна сгущенка! – добавил Серый.

И все опять согласились.

Пока мамочка чихвостила папочку, этажом выше всем миром отхаживали Вадюку. Петрович считал, что лучше всего поможет водочка, Вадику казалось, что не помешала бы валерьянка, но поскольку валерьянки не было, а водка давно кончилась, допитая самим же Петровичем, Крошка Ню принесла стакан холодной воды, отдала халат Петровичу, вытерла полотенцем майонез с лица и с облегчением закурила. Вадик и Крошка Ню, перебивая друг друга, рассказывали о своих приключениях, Петрович хохотал, а Алёна порхала вокруг, всплескивая ручками и звеня хрусталем, да так интенсивно, что хотелось достать мухобойку. Лиза сидела молча, и глаза у нее были как два блюдца: где же пакет с переводом?

– А где же пакет с переводом? – вклинилась она наконец.

– Да, действительно, где? – спросила Крошка Ню.

– Его там не было!

– То есть как не было?! – закричали все хором.

– Ну не было, и все! Я не нашел! Я искал – но его не было.

– Это конец! – мрачно произнесла Лизавета.

Собственное будущее представлялось ей в очень мрачном свете: ей мерещились неведомые крутые заказчики, сверкающие золотыми цепями и зубами, которым позарез нужна эта проклятая фритюрница; а вспоминать про Катерину просто было страшно…

– Слушайте, у кого-нибудь еще есть сигареты? Мои кончились.

– Серый, дай Ню сигаретку! Я видела, у тебя есть.

– Вот зараза! – подумал Серый, но сигарету выдал

– Давай, рассказывай! Что там дальше-то было?

Вадик почувствовал, что хочет домой. Очень хочет домой! Кто его знает, какие еще безумные планы зародятся в голове у Нины Юрьевны! Он затравленно посмотрел по сторонам и наткнулся на понимающий взгляд Алёны.

– Простите, – сказала она. – Но уже очень поздно. Может быть, Вадик проводит меня?

– Провожу! Я провожу!

Вадюка не знал, где живет Алёна, но готов был провожать ее хоть в Электроугли или Балашиху. К счастью, в Балашиху идти не пришлось: Алена жила всего в трех кварталах. Поскольку было уже очень далеко за полночь, и метро не работало, она благородно пригласила Вадика переночевать. Не подумайте чего плохого: Алёна была девушка приличная, и к тому же в двухкомнатной квартире жила не одна, а с мамой, братом-подростком и кошкой. Вадик переночевать согласился, но с некоторой опаской. Во-первых, он всегда слегка опасался покушений на свою добродетель со стороны прекрасного пола, так как был несколько неуверен…

– В собственной добродетели! – подсказал Алюсик.

…во-вторых, за те пятнадцать-двадцать минут, что они шли до Алёниного дома, она успела так наехать ему на уши своей Санта-Барбарой, что он стал сомневаться, а так ли сильно он на самом деле сражен ее неземной красотой, как ему показалось с первого взгляда! Вадюку устроили на раскладушке в маленькой комнате вместе с братом. Кошка, необычайно заинтересовавшаяся появлением в ее квартире нового лица, со второй попытки проникла в комнату, прыгнула на раскладушку, села Вадюке на ноги и стала его разглядывать желтыми глазами. Под упорным взглядом кошки Вадик никак не мог заснуть.

– Простите, вы не уберете кошку куда-нибудь в другое место? – прошептал Вадик.

– Чем она тебе мешает? – спросил брат, крайне раздраженный тем, что эта идиотка Ленка притащила посреди ночи какого-то дебила, который теперь не дает спать добрым людям!