Святослав - Боги с Родины. С Нибиру ананаки. 2 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант

– Энлиль об этом вскоре всё узнает, если, конечно, не узнал ещё, она от горя всеобъемлющего, зарыдала, уединившись в ванной комнате.

– Господи, злодейство это допустил ты – надругание? Позор не выдержит моё сознание. Пришлось испить чашу позора горькую? Как мне теперь жить «грязною», на ласки отвечать Думузи, – нечестивой, обнимать? Молча страдать? Как я смогу ему солгать своим молчанием? Спокойствие изображать, будто и не было ужасного? Но разве можно ему лгать?! Как я смогу ему всё рассказать, – я не сопротивлялась, мне было хорошо! Я от стыда желаю закричать и, жить не хочется, чем жить и знать, какая стала – «грязная, я потаскушка».

Лучше «уйти! – она решила, прекрасно понимая, лишаясь жизни, совершит – грех бо'льший чем свершила, Саргону отдаваясь, – не сопротивляясь. Достала бритву острую и, в тёплой воде в ванне, прощаясь в зеркале с собой, взмахнула рукой резко, ударила… Фонтаном брызнула кровь из воды, окрашивая вмиг поверхность. Одновременно, в толще, облаком тоски поплыло горе безутешно, безнадёжно, овладевая смыслом её жизни прошлой.

Саргон, найдя Энлиля, рассказал о только что свершённом акте, – возмездия Инанне. В восторге находясь, торжествовал, – сумел хоть чем-то отомстить за унижение, после пленения, – согласие Совету, лично Энки – доносить, чем дышит господин Энлиль и, что он слышит от него при встречах.

Зная, – Инанна, помощницей была Энлиля до перехода к Энки, и, что она уходом с плато, бессовестно того пре'дала, надеялся на получение – спасибо, от господина своего Энлиля.

Ему не нужно было много от него, ведь он был преданным слугой того.

Энлиль в лице переменился. Он не был пьян, и та часть алкоголя, что в нём была, мгновенно улетела.

– Как ты посмел её унизить?! – он прошипел, едва себя, сдержав от мегавзрыва гнева. Кто ты такой, чтобы вершить деяния такие?!

Мразь! – прошипел Энлиль, в сторонку отойдя от анунаков, на празднестве гуляющих и, беззаботно отдыхающих.

– Но, я хотел, как лучше, сделать для тебя. Я вижу, – меж собой вы не общаетесь.

– Я разорву тебя, на клочья! Мразь! Ты праздник опозорил, негодяй! Не доживёшь до завтрашнего дня! Сегодня ночью на глазах у всех тебе отрежут яйца. И, только боль уйдёт, отрежут мерзкий член, чем ты вошёл в Инанну. И, в завершении всего, тебе отрубят руку, какой член направлял и, выгонят из города. Не вздумай прятаться! Себе лишь будет хуже. Отправлю навсегда под землю. Кем был, тем ты остался! Ты, негодяй!

Он кинулся искать Думузи. Найдя, спросил:

– Жена твоя, где добрая Инанна?

– Ушла домой. Возможно, выпила чуть лишнего, почувствовала – плохо.

– Бегом домой. О, Боже мой, спаси Инанну!

Думузи сразу же метнулся к дому – Верховного Жреца. Энлиль бежал с ним рядом. Они нашли Инанну, в ванне – с водой, от крови красной, без признаков малейших жизни.

Вызвав Ари и, опытных врачей, пытались к жизни возвратить Инанну. Думузи удалился в комнату молельную, чтобы молиться не мешали, где он, никем невидимый, упал пред Господом Великим и, распростёршись ниц, просил жену спасти, простить ей грех и, непростительный проступок, взамен его забрать, коль силам, кто-то нужен.

Он понимал неотвратимость наказания, но всё сознание устремлено было на то, чтобы осталась жить Инанна. Не знал он сколько времени прошло. В комнату эту заходить не мог никто, даже Энлиль – правитель города, поэтому, никто и не мешал ему в общении с Великим Господом. Молясь, невольно потерял, отчёт реальный времени, не знал, сколько провёл в молении. Он понимал, – если душа уйдёт в зону распада, уничтожения, – почувствует никчёмность жизни без неё. Сын повзрослел и, получил недавно посвящение, окончив на отлично школу богословскую. Сейчас в Эриду служит в храме Господа Великого. он видит редко сына, в месяц раз, – в Совете ОПГ СССР в Эриду приезжае редко в гости.

Как Энки говорил, тот в скором времени, стать сможет в храме, Жрецом Главным. Раз говорит, так будет.

– Жизнь у него своя, полна событий и познаний. А у меня? – он сокрушался, – жена не выживет, вдруг, то зачем мне жизнь нужна моя?

В этот момент почувствовал, что начал бредить. Будто Артём из будущего времени. Помнил по снам, в видениях различных, хитросплетениях невиданных, к нему он относился, как к персоне – разума игры. Поодаль незнакомый человек стоял. Имя назвали – Световид. Не знал ещё, откуда появился тот, но, отчего-то его знал.

Ростом, Артёма много выше, но меньше анунака, огузок словно – от связи самки гомо с анунаком. На вид, доброжелательный, открытый. Внезапно скрылся он за облаком тумана, в молельной появившегося. Запах ладана, отрезвлял немного.

Жрецы жгли в храме ладан и, молитвы пели, богам, под звуки барабана, труб и, арфы.

Непосвящённые, считали, – жрецы создали оберег для Нанны.

Думузи вышел из молельной комнаты с тяжелым сердцем и предчувствием плохого. Направился к Инанне в комнату.

У ванной комнаты, служанку видя хомо – черноголовую сан-нгига, лежащую ниц, в приступах конвульсий, перекрестил себя крестным знамением [26], закрыв глаза, вошёл к жене любимой. Инанна неподвижно, на столе лежала, укрыта простынёй. Тело просматривалось между анунаками в халатах белых, склонившихся над ней врачей, спасти пытающихся, ненаглядную Инанну.

19 19 [26] Крест – знак Нибиру в шумерских мифах.

Энлиль к Думузи подошёл, увидев, подсказал, что всё ушло плохое, сейчас она заснула.

– Спит? И кошмар закончился. Бедный Наннар смерть матери, не выдержит сознание.

– Какая смерть? Она живая.

Сейчас спит под воздействием наркоза, а в это время, в легкие вдувают воздух, дыхание искусственно проводят. Под руководство Ари, созданы в лаборатории методы комплексные оживления, восстановления, с успехом в клиниках внедрённые. Ей сделали дефибрилляцию, затем для сердца провели массаж.

В этот момент главрач, вздохнув, сказал – «есть явные симптомы жизнедеятельности». И, тут же стал вводить иглу от капельницы в вену.

– Нужно восстановить кровопотерю. Всё хорошо идёт. А это важно. Нормальные у сердца сокращения. Главное, – потеряв сознание, она не захлебнулась.

– Так что, Инанна отделались испугом, благодаря Энлилю. Инанне сделал массаж сердца непрямой, нас вызвал своевременно.

– Выходит, что Энлиль, Инанну спас мою?

– Не он бы, вероятно, нам, не удалось, Инанну бы спасти. Хотя, провентилировав ей лёгкие, возможно, мы, смогли бы ей помочь, но это, бабушка сказала – на двое.

Думузи стал перед Энлилем на колено.

– Благодарю тебя за помощь.

И, поднялся, сан помня. Перекрестив, добавил, – я, премного благодарен.

Врачи на дверь им показали и, попросили ложе подготовить, где поместят Инанну.

В полночь Инанна, отойдя, пришла в себя, но ей врачи не разрешили говорить и, дали выпить ей снотворное, чтобы заснула снова.