Николай Солярий - Исповедь мага. Роман в четырех частях

Она надела сумочку на плечо и стала смеяться. – Не представляете, какой вы устроили мне праздник. Расскажите мне о себе.

– Что о себе скажешь, старый холостяк без вредных привычек, инженер по снабжению, по командировкам мотаюсь, семьёй обзавестись некогда. Но раньше, конечно, всё было, развелись сто лет назад. Расскажите лучше вы о себе, ваша история наверняка гораздо романтичнее.

– У меня всё очень грустно, всё самое лучшее в прошлой жизни, потеряно, а в этой – никаких перспектив, не дают благословения в монахини, но об этом я вам уже говорила. Зато на следующей неделе я с паломниками еду в Дивеево. Не представляете, как это здорово! Там рядом в Сарове покоятся мощи преподобного старца Серафима и вся местность в округе считается священной. Для любого православного побывать там и прикоснуться к святым мощам – это значит почувствовать Божью благодать. При жизни великого чудотворца совершали паломничество к нему, да и сейчас просто потоки верующих людей стекаются туда.

Она говорила так мягко и хорошо, что мне хотелось прижаться к ней и наслаждаться её речью. Но не мог я тогда решиться даже взять её под руку, вдруг ей такое поведение не понравилось бы, и я мог потерять это милейшее создание. Нет, сегодня ещё не время, никаких рук и никаких намёков, соблюдаю дистанцию и произвожу на неё впечатление порядочного человека.

Александра между тем продолжала рассказывать, как две недели с утра до вечера работала на монастырских полях, пропалывала грядки, поливала и рыхлила землю и нисколько не уставала при этом.

Вы бы тоже смогли принять в этом деле участие, потрудиться на благо монастыря. К нам многие приезжают, иногда целыми автобусами.

– Ну спасибо, Александра, – с иронией ответил я на это предложение. – Нет чтоб пригласить меня с собой в Дивеево и ощутить там Божью благодать, вы мне предлагаете пластаться с тяпкой на монастырском огороде.

– Дело в том, что у нас коллектив из монахинь и послушниц, – рассмеялась она. – Для того, чтобы поехать в Дивеево, нужно благословение владыки нашей епархии, а для того, чтобы поработать в нашем монастыре, достаточно благословения любого священника. Такие у нас правила, так что вы на меня не обижайтесь.

– А я и не обиделся, я уже привык – на мне все воду возят, а на самом деле, признаюсь читателю, на меня где сядешь, там и слезешь.

– Да, кстати, где находится Ваш монастырь? Что-то я не слышал о нём ничего.

– Это здесь, не очень далеко, под Колыванью. Его построил недавно с божьей помощью протоиерей Николай. Это прекрасный человек, он всё своё здоровье отдал этому строительству. Представляете, он нам рассказывал, как ездил в Израиль по святым местам, касался предметов из библейских преданий, ходил по дорогам, по которым ходил Господь. Вот действительно чему можно позавидовать!

Смотрю на неё и думаю: «Живут же люди рядом с нами – счастливы тем, что имеют, не хотят они ни летать, ни быть знаменитыми, не нужны им ни Кипр, ни Багамы, готовы ехать в Тьмутаракань, стать затворником, перейти на хлеб и воду и быть достойным молиться за себя и других.

Вот Александра, жертвует заветным человеческим счастьем быть любимой, иметь семью. Вроде бы что ещё женщине нужно? Такая, как Александра, могла бы подчинить себе олигарха и прожить свою жизнь как богиня. Мне, наверное, не дано разгадать этот феномен человеческого бытия».

– Коля, скажите, а вам приходилось бывать в каких-нибудь интересных местах, где так здорово, что хотелось бы остаться навсегда, и где удивляешься буквально всему?

Она назвала меня Колей, и таким милым показалось мне моё имя! От этого напряжение и скованность исчезли, и почудилось, что мы с ней знакомы много лет.

Я стал рассказывать ей о Камчатке, о действующих и потухших вулканах, о горячих источниках, где бывал не раз, о рыбе, крабах и осьминогах, о высокой океанской волне, которая с шумом выносит на берег флору, фауну и всякий мусор подводного мира. Увлёкшись своей болтовнёй, – незаметно для себя, и для неё, наверное, тоже, – я взял её под руку и обнаружил это только тогда, когда мы подошли к магазину. Купив пару волосяных малярных кистей, которые, по утверждению продавца, были изготовлены из натурального конского хвоста, мы вновь оказались на улице.

Не отклоняясь от намеченного маршрута, не торопясь, пошли через центральный парк. Поинтересовавшись, как священнослужители относятся к мороженому, и получив удовлетворительный ответ, я провел её в маленькое уличное кафе. Мы устроились за столиком под зонтиком, и вот здесь, за креманкой мороженого, она поведала мне свою трагическую и вместе с тем банальную историю.

Жила она в Ставропольском крае, в небольшом посёлке недалеко от Пятигорска. С мужем она не была обвенчана, прожила так три года, окружённая вниманием и заботой, и уже казалось, ещё больше счастья пришло в дом: Александра родила дочь, как две капли похожую на мать. Му ж обеих носил на руках. Прошло ещё семь лет, в один злополучный осенний день их москвич на мокром асфальте занесло в кювет; после первого переворота Александра выпала из автомобиля через раз-битое окно, не получив при этом ни одной царапины, а автомобиль с дочерью и мужем продолжал падать с горы, переворачиваясь… Их мёртвые тела ещё несколько часов не могли извлечь из покорёженной машины. Думала, что от горя сойдёт с ума, не находила себе места и только в церкви обрела покой и утешение. Вот так и пришло желание уйти навсегда из мирской жизни и посвятить себя богослужению.

Когда мы возвращались назад в церковь, после её болезненных воспоминаний, шутить я уже не мог, и настроить её на весёлую волну у меня не получилось бы. Уже на перекрёстке, возле которого обретается храм, Александра предложила мне попрощаться.

– Знаете что, Саша, – предложил я, – давайте это место, где мы расстаёмся, будет нашим, и завтра встретимся здесь, назовите только время. Кисти мы с вами взяли, теперь пойдём за краской, и ещё я знаю хороший магазин «Ткани», мы вашему батюшке отрез на рясу купим, и он вам за это любое благословение подпишет.

Александра рассмеялась.

– Коля, с вами так хорошо, вы устроили мне дивный праздник, но встречаться с вами – это настоящие искушение. Если Господь не против наших встреч, увидимся после паломничества в Дивеево.

Я взял её за руку и спросил:

– Шурочка, а можно написать Вам туда, в Дивеево?

Её красивые глаза вновь округлились:

– Шурочкой меня называл только мой дед. Пусть будет так, звучит приятно. Конечно, можете написать, вот только адреса не знаю. Давайте поступим так: я обязательно узнаю адрес и оставлю его в свечной лавке, что во дворе, подпишу на листочке сверху «для Николая».

– Знаете, Шура, я жалею сейчас только об одном, что сегодня не Пасха.