Николай Солярий - Черная голубка

Для связи с автором e-mail: nsolyri@yandex.ru

© Николай Солярий, 2017

ISBN 978-5-4485-3685-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Из всех природных и рукотворных чудес степного Алтая нельзя обойти вниманием посёлок, раскинувшийся в трёх километрах от Алейска на берегу реки Алей, получивший своё официальное название от расположенного там сахарного завода. Местные власти, не обременяя себя фантазией, дали ему имя Сахарный завод. Но народу, полюбившему этот оазис в степи, пришлось по душе другое название, которое прижилось и звучало от всех – от местных и приезжих – Сахарок. Трёхкилометровая дорога, связывающая через степь Алейск с Сахарком, была удивительно красивой: по всей её длине с обеих сторон в ряд росли высокие тополя, стволы которых были побелены известью. Зимой деревья служили снегозадерживающим щитом. Метели и бураны в феврале и марте были здесь настоящим бедствием, порой просто парализовали передвижение людей и транспорта на несколько недель.

Кусочками извести были также отсыпаны края дороги, украшая её словно белыми лентами. В посёлке было побелено всё: дома, сараи, заборы и штакетник, потому как извести было здесь в избытке: она применялась в сахарном производстве и завозилась сюда в огромном количестве. Посёлок от такой побелки выглядел чистым и опрятным и своей белизной ещё раз подтверждал своё название Сахарок. Все трудоспособные жители посёлка были заняты на производстве сахара. Других предприятий здесь не было и всё казённое тут принадлежало сахарному заводу – восьмиквартирные двухэтажки (их было десятка полтора) и бараки для депортированных немецких и эстонских семей. В общем, всё – от туалетов до артезианских колодцев – было заводским. Хотя завод здесь был сахарным, но жизнь сладкой не была, потому как наступила зима сорок третьего года.

Но мне бы хотелось вернуться в недалёкое прошлое, в довоенные годы. Тогда Наташа – гордость своих родителей – заканчивала учёбу в техникуме общественного питания по специальности «химик-технолог сахарного производства». Ждала она этого дня, как ждёт малоимущая семья аванс или получку, подсчитывала каждый день, только что в календаре дни крестиком не перечёркивала. Очень по отцу с матерью и родному Барнаулу соскучилась. Она с самого начала знала, что распределение у неё будет туда, откуда была направлена на учёбу, и ни о каком другом месте даже не помышляла. Но в жизни произошёл неожиданный поворот – влюбилась наша Наташа, и в кого? В своего сокурсника, которого раньше не замечала, и произошло это не на вечеринке и не в парке на танцах, а в том месте, где, казалось, влюбляться категорически запрещено. На комсомольском собрании.

Разбирали тогда поведение одного студента и ставили вопрос о пребывании его в комсомоле. Ситуация складывалась таким образом: ни в чём не повинный студент страдал из-за своей матери, которая с колхозного поля стащила шесть вилков капусты, может быть, и больше, потому как при обыске нашли только шесть кочерыжек, а капусты было заквашено половина кадушки. Стало быть, остальные кочерыжки мог сгрызть студент со своими двумя сестрёнками. Следствием не было установлено, сколько вилков было искрошено в кадушке, и мать осудили по количеству кочерыжек на шесть лет лагерей. Студенту предлагалось сказать правду, сколько же в самом деле было кочерыжек. Сначала с его осуждением выступил весь комсомольский актив, затем предложили высказываться по этому поводу присутствующих в зале. Были слышны слова: «Позор, таким не место в комсомоле». И тут, как гром с ясного неба, поднялся с места его сокурсник Ищук Андрей и ораторским голосом, с пылающим взо

ром, размахивая рукой, сжатой в кулак, встал на защиту обвиняемого студента, охарактеризовав его так, что тому хоть сейчас на грудь медаль вешай. Он рассказал, что прожил с ним в одной комнате два года и никогда, и никаких краж у них не было, а то, что парень – настоящий комсомолец, так именно он подговаривал сокурсников бежать в Испанию бить фашистов. А к произошедшему с его матерью он не причастен, т.к. полгода не ездил домой, и он ему сам говорил, что капусту не любит, а предпочитает есть картошку.

Наташа, затаив дыхание, смотрела на Андрея и видела в нём человека с большой буквы. Как она раньше не обращала на него внимания? Ведь этот Андрей Ищук настоящий рыцарь, о каком она мечтала, и чтобы его не потерять, она тоже поднялась и закричала на весь зал: «Правильно Ищук говорит: никто лучше него не знает своего товарища, а мы должны верить ему, потому что Андрей настоящий комсомолец!». На этом её голос сорвался на самый верхний регистр, кровь прилила к её щекам, и она села, залившись краской.

– Андрей, признаться, не ожидал такой поддержки, он посмотрел на Наташу и пришёл к выводу: «Вот это дивчина! Мы непременно должны быть вместе».

Собрание закончилось не в пользу комсорга: студенту не объявили даже выговор и не поставили на вид. Наташа и Андрей вместе покинули зал собрания, уже на улице их догнал тот самый реабилитированный студент с красными глазами и распухшим от слёз носом, прижав руку к сердцу, поблагодарил обоих за поддержку. Наташа спросила студента:

– Как же теперь твои сестрёнки?

Отца у нас давно нет. Сестёр в детский дом сдали, но вот только диплом получу, обязательно их отыщу и заберу к себе. Вы, ребята, молодцы, если бы не вы, не знаю, чем собрание закончилось. – Ему очень хотелось пойти с ними, но, понимая, что он тут лишний, оставил их.

Они шли молча, не зная, что сказать друг другу.

Первым заговорил Андрей:

– Ты смотрела кино «Весёлые ребята»? Вот хохотайка, – и стал рассказывать ей кинофильм.

Наташа заразительно смеялась, хотя этот фильм смотрела раза три.

– А давай завтра в кино сходим? – предложил Андрей.

– Давай сходим, – согласилась Наташа.

Они сходили в кино, воскресенье гуляли в саду Сталина, слушали духовой оркестр. Первый раз поцеловались через неделю и тогда же решили, что не расстанутся больше никогда.

Но расставание было не за горами; через пару недель вручат им дипломы и разъедутся они по родным местам, туда, откуда получали направление на учёбу. Наташе уже не хотелось возвращаться в родительский дом, и она с тоской смотрела на календарь, который быстрее обычного приближал день разлуки. Примерно такое же чувство было и у Андрея; он не собирался с этим мириться и, остановив в коридоре кого-то из преподавателей, входивших в комиссию по распределению, со свойственной его характеру прямотой, не лукавя, обратился к нему:

Что нужно сделать для того, чтобы любимую девушку не разлучали с любимым парнем и направили их на работу в одно место?