Михаил Смирнов - Операция «ЭЛЕГИЯ»

– Дяденька, не надо стрелять, – раздается писклявый голосок, и через секунду показывается голова подростка…

На табуретке сидит подросток с заячьей верхней губой и плачет. В метре от него стоят двое военных, майор и женщина-капитан.

– Перестань реветь, – грозно бросает чернявый, горбоносый майор. – Кто ты такой?

– Я Шплинт, – заикаясь, изрекает подросток.

– Беспризорник? – строго спрашивает капитан.

– Да, папка и мамка на фронте. Я тоже хотел на фронт, но меня не берут, вот тут с ворами и кантуюсь.

– Что ты искал в вагоне? – спрашивает майор.

– Кот сказал, что там должна быть жратва. Ну, это… и велел мне посмотреть.

– И что ты нашел в вагоне? – строго спросила капитан.

– Ничего не нашел, – промямлил подросток. – Я только перепилил доску пола, а там другая доска. Тут меня и заметил солдат.

Майор и капитан переглянулись.

– Кто такой Кот? Где он находится? – резко спросил майор.

– Ну, он у нас, у беспризорников, старший, – заикаясь, тихо отвечает подросток. – Сейчас, наверное, самогон пьет с Валетом, обжирается да в карты играет.

– А кто такой Валет? – спрашивает капитан.

– О! Он здесь в районе самый главный вор.

Майор и капитан переглядываются.

– Ты знаешь, где Кот и Валет сейчас? – спрашивает майор.

– Они меня убьют, – хнычет подросток.

– Не убьют, мы тебя отправим из города на большую землю, – вставляет капитан. – Куда ты хочешь?

– К тетке в Вологду, – хнычет подросток.

– Я даю тебе слово офицера, – энергично изрекает майор, – что мы тебя прямо сейчас посадим на ближайший поезд, следующий в Вологду. Скажи только, где Валет и Кот?

Спустя полчаса…

В подвальное помещение врывается группа солдатавтоматчиков. За накрытым столом сидят трое уже подвипивших мужчин, они определенно выпивают, закусывают, ведут неспешный разговор и играют в карты. При виде военных они удивленно замирают.

– Кот и Валет здесь? – громко спрашивает один из военных.

– Ну, – вяло раздается из-за стола. – Что надо?

Ничего не объясняя, автоматчики открывают огонь по мужчинам, явно не ждавших таких гостей…

После окончания всех погрузочных работ изрядно уставший Сергеев собрался в контору, нужно было покушать и затем отдыхать. Какое-то время он ждал бурно беседующую невдалеке с железнодорожниками капитана Ципок. Он надеялся, что капитан отвезет его к банку на своей машине

Но сердитая капитанша, закончив разговор на высокой ноте и не обратив никакого внимания на поджидавшего Ермолая, куда-то быстро удалилась с взъерошенным майором Мхитаряном.

Ермолай выругался про себя. Его подбросил на машине до банка молчаливый капитан Чивава…

Ленинградское управление НКВД…

В кабинете комиссара милиции находилось трое сосредоточенных военных: хозяин кабинета, майор Мхитарян и капитан Ципок. Между ними происходил непростой разговор.

– …Я еще раз повторяю, операция «Элегия» плохо спланирована, необоснованно растянута во времени и ненадлежаще проводится, – эмоционально распылялся раскрасневшийся майор. – Я считаю своим долгом об этом доложить начальнику Главного управления государственной безопасности страны.

Капитан нетерпеливо и, судя по выражению лица, недовольно ерзала на стуле.

– Давайте не будем нервничать и вначале во всем разберемся, – взял слово комиссар. – Операция была спланирована, исходя из имеющихся возможностей сегодняшнего дня, и согласована с товарищем Ждановым. И давайте поставим на этом точку, иначе мы можем зайти далеко.

Присутствующие офицеры молчали.

– Далее, – продолжал комиссар, – ну подумаешь, нашли воришку, подростка этого Шплинта.

Но он же ничего не видел, ничего не знает и ничего не украл. Опять же, ликвидировали воровскую малину и трех матерых уголовников. Отлично! Загрузка вагонов идет по графику и в следующую ночь будет закончена. Идем далее, я уважаю вашего начальника, но не забывайте, товарищ майор, что в список допущенных к операции лиц он не включен. Поэтому, мне вы свое мнение высказали, я ответил на ваши сомнения. Вы, конечно, можете записаться на прием к товарищу Жданову, но у него сейчас столько дел и забот. Одним словом, ему не до нас. Да и не будет он наши проблемы решать, вы должны это понимать, Мхитарян. Что касается ваших сомнений, что кто-то якобы из допущенных к операции лиц предоставил информацию немцам… Я лично провожу расследование, и есть уже подвижки. О результатах расследования я вас проинформирую.

– Значит, вы, товарищ комиссар, считаете, что все идет очень хорошо? – спросил язвительно майор.

– Я считаю, что все идет по плану, и оснований для паникерства нет, – строго отрезал комиссар.

– А вражеская разведка? – бросил майор.

– Разведка всегда была и будет, – спокойно вставил комиссар. – Это неоспоримый и непреложный факт. А на вражескую разведку есть наша контрразведка.

В кабинете повисла напряженная тишина.

– Товарищи мужчины, – изрекла Ципок, – времени восьмой час утра, разрешите мне идти отдыхать?

– Нам всем надо отдохнуть, – отчеканил комиссар. – Совещание окончено, до свидания, товарищи офицеры…

В банке Ермолай медленно добрел до столовой. Без аппетита, практически на автомате, поел. С трудом поднялся из-за стола и отправился в свою «спальную» комнату. В голове блуждали самые разнообразные мысли, но физическая усталость чувствовалась гораздо сильнее. Он почти моментально уснул…

Ленинград, один из служебных офисов Главного разведывательного управления Генштаба Красной армии…

Посреди квадратного, ярко освещенного помещения в серых тонах расположен стол. За ним, напротив друг друга, на стульях находятся двое мужчин в военной форме. Судя по недовольным лицам, разговор у них явно не складывается. Скучает и сидящий за столом в углу молодой военный, записывающий разговор.

– Мы час топчем воду в ступе, – недовольно изрекает старший по возрасту мужчина. – Напоминаю последний раз, я майор Истомин, сотрудник разведывательного управления Генштаба Красной армии. Если в госбезопасности пытают, калечат ну и так далее, то у нас просто расстреливают. Ты находился явно с разведывательной миссией на военном объекте, через станцию проходит масса поездов с различными военными грузами. У меня нет времени прохлаждаться здесь с тобой. Спрашиваю в последний раз, ты будешь со мной нормально говорить? Даю на раздумья ровно пять минут. После этого я передаю тебя в руки расстрельной команды, – взглянул на ручные часы. – Время пошло.

– Я буду говорить, товарищ майор, – дрожащим голосом вымолвил сидящий напротив молодой мужчина. – Я Иван Сукрустов, бывший красноармеец, меня в 1940 году похитили в Гродно и переправили в Восточную Пруссию, потом школа Абвера под Кенигсбергом…