Зоя Елисеева - Массажист. Рассказы и шутки

Оказалось, что в квартире. Пакистанец работает каким-то менеджером, но видно зарплаты менеджера и стриптизерши не хватает, чтобы купить дом. А дома в Лас-Вегасе, между прочим, намного дешевле, чем в Калифорнии. Климат там пустынный, ни тебе океана, как у нас в Калифорнии. Я говорю: «Что же она будет делать через пару лет, когда ее место займет молодежь?» Олена откликается на это, что, мол, она очень жадная, родителям-армянам, которые перебиваются на пособия и мелкие подработки, она помогает мало. Копит деньги. Я поинтересовалась, есть ли у нее хоть сто тысяч долларов? Я назвала первопопавшуюся цифру. Дом или квартира, плюс счета, у нас в Калифорнии обходятся в низкосреднем измерении примерно двадцать пять тысяч в год. Столько лет горбатиться у шеста с риском для здоровья и сомнительным статусом общественного положения. За шесть лет она уже бы закончила университет и работала по профессии, зарабатывала стаж, опыт, и уважение окружающих. Олена на это ответила, что насколько понимает, ста тысяч у Елены нет, но пятьдесят может и есть. За пятьдесят тысяч не купишь даже квартиры. Разве только в заснеженной Индиане, где-нибудь в американском захолустье, можно купить дом за такие деньги. Но те, кто живут на юге, в популярных местах, как Лас-Вегас и Лос Анджелес, естественно не хотят жить на севере и в захолустье. Там холодно и экономика плохая, и не так весело.

Будучи по моему американскому образованию советником по образованию для колледжей, вот я и решила написать этот поучительный рассказ для молодых девушек: о том как трудна, неперспективна и маловознаграждаема самая древняя профессия здесь в Америке, вот на простом примере из окружающей меня жизни. Учитесь девушки, получайте дипломы, не позорьте себя и свои семьи своим поведением. Гуляйте сколько хотите, но соблюдая приличия и не бросая учебы на профессию. Десятки примеров судеб русских женщин в Калифорнии проходят перед моими глазами, в основном все как-то стараются чему-то выучиться, а заодно и выучить язык как следует, но никто не додумался идти танцевать к шесту. По-моему танцуй себе дома сколько хочешь, но получи профессию. Ведь это не только деньги или не деньги, Елена Прекрасная плотно подсела на траву и без травы уже и жить не может (а-то может и на другие наркотики: я такая наивная – всему верю – мне сказали про траву, я и поверила). Кто не может жить без наркотика, у тех мозги едут так или иначе, прямо или косвенно. А от такого образа жизни они и так-то набекрень будут. Тут с современными стрессами, компьютеризацией, немалым количеством всяких видов сумасшествия в современной Америке, которая меня окружает, впору бы управиться со всеми делами и поддерживать хоть более-менее приличный и удобный для себя уровень жизни.

Какие уж там шесты.

Подправка жизнью: «Былина» эта не имеет счастливого конца – героиня этого рассказа покончила жизнь самоубийством в 2015-ом году, как сообщила мне моя бывшая студентка.

Эта история получилась из письма подруге в Мериленд: история о том, как я пыталась уйти от мужа, когда он еще не был моим мужем.

В период моих дейтингов (dating – ходить на свидания) я проверяла на «мужеспособность», вероятность быть моим мужем, одного библиотекаря. Мы никогда с ним не имели близких отношений. Он был невинным ягненком, уцелевшим от моих хищных атак скорпиона.

Работал Ягненок полный рабочий день в библиотеке Ю-СИ-Эл-Эй (университета UCLA). Уезжал рано, приезжал после семи, каждый божий рабочий день. Ягненок, трудолюбивая пчелка. Зарабатывал он на пять тысяч меньше меня в год. Cама понимаешь, что этот пунктик никак не являлся плюсовым моментом для него в моих глазах. Я зарабатывала тогда пятьдесят в год, а он сорок пять. Но у меня-то рабочее время половинчатое почти. А у него полное. Ну, ты меня поняла, про его доходы. Жил Ягненочек в своей собственной небольшой «двухбедренной» (2-bedroom) двухэтажной квартирке (с одним туалетом) без гаража, то есть мне мою новую машину надо было ставить где попало, на каких-то сомнительных спотах (spot – тут – парковка), рядом с чьими-то сомнительными машинами каких-то многодетных мексиканцев-соседей. Это был второй пунктик, который ему совсем не льстил в моих глазах. Возраст у него был подходящий, на пять лет моложе меня. Мое предпочтение в мужчинах – это мой возраст или чуть моложе: как-то так по жизни получилось.

Вот мы с ним однажды встретились и поехали на пляж. На пляже, который я выбрала, было довольно-таки пустынно. Я, как и я, практический и деловой человек, расстелила простынку, и мы легли прямо в шортах (а он по-моему и в джинсах, ну кто там на него смотрел в чем он, я ведь мужа искала, вот ведь все запомнила про квартирку, и гараж, а вернее его отсутствие, и доход). Было не очень жарко. Я вытащила Достоевского на английском и стала Ягненка доставать чтением вслух. Читать вслух я люблю с детства. Помню, мама говорила, что из детского садика меня воспитатели не хотели отпускать, говорили, что я им очень помогаю тем, что читаю детям вслух. Это как бы и читаешь, и одновременно делишься со слушателем. Братья Карамазовы. Ну подоставала я его, пока мне не надоело это занятие. Тогда я вскочила, энергично сбегала к воде, сполоснула ноги в океане, и мы решили направиться домой. Мне казалось, что я ему оказываю большую честь свои присутствием в его машине. Так, он меня высадил у моего дома и мы распрощались. Скучища! Потом еще раз мы встречались и ездили в Сан-Димасский парк, опять читать Карамазова, конечно.

Тогда, после парка, я к нему в гости зашла в квартирку – хотелось получше товар лицом рассмотреть.

Мы сидели у него в маленькой гостиной перед ТВ. Сидели на диване, чуть поодаль друг от друга. На мне были светлые короткие шорты. Когда сидишь, ноги такие толстенькие, симпатичные, все такие открытые (они-то у меня не толстые от природы, хотелось бы чуточку потолще). Ягненок сидел – сидел, в очках ведь он в толстых, как и положено настоящему библиотекарю-очкарику. Глядел – глядел, вроде как будто бы в экран, через свои толстые очки.

Потом вдруг как выпалит (осмелился, видать): «Зоя, у тебя ноги красивые!», и очень прям от скромности чуть не умер при этом. Ну, я поблагодарила за комплимент, и вскоре ушла домой.

Ну и тут, ты помнишь, когда ты к своим приезжала однажды летом, мы с тобой купались в бассейне в Ранчо Кукамонга, и я тогда рассказывала тебе, что встретила Тима. Но ничего пока на тот момент было непонятно. Ну вот где-то по времени, это тогда и было – лето две тысячи седьмого.

И вот один раз мы что-то с Тимом поцапались, что-то он мне нагрубил. И я сказала себе «Не хочу грубияна видеть. Вот пойду и соблазню библиотекаря, и этим смелым жестом автоматически отрежу себе всякие пути обратно к Тиму, потому что завяжу новый роман вот с серьезным человеком». Моя мама, тем временем, все время меня отчитывала и пилила по телефону: «Вот выходила бы ты замуж за тихого библиотекаря и жила бы с хорошим мужем в спокойствии и счастьи.»