Ирина Версадисс - Её последнее желание

Мама отступила в сторону, пропуская гостя в туалет, глаза её смотрели на Артёма, а в них стояло такое непонимание, что она не выдержала и всё же задала ему вопрос, интересующий её в данный момент больше всего:

– Артём, что у тебя общего с этим парнем, я бы даже сказала, с мужчиной?

И тут из туалета раздались такие звуки, от которых им самим стало стыдно за гостя.

– Господи, – испугавшись, произнесла мама, – он, точно, отравился, не дай Бог у него дизентерия, только этого нам не хватало! – Артём, кто он такой?! Что ты молчишь?!

– Отстань, мам, я сам в шоке!

– Что значит, «в шоке»?! – завизжала женщина, – он надолго к нам?!

– Мам, отстань, я устал. Подросток отправился к себе в комнату и уже оттуда прокричал: – И это,… пожалуйста, скажи Вале, чтобы выкинула те вещи, что в ванной в пакете лежат, я ему дал свою одежду.

– О Боже, о чём ты говоришь? Какая одежда? – передёрнулась брезгливо мама.

– Сама ведь сказала, что это может дизентерия, так, я думаю, надо избавиться от одежды. Тут из туалета вышел Афанасий и прямым ходом отправился на кухню, не помыв рук, полез в кастрюлю, что стояла на плите. Мама стремглав перегородила дорогу и стала грудью у плиты.

– Афанасий, а вас не учили мыть руки после туалета? – претенциозно сказала женщина, щурясь на гостя.

– Может, и учили, уже не помню, это так давно было, – совсем спокойно произнёс Афанасий и, обойдя маму с другой стороны, плюхнулся на стул за кухонным столом.

– Афанасий! – завизжала женщина, – вон мыть руки! – губы её задрожали, а в глазах появился испуг.

– Понял, понял, мамаша, зачем так кричать. Он лениво поднялся со стула и направился в ванную.

– Какая я вам «мамаша?» Что вы себе позволяете?!

– Чего? – уставился на неё Афанасий, – ну, не папаша же?!

– Арт-ё-е-м! – заголосила снова мама и бросилась в комнату сына, – это что такое?! Кто это, вообще?!

– М-а-а-м! – зарычал Артём и накрыл голову подушкой, – отстань, потерпи немного, я же терплю!

– Я сейчас отцу позвоню, он и тебе и твоему Афанасию хвоста накрутит. Вернувшись в кухню, она увидела такую картину, от которой, у женщины волосы зашевелились на голове. У плиты стоял гость и ел прямо из кастрюли.

– Боже мой! – вскрикнула женщина, облокачиваясь о дверной косяк.

– Валя! – крикнула мама, подзывая женщину, что служила в семье.

Валя не отвечала, чем вывела хозяйку дома ещё больше из себя. – Валя, ты, где шляешься? – прибавила женщина децибелов, а в ответ опять тишина. – Я уволю эту мерзавку, – процедила сквозь зубы мама.

Валя прибежала, и застыла в дверях. Переминаясь с ноги на ногу, она смотрела на Афанасия как на пришельца.

– Валя! Где ты была? – взвизгнула Антонина Александровна. – Почему рагу на плите, а не в холодильнике?

– Так я в магазин ходила, – потупила Валя взгляд, – кинулась, а хлеба нет, – стала оправдываться женщина, – а рагу достала для вас. Я же знала, что вы сейчас придёте с работы, вот и подогрела, – пожала женщина плечами.

– Да тут ещё много, я же не съем всё, я так, просто попробовал, – спокойно отвечал Афанасий, подмигивая женщинам.

– А ну давай, иди отсель, – опомнилась Валентина и пошла буром на Афанасия.

– Но, но! Мамаша! Прочь руки, от святого Афанасия! – заголосил парень и кинулся в комнату наследника.

– О Боже! – вскрикнула мама и убежала в гостиную, судорожно набирая номер мужа.

– Ты чё, козлина?! Захотел снова на улицу, мне сказали, что ты воспитанный, а ты чё творишь? Сейчас придёт отец и нам обоим понадобиться ночлежка, хорошо, если не реанимация! Так что заткнись и сиди спокойно, бомжара, не выводи меня! Мне, если честно, уже всё по барабану, сам пойду к ментам, отец всё равно отмажет, с его деньгами – это раз плюнуть!

– Ну, это ты в пятницу самой бабуле скажешь, мне тоже всё равно, речь даже не за то, что вас посадят, а за то, что она тебя, и твоих дружков, может к себе призвать, на страшный суд.

– Чё, ты несёшь, дядя?! Думаешь, я не знаю, что нас кто-то разводит?! И если я подключу к этому отца, то он вас вычислит, не успеете и глазом моргнуть!

– Ну, глазом, допустим, мы успеем моргнуть, – спокойно парировал гость, – а вот вы, наверное, чего-то не догоняете. Не хотелось бы вас заживо закапывать, а мне поверь, это сделать, не составит ни малейшего труда.

– Не пугай, пуганые! – рявкнул Артём, – а там ещё посмотрим, кто кого?

– Посмотрим, посмотрим, – отвечал ехидно Афанасий, – а хочешь, могу предположить?

– Не надо, сам могу предположить, – огрызнулся подросток, метнув на гостя злобный взгляд.

– Слушай, а чем ты недоволен? – стал рассуждать фальшивый бомж, подтягивая спортивные штаны, которые сползали с него, так как вес Артёма в разы был больше Афанасия.

– Вот молодёжь пошла! «И чем их кормят, – подумал он, – что в семнадцать как бройлеры выглядят».

– Ну вот, вернёмся к разговору, – сказал он, подвернув на поясе штаны. – Женщина жила и не думала, что когда-то вот так, забавы ради, отморозки лишат её жизни. Ты думаешь, вы вправе были это делать? Нет, не в праве! Но вы идиоты, малолетние, решил иначе, и вот бабулька на том свете.

– Да ничего мы не решали. Да мы и убивать-то её не хотели, просто она меня опозорила перед девушкой, с которой я это… – замялся он, – ну короче мутил. Ну, вот я и не рассчитал силы. Ну, короче, мы в хлам были в тот вечер, шмали перекурили и спиртного выпили ведро. А тут она опять как назло. Я её окликнул, а она взяла и подошла.

– Ну и что было дальше?

– Больше не скажу ни слова, я не удивлюсь, если у тебя прослушка, так что больше можешь не спрашивать, сам догадаешься, ведь ты со старушкой на связи, вот пусть и расскажет тебе сама.

– Хорошо, сама – значит сама. Вообще некатегорично, – пожал гость плечами, делая безразличный вид. – Только учти, если ей что-то не понравится или вы её ослушаетесь хоть на йоту, то я готов вынести тебе и твоим друзьям неутешительный приговор.

– Не угрожай, за это тоже есть статья. Не забывай – мы ещё дети.

– Ну ни хрена себе, дети! Убивать научились? Научились! Трахаетесь самостоятельно? Самостоятельно! Значит взрослые! И спрос с вас будет по-взрослому.

– А кто она тебе, эта старуха? – поубавив пыл, спросил подросток.

– А это не важно, важно то, что она человек, и имела право жить.

– Слушай, Робин Гуд! А чего ты раньше на неё внимания не обращал, ведь этот человек вот уже два года жил в подъезде, где же ты был со своей справедливостью? Почему не помог старушке с жильём? Я, может, её избавил от этой жизни, она сама писала в записке, что довольна, встретилась с мужем и сыном. А что ты сделал? Только что угрожать малолеткам? А? Ну, ответь?

– Так, час дебатов закончен, слушай сюда, сейчас придёт твой отец, и ты сделаешь так, чтобы он обрадовался такому гостю, как я. А я обещаю не чудить. В твоих интересах сделать всё правильно, чтобы я не брал грех на душу. Придумай что угодно, чтобы бабулю не расстраивать, я, если честно, сам её побаиваюсь. Вольно! – вдруг вскрикнул Афанасий и наделил подростка хитрой улыбкой. Тот от неожиданности вздрогнул и показал непрошеному гостю средний палец.