Эль Эбергард - Живущие во мраке. Хроники Перворожденных

– Насколько мне стало известно, она не подозревала о существовании нашего народа и о его влиянии в мире. Ее обнаружили в России, в Санкт-Петербурге совершенно случайно.

– В России? Забавно, – хмыкнул Вильгельм. – На каком же языке общался мой сын с этой русской девчонкой?

– Господин, девушка получила достойное образование. И вполне сносно изъясняется на английском.

– Гм… Ладно. Что еще?

– Она молода и хороша собой, изящно сложена и выглядит достойной высокой чести, которую ей оказал Милорд Торгрейн. Кстати, – добавил Никерис, будто вспомнив о чем-то важном, – мой осведомитель донес, будто Милорд Арес оказался на церемонии не случайно, ведь та была закрытой и Милорд Торгрейн не приглашал никого из Перворожденных, кроме Уолтера Годфри, который вел церемонию. А свидетелями выступили Члены Совета.

Великий Корнуолец покачал головой.

– Но на что Торну эта девушка? Он мог бы жениться на высокородной Перворожденной. Никто бы не отказал ему.

– Так и есть, – согласился посланник. – Но наш Гематехнолог убежден, что дети от этого союза родятся с необычайной физической силой и одаренностью.

– Старый пройдоха! – воскликнул Вильгельм, но в словах его сквозило восхищение. – Вечно он придумывает какие-нибудь хитроумные комбинации. Посмотрим, как станут развиваться события… Что касается Ареса, – продолжил он, – то я ничуть не удивлен его поведением. Я бы переживал, если бы не Торн, а кто-нибудь послабее занимал престол.

Он замолчал, продолжая поглаживать бороду. Было о чем поразмышлять. Но размышлять он предпочитал в одиночестве.

– Никерис, ты верно служишь мне и заслуживаешь награды.

– Благодарю, Господин. Я лишь выполняю свой долг и иной награды, кроме как служить Вам, мне не требуется.

– И тем не менее, зайди к моему казначею. Или как там теперь говорят – банкиру! Добрая служба должна находить поощрение. Ступай.

Посланник удалился, оставив своего Господина обдумывать услышанное. Вильгельм понимал, что случай объединения двух противоположных рас совершенно уникален. Перворожденные, они же вампиры в простонародье, никогда не смешивали свою бесценную кровь с кровью людей. Слишком много существовало тому препятствий.

Начиная хотя бы с того, что Перворожденные веками использовали кровь людей для пропитания и заканчивая тем, что ни один человек из сотен испытуемых не сумел выжить после вливания им крови Перворожденных.

Раньше охота на людей была своеобразным видом спорта, доступным развлечением и необходимостью. Но теперь, мало кто из Перворожденных позволял себе открыто преследовать при свете дня намеченную жертву. Условия игры изменились. Дело осложнялось тем, что плотность населения сильно возросла, стало труднее застать человека врасплох. Жертвы часто умело оборонялись или поднимали такой шум, что заниматься охотой стало невыгодно и трудно.

Несомненно, многие случаи замалчивались и укрывались полицией, судами и прессой, куда распространялось влияние Перворожденных. Но однажды тайна существования и власти могла быть раскрыта и тогда толпы религиозных фанатиков обрушили бы свою ярость на всех, кто мог быть подозрительно похожим на вампира. Хоть последние и превосходят людей по уму, выносливости, но и у них есть свои слабости, которые люди могут обратить против них.

Несколько десятилетий назад в лабораторных условиях удалось создать так называемый гемоглобиновый концентрат, на основе которого появилась возможность клонировать сыворотку, равнозначную по питательности с только что добытой человеческой кровью. Таким образом, проблема пропитания десяти миллионов Перворожденных, как и Призванных, была решена.

Сыворотка не исключала возможности охотиться, но главы кланов предупредили об ответственности, призывая к крайне осторожному поведению, особенно молодых – самых бесстрашных, наглых и своевольных.

Вильгельм недовольно покачал головой: в нынешние времена молодежь не отличалась послушанием. А дурной пример Ареса, подобно заразной болезни, подтачивал авторитет старших. Вильгельму не раз доносили о дерзких речах сына. Они ставили под сомнение сложившиеся веками законы и порядки – основы основ системы управления вольным народом ночи. Поговаривали, что Арес в открытую пренебрегает правилами добычи пищи, а его слуга-турок охотится днем на проституток для своего Хозяина, а затем выбрасывает их тела около полицейского участка.

Великий Корнуолец надеялся, что Торгрейн призовет брата к ответу, но тот медлил, полагая, что таким образом Арес вымещает свою злость из-за решения передачи трона не в его пользу. Кто знает, может Торн выжидал подходящий случай, чтобы незамедлительно урезонить старшего брата и отправить его в Ссылку (или Изгнание) – самое жаркое и пустынное место на планете, африканскую пустыню.

Обычно наказанию Ссылкой подвергали предателей и убийц. Ежели один Перворожденный был замешан в убийстве другого Перворожденного без весомой на то причины, например, не защищался в честной битве, то его приговаривали к Изгнанию, сроком от одного года до нескольких десятков, а то и сотен лет. А оно означало скорую смерть или мучительное и жалкое существование вдали от привычного образа жизни.

Провинившийся был обречен жить в ливийской пустыне, близ нагорья Тибести, прикованный длинной цепью к одной из скал, временно укрывающей от палящего солнца. Вторую же часть дня нужно было зарываться в песок или некими ухищрениями избегать губительных солнечных лучей. К тому же, сама стальная цепь заключала в себе примеси серебра, которые ужасно раздражали кожу наказанного, вызывая нестерпимый зуд и жжение, а заодно и лишали преступника всех его сил, данными ему при рождении или после Призывания.

Питался он случайно пойманными мышами, змеями, и прочими обитателями пустыни, попавшими ему в руки. Порой, обезумев от постоянного страха попасть под палящее солнце, натерпевшись от ожогов и ненасытного голода, преступник в какой-то момент кидался на открытое пространство, чтобы его муки поскорее закончились.

Наказание было жестоким, но тем сильнее должен был быть страх перед ним. Тот факт, что Арес совершенно не боялся этого, не смущал ни Вильгельма, ни Торгрейна. Закон есть закон. Он одинаков для всех, какое бы высокое положение не занимал преступивший его.

Однако, Вильгельм надеялся, что ему не придется услышать однажды, что Арес подвергнут наказанию Изгнанием. Все-таки он приходился ему единокровным сыном.

Все утро над берегом висел густой молочный туман. Он расползался во все стороны и тянул дрожащие щупальца вверх, постепенно завладевая сперва исполинским утесом, на котором гордой твердыней возвышался Штормхолл, а затем и самим особняком, одолев, правда, всего лишь четверть здания.