Любовь Паршина - Хроники Нового Вавилона

– Насколько, я знаю, у князя сейчас врач.

– Да, Ольга Сергеевна… то есть – его супруга также при нем.

– Что ж, тогда пока займемся осмотром места преступления. Проводите меня, мсье Дурново?

– Конечно, идемте.

Отставив бокал с остатками коньяка, Николай подумал, что, хоть и запоздало, но тот все же ударил ему в голову. Залы, коридоры и лестница Гагаринского дома виделись ему, словно в тумане – словно через стекло иллюминатора там, на Земле…

– Вы слышали, мсье Грево, что мы с лордом Джереми Блейком спускались на Землю?

– Да, надеялся попасть на завтрашний прием в Ботаническом саду, но, похоже, не выйдет.

– Если желаете, позже я расскажу вам все.

– Охотно выслушаю.

– И о том, как я выглянул из вездехода без респиратора. В какую-то секунду мне показалось, что там можно жить. Хотя и не слишком хорошо…

– Подобные ностальгические эксперименты очень опасны, господин Дурново, и до добра не доводят, – заметил Грево.

Впрочем, Николай мигом забыл об эксперименте и о Земле – они подошли к дверям комнаты Ирины. Незапертая дверь распахнулась от легкого толчка и перепачканная кровью спальня предстала перед их взорами. Окончательно остывший ужас – печать на прошлом.

Туман спал с глаз, голова прояснилась. Николай стоял, словно налетев на прозрачную ледяную стену.

– Здесь… – вымолвил он севшим голосом. – Разрешите, я останусь в коридоре?

– Не только разрешаю, а даже настаиваю. Люди на месте преступления лишь мешают расследованию. Но если в вас еще есть силы, я бы попросил вас ответить на пару моих вопросов.

– Конечно, мсье.

– Прекрасно.

Грево вступил в спальню.

Оказавшись в комнате княжны Ирины, Грево внутренне содрогнулся. Казалось, он давно привык ко всему. Но теперь, вспоминая, что сотворили с юной девушкой, видя залитую кровью кровать, он с трудом сдерживал злость и абсурдный животный ужас перед существом, способным на такое злодеяние. Хотя, как от первого, так и от второго теперь было мало толку.

Грево стал осматривать помещение. К счастью, никто не додумался прибраться. Так что оставалась надежда, что сквозь следы побывавшей здесь полиции, он все же увидит детали преступления.

– Во сколько вы прибыли в дом Гагариных, мсье Дурново?

– Около десяти вечера.

– Когда прибежали на крик вашей невесты?

– Вскоре после этого. Наверное, через четверть часа.

Итак, основное действие произошло на кровати. Княжна была привязана за руки к резному изголовью – привязана кушаками из собственной гардеробной. Именно там убийца, притаившись, выжидал удобного момента.

Так, стоп! – скомандовал сам себе детектив. Уже появляются поспешные и от этого, возможно, ложные выводы. Маньяк, с которым они имеют дело, – изощренный садист, но пока не убийца. И от этого все сложнее, страшнее и запутаннее.

– Осмелюсь спросить: те слухи о княжне Ирине, что ходили в свете и в желтой прессе, правдивы?

– Боюсь, что до последнего слова. Думаете, могла ее личная жизнь стать причиной ее гибели?

– Это более чем вероятно, мсье Дурново. Надо только выяснить, кто именно и почему совершил подобное. Враг, соперница, отвергнутый или брошенный любовник, а то и вовсе поборник морали. Хотя, такой рьяный в нашем Вавилоне вряд ли найдется.

Антуан Грево несколько раз обошел комнату, всматриваясь в окружающие предметы. С таким же вниманием обычно вслушиваются в песню на малознакомом языке – с каждым новым разом понимая все больше.

«Вот здесь все началось», – понял он, подойдя к туалетному столику. Слева от него была дверь гардеробной: за ней чудовище и спряталось, пробравшись в дом, и стало поджидать свою жертву. На самом столике остались раскрытыми пудра и румяна, дорогие духи были вынуты из коробки – последние, не нанесенные штрихи.

Чудовище дождалось, пока служанка помогла княжне одеться, а затем вышло. Княжна Ирина не закричала и не попыталась бежать в этот момент. Она знала своего мучителя и не ощущала с его стороны никакой угрозы для себя. Быть может, лишь немного удивилась, увидев его, выходящим из гардеробной. А он, не теряя времени, вколол ей наркотик и поволок на кровать…

Со спинки кровати все еще стекал на смятые подушки длинный кушак из плотного кружева. Ноги жертвы чудовище, похоже, не зафиксировало – оно сидело на ней сверху. Сняв уже после путы со своей истерзанной жертвы, маньяк, коль скоро его никто более не заметил, выбрался из комнаты через балкон. Грево, следуя своим мыслям, вышел на балкон и сам. Да, казалось бы, лучше не придумаешь – вдоль стены по тонкой железной решетке стелилась упругая вязь дикого винограда.

– С чердака есть выход на крышу, мсье Дурново?

– Да. Но он, вероятно, закрыт.

– Пожалуйста, идите на чердак, откройте выход и ждите меня возле него.

– Понял вас, господин Грево.

– До встречи.

Взобраться на крышу, вопреки ожиданиям, оказалось довольно легко: решетка, на которой рос виноград, была крепкой, из эмалированного металла, да и густая вязь старых лоз уже обрела неплохую прочность.

А крышу, очень и очень пологую, с низким бортиком словно создавали для прогулок. Переводя дыхание, Антуан Грево выпрямился и огляделся по сторонам.

Перед ним простерся Вавилон. На секунду детектив забылся, всматриваясь в величественную и в то же время жутковатую картину. Свечение уличных фонарей пробивалось сквозь вуаль вечного смога, преломлялось и искрилось в ней. Начало и конец улицы терялись в тени и дымке, а дома соседних кварталов и дальние районы полиса казались сейчас мифическими, хмурыми горами и курганами. Будто споря с ними, поблескивал в сплетении улиц слиток золоченого купола православного собора…

Грево опомнился и приступил к осмотру крыши.

На жестяном краю, над виноградом, сохранились следы от окровавленных пальцев. Чудовище, несомненно, прошло здесь, а затем перебралось на крышу соседнего дома по обтянутому резиной жгуту сплетенных проводов, который тянулся над всеми домами. И так дальше и дальше. К тому моменту, когда княжна Мария увидела, что произошло с ее сестрой, оно было уже далеко. Наверняка, спустившись с крыш на мостовую, перешло в Нижний город, чтобы затеряться во тьме черни.

Антуан Грево снова взглянул на следы окровавленных ладоней и понял, что в них есть что-то неправильное. Он склонился пониже. Судя по следам – руки как руки, не слишком большие, с тонкими пальцами, могут принадлежать как молодому мужчине, так и крупной женщине.

«Ерунда какая-то! – осознал он. – Неужели этот зверь полз бы по зарослям винограда, хотя бы не вытерев руки? Не сняв перчатки? Он бы давно сорвался вниз. Это, конечно, было бы прекрасным исходом дела. Слишком…».

Грево приложил свои ладони к смазанным следам и усмехнулся – чудовище сидело на краю крыши и прислушивалось к тому, что происходит в доме! И лишь затем убежало.