Святослав - Люби. 1 книга. Ритмика. Только для взрослых

Дурёха, соглашайся. Поверь, так будет лучше – тебе и мне, твоей дочурке, всей нашей, твоей – семье.

Если учитывать, что в хутор, к дочке, ездишь, лишь раз в неделю, четыре дня в неделю – в общежитие, то, также можешь ездить из Ростова.

– Тогда, без Вас, придётся, выходные, мне проводить – вдали.

– Нестрашно, вытерплю, немного. Устроим дочку в детский садик и, ездить будешь, реже.

– Я там не встречу, отца дочки?

– Возможно, встретишь. Ну и что? Да плюнь, на это чмо! Урод безмозглый! Не обращая внимания, на шелудивого пса, извращённого.

– А вдруг, захочет губернатор – Вас? Что делать мне, тогда?

– Издержки производства. Тебе останется, – немало.

Такие вещи, вообще не обсуждаются! Их, просто, понимают и, не распространяются. Есть – голубые – МЭРы, губернаторы, об этом, знают – единицы. Тема – запретная. – Закрытая!

Езжай домой. Тебя я, не неволю. Дашь утром, в понедельник, мне – ответ. Как скажешь, так и будет. Тебе, вновь, выбирать.

– Спасибо. Не хочу – локти кусать, в последствии.

Скорее – да, отвечу Вам, чем – нет. Такой, скорей всего, будет ответ.

Родных, немного огорчу я – чувствую. Но, что поделаешь? Без Вас я, также не смогу. Квартира и работа, не очень сильно, меня – интересует. Я, не хочу, – Вас потерять. Это, важнее мне, намного.

С детьми – Любавой и Прекрасной, играла Ира целый вечер, словно прощалась с ними, уезжала. Мать чувствовала, – есть проблема.

– Ты уезжаешь, доченька? – спросила Иру, настороженно. Надолго? Насовсем? Нам не рассказывала…

– Почувствовала, мама?

– Ведь вижу, – трудно расставаться. Ты, приезжай, пожалуйста, почаще.

– На новом месте обживусь, Любаву заберу.

– Нет. В детский сад? Зачем ребёнка гробить?

– Не думаю, что ты права. Там дети – много их.

– А здесь Прекрасна. Её одну оставить, хочешь?

– Мы будем приезжать. Учиться нужно – поступать.

Работать секретаршей, можно. Но, как состарюсь? Кому тогда нужна? Руководитель, – помоложе, другую взять захочет на работу. …Быть может.

Сейчас, есть у меня возможность, учиться и работать, на должности престижной – помощником у зама губернатора.

– Потом, не выбросят?

– Не думаю. Квартиру обещали. Руководитель позвала. Ей верила всегда.

– Катюша знает?

– Услышала, Катя ответила.

Стояла, тихо плакала.

– Я рада за тебя, сестрёнка. Это – она?

– Да, Катенька.

Она сестру обняла и, девочек оставив бабушке, ушли в другую комнату.

Сидели долго, молча. Прощались, обнимаясь. Желания не появлялись, осталась лишь – потеря.

– Ростов – недалеко. Я часто буду приезжать.

– Не будешь. Ты, учиться станешь, на это – времени немало нужно уделять.

– Возможно. Буду вырываться, как-то.

Автобусов идёт – в Морозовский, Тацинский, Шолоховку, довольно много. Ты не боись, надолго я, – не пропаду.

– Любаву, попрошу – не забирай.

– Но, без неё я, не смогу.

– Есть у тебя, твоя любовь-подруга…

– А говорила, ревновать, не будешь…

– А я, и не ревную. Я за Прекрасну, бабушку, переживаю. Им, без Любавы будет плохо. И я привыкла, к своим дочкам. Обе мои – родные, милые, любимые, и, несмотря, что разные отцы, – похожие, как – сёстры.

На следующий день, в субботу утром, Зое Петровне позвонила на работу.

– Могу, с вещами в понедельник быть. Готова к переезду, сказала той, Ирина.

– Ну и, прекрасно! Не зря, тебя я уговаривала.

– Возможно, передумаете.

– Что-то случилось?

– Всё рассказала я о нас, – сестре, не называя имени.

– Это, мы обсуждать не будем, по телефону, ответила Зоя Петровна. Забыла про язык? Напомню в понедельник!

– Всё поняла, печально приняла, слова за истину, Ирина и, положила трубку, вмиг.

– Наверное, я не поеду. Останусь без работы, сестре призналась и, заплакала.

– Что получилось? Поругались?

– Я ей сказала, что тебе, всё рассказала. Она обиделась.

– Зачем ты, это сделала?

– Не знаю. Лгать я, не могу, тебе и ей.

Мне кажется, что вас обеих я люблю, хотя, вы – очень разные.

А как, возможно лгать, любить, одновременно? Я этого, не понимаю. И, не смогу.

– Всё сложно. Нужно бы соврать, – выходит, наверно, иногда, для пользы дела…

– Пусть врут другие, но, не я, тем более, своим любимым.

Как можно, душу им дарить, враньём загаженную, ведь я, не проститутка, не продаю, свою любовь – за выгодные сделки. Я, не хочу, красть счастье.

Считает, недостойной, пусть катится в Ростов, – быстрее.

А я останусь здесь, с семьёй своей. Так будет, много лучше!

Зато, не стану врать я никому, скрывать, свою любовь и счастье! Это не вариант, когда молчание – большое золото, это молчание – враньё, пахабное.

– А где же, твои вещи? – спросила Кузнецова у Ирины. Остались в общежитие?

– Их не взяла. Ведь Вы, сказали мне, по телефону…

– Обидчивая крошка!

Сказала я – по телефону, что обсуждать не будем. Зайди ко мне, сейчас же, в душу мать!

– Ты почему, сестре всё рассказала? – спросила Кузнецова в кабинете, закрыв двойные двери плотно.

– Я имя Ваше, ей не назвала».

– Она, такая дурочка?! Не догадается, конечно?

– Пусть так!

Я вас люблю обеих и лгать, не буду никому, – бесчестно. Если люблю, значит люблю. Но, не совру, и не скажу – одну единственную, ни кому.

– А если, врать придётся?

– Ни ей, ни Вам не буду, ни за что! Пусть, выгоните, вообще, меня с работы.

– Ладно! Иди и, заявление пиши. Сейчас же, принеси на подпись. Чтобы готовили инспектора приказ и, начисляли, компенсацию бухгалтеры. Поторопись!

Ирина, молча отвернулась и, со слезами на глазах, ушла из кабинета.

Зоя Петровна, покачала головой, во след и, прошептала.

– Какая глупая, девчонка!

Ира услышала, слова её, когда, дверь закрывала.

– Ну, глупая, так глупая – подумала и, пряча слёзы написала заявление.

– Прошу уволить, за недоверие, за свой язык – болтливый, поставив дату, подпись.

Немного успокоившись, чтобы не разреветься, взяла себя – железно в руки…

Тут отдел кадров подошла.

– К Зое Петровне, вы идёте?

Ей передайте заявление. Она сказала, что Вы будете – приказ готовить на увольнение моё.

Та прочитав, глаза расширила от удивления.

– Впервые вижу, такое заявление. Это, она сказала – написать?

– Да, тихо ей ответили Ирина, стараясь удержаться, не зареветь, к окну ушла, глаза, неловко пряча, пытаясь, слёзы вытереть, чтобы инспектор, те, не заметила.

Та, разрешения спросив, зашла к Зое Петровне.

– Ну, вот и всё! Любовь моя, окончилась – «благополучно», подумала Ирина и, странно – успокоилась. Почувствовала – безразличие к своей судьбе и, ощутила – хладнокровность полную.

Снова судьба играется! – свой вывод сделала. Пусть!

Не над кем, наверно, больше издеваться и насмехаться!