Александр Насибов - Атолл «Морская звезда»

— Что-то от всего этого у меня кружится голова, — Перов вздохнул, потер лоб ладонью. — Пожалуй, подышу воздухом.

Он вышел. Следом за ним медицинский изолятор покинул начальник радиостанции Ибрагим Магомедов. На спардеке моряки зажгли сигареты.

— Сергей, — сказал Магомедов Перову, — ответ на последний вопрос Тамары Шурги может быть только один: покойный находился на подводной лодке!

— Зачем подводникам понадобилось выбрасывать в море человека?

— “Зачем” — это уже другой вопрос. Я спрашиваю: в принципе так могло быть?

— В принципе — да. Взял и помер кто-нибудь из экипажа атомохода. А по условиям задания корабль должен длительное время крейсировать в глубинах океана. Как в таком случае поступить командиру? Возить с собой покойника в подводном корабле, где на учете каждый сантиметр пространства?.. Да люди посходят с ума! Нет, в таких обстоятельствах выход один…

Магомедов хотел было подать реплику, но появился капитан. За ним шла Тамара Шурга. Оба были возбуждены, о чем-то спорили.

Рев двигателей самолета заглушил голос капитана. С мостика хорошо было видно: большая летающая лодка низко пронеслась над судном, развернулась и села на воду близ левого борта “Рогова”. Замигал фонарик на крыше кабины гидросамолета. Повторялась одна и та же группа знаков.

— Пишет чего-то, — сказал боцман Вовк, появляясь в дверях мостика. — Может, нуждается в помощи…

— Штурман! — капитан отнял от глаз бинокль. — Штурман, разберитесь по международному своду сигналов.

Вахтенный помощник капитана схватил книгу сигнальных кодов, нашел нужную страницу.

— Повторяется латинское L, — доложил он. — Читается так: “Остановите немедленно ваше судно”.

— Вот как! “Остановите немедленно”. Смотрите какая категоричность! На сигналы не отвечать. Идем прежним курсом. Мы в открытом море, оно принадлежит всем… Что за опознавательные знаки несет самолет?

— На плоскостях знаков не видать, — сказал Перов. — Стабилизатор имеет цвета — зеленый и, кажется, синий… Нет, утверждать не берусь: краски поблекли.

— Смотрите! — крикнула Шурга.

В верхней части фюзеляжа самолета откинулась крышка люка. Оттуда вылез, будто вспух, пузырь — купол из бронестекла. На “Рогова” уставились рыльца спаренных крупнокалиберных пулеметов. Отчетливо видна была голова стрелка, его руки, отводящие затворы оружия. Мгновение — и стволы пулеметов задергались, выплюнув плотные клубки дыма. Над мачтой судна прошелестели пули.

“Рогов” продолжал идти прежним курсом. Тогда стрелок гидросамолета дал вторую очередь. На этот раз он целил ниже: одна из пуль врезалась в мачту, другая разбила топовый фонарь — на крыло мостика посыпались осколки стекла.

— Вот гад! Отвечать ему нечем. — Капитан Мисун перевел ручки машинного телеграфа на “стоп”. — Начальник радиостанции, связаться с пароходством, передать: атакованы гидросамолетом, совершившим посадку на воду близ судна. Обстреляны двумя пулеметными очередями. Выполняю приказ гидросамолета застопорить машины. Самолет опознавательных знаков не имеет.

— Есть! — Магомедов поспешил в радиорубку.

Между тем гидросамолет, продолжавший плыть вровень с советским судном, раскрыл с кормы аппарель. По ней скользнул в воду небольшой катер.

— Станислав Николаевич, — быстро заговорила Тамара Шурга, — вдруг появление самолета связано с тем, что мы нашли в море человека?

— Как они могли узнать об этом?.. Впрочем, все возможно. Вот что, бегите к Магомедову. Пусть сфотографирует покойника.

Шурга покинула мостик.

Между тем катер уже подходил к борту “Рогова”. Двое в надувных жилетах стояли на носу суденышка и размахивали автоматами, требуя, чтобы с теплохода спустили трап.

Ибрагим Магомедов был страстным фотографом, считал себя фотолетописцем “Рогова” и снимал все события на судне: торжественные подъемы флага в дни советских праздников, традиционные церемонии при пересечении экватора, футбольные матчи экипажа во время стоянок в портах. Переборки салона и кают-компании были увешаны работами Магомедова.

Сейчас капитану требовалось выиграть время, чтобы фотограф успел снять выловленного в море человека. Поэтому он не спешил отдавать распоряжение о спуске трапа — интересовался, крича в мегафон, целью посещения судна непрошеными визитерами, делал вид, что плохо слышит ответные реплики, переспрашивал. Катерники потрясали оружием и сыпали ругательствами на английском и испанском языках.

Хлопнула дверь радиорубки. Магомедов и Шурга промчались к медицинскому изолятору. На груди начальника радиостанции болтались две камеры.

— Быстрее! — вслед им крикнул капитан.

У катерников иссякло терпение. Один из них поднес к губам портативный передатчик со штыревой антенной, что-то сказал, показывая рукой на “Рогова”. Тотчас с гидросамолета хлестнула новая пулеметная очередь.

— Боцман, вывалить штормтрап, впустить катерников! — распорядился капитан. — Слушайте меня внимательно, — теперь Станислав Николаевич обращался ко всем присутствующим, — мы должны быть готовы к попытке захвата судна! Его не сдадим ни при каких обстоятельствах… Ну вот, они здесь!

Последняя фраза относилась к двум незнакомцам, которые в сопровождении боцмана Вовка показались у входа на мостик.

Они были в комбинезонах из плотной синей ткани и беретах из такого же материала, в надувных жилетах, с автоматами и приемно-передающими радиостанциями. Тот, кто шел впереди, — атлетически сложенный человек с бородкой — шевельнул стволом автомата:

— Вы нашли в море человека! Где он?

— Прежде хотел бы знать, с кем имею дело!

— Потерпите. Ну, где мертвец? — Автоматчик навел оружие на капитана: — Показывайте дорогу!

Станислав Николаевич пожал плечами и пошел к трапу. Пришельцы двинулись следом. Они располагались так, чтобы иметь возможность защитить друг друга огнем.

До каюты, где был медицинский изолятор, оставалось шагов девять, когда дверь ее отворилась. В коридор вышла Тамара Шурга, за ней появился Ибрагим Магомедов, на ходу зачехляя фотокамеру.

— Женщине и фотографу вернуться назад! — распорядился бородатый и ткнул Магомедова в бок стволом автомата.

Шурга и начальник радиостанции вынуждены были подчиниться. За ними вошли в каюту капитан, Перов и один из автоматчиков. Второй остался в коридоре.

Тело лежало на прежнем месте. Автоматчик всмотрелся в лицо покойника.

— Резали его? — Он обернулся к капитану: — Зачем мучили беднягу?

— Затем, что таковы правила, — вступила в разговор Тамара Шурга. — По медицинским законам умершего человека подвергают вскрытию, чтобы с точностью установить причину смерти.

— Вы врач?