М. Ларина - Когда мы были взрослыми

«Могло быть и хуже», – такой была первая мысль, посетившая гудящую голову любителя приключений. Вторая мысль только собиралась родиться, но не успела. Открылась передняя дверь автомобиля, и ему предстало лицо взлохмаченного паренька, дрожащего, с открытым ртом и умоляющим взглядом.

– Какого черта ты, придурок! – заорал Кирилл, дав, наконец, выход эмоциям. – Какого ты под колеса лезешь, жить, что ли, расхотелось?!

– Тут… мой папа… лежит… – парнишка еле шевелил губами. При этом он рукой показывал куда-то на обочину дороги. Кирилл рассмотрел темный силуэт человека, неловко прислоненного к стволу дерева. Даже издали было видно, что пострадавший без сознания.

– Мы с ним шли, и вдруг он остановился, за сердце схватился… Я его стал поддерживать, а он только на дерево оперся, сказал: «Ничего, ничего, сейчас все пройдет, – и упал, – я его зову, а он ничего не отвечает. Вокруг никого нет, я стал машину ловить, ну, чтобы кто-нибудь помог, а никто не останавливается, все проезжают мимо, ну, вот я и… – и парень, уже не в силах сдерживаться, всхлипнул».

Парнишка уже не мог говорить – слезы крупными горошинами катились из его глаз, а плечи содрогались от еле сдерживаемых рыданий. Кириллу стало страшно. Сидящий на земле человек ничем не напоминал его отца, но он подумал, что бы он сам стал делать на месте вот этого бедолаги. Наверное, тоже, отчаявшись, кинулся бы под первую проезжающую машину…

«А чем я могу помочь?!», – пронеслось в голове Кирилла. Знаний, полученных от волшебной конфетки, хватало лишь на то, чтобы более-менее сносно водить машину, медицинских же познаний таким образом получить сейчас было нельзя.

«Что ж, Кирюха, будем выкручиваться сами», – принял решение молодой водитель.

– Так ты говоришь, схватился за сердце? У него вообще сердце больное? И долго он так лежит? – задавая вопросы, Кирилл пытался приподнять тяжелое тело. К счастью, это оказалось не так трудно. «А, я же взрослый, – вспомнил он, – значит, и сил у меня больше. Хоть это хорошо». Парень ему помогал, и вдвоем они смогли перетащить мужчину на заднее сиденье автомобиля.

Первым делом Кирилл распахнул куртку, расстегнул рубашку и послушал, бьется ли сердце. Прошло несколько секунд, пока он услышал первый удар. Потом, через некоторое время, – еще один. Сердце билось, но очень слабо, делая иногда продолжительные, неравномерные остановки.

«Живой», – подумал облегченно Кирилл. «Пока живой», – пришло ему на ум секундой позже. Действительно, надо было что-то делать. Конечно, мужчину необходимо как можно скорее отвезти в больницу, но кто знает, вдруг за время пути эти слабые и неравномерные удары сердца совсем прекратятся?

Нет, надо было помочь больному немедленно, и Кирилл решился:

– Будем делать искусственное дыхание?

– А вы умеете? – робко подал голос парень.

– Да. Нас в школе на специальных занятиях учили. – И, уловив недоумевающий взгляд, быстро поправился: – Когда-то. А потом мне приходилось это делать неоднократно.

На самом деле, Кириллу никогда не приходилось применять эти знания на практике, он так сказал для придания уверенности парню, почти его ровеснику, и, конечно же, себе. Сейчас он с усилием вспоминал содержание того урока. Как назло, в голову, кроме полезных знаний, лезли еще и воспоминания о том, как «живой моделью» вызвалась быть Леночка, их классная красавица, в результате чего желающих делать искусственное дыхание мальчиков было предостаточно.

Прогнав эти неуместные сейчас мысли, Кирилл приступил к делу. Прежде всего он положил под голову мужчины валик, сложенный из собственной куртки, так, что голова немного запрокинулась. При этом у больного приоткрылся рот. Кирилл приблизил свои губы к губам мужчины, набрал полные легкие воздуха и вдохнул его в рот больного. Грудь того, кто лежал перед ним, заметно приподнялась.

Кирилл остановился на секунду передохнуть, и тут заметил, что у мужчины дрожат веки. Тогда он слегка похлопал его по щекам и настойчиво спросил несколько раз:

– Вы нас слышите?.. Как зовут отца? – обратился он к парнишке.

– Олег Владимирович, – ответил тот, и сам стал повторять:

– Папа, папа, ты меня слышишь? Очнись!

Мужчина приоткрыл глаза. Сначала взгляд у него был мутным, неосмысленным, затем стал понемногу проясняться, мужчина увидел сына и попытался заговорить.

– Молчите, молчите, вам говорить нельзя! – решительно произнес Кирилл, у которого словно камень с души свалился.

Уложил мужчину на заднем сиденье поудобнее, хозяин автомобиля сел на водительское место, захлопнул дверь и тронулся с места, стараясь ехать быстро и в то же время аккуратно. Парнишка скорчился на маленьком пятачке около заднего сиденья, рядом с отцом, и поддерживал его голову, поминутно спрашивая: «Папа, ты меня слышишь? Тебе уже лучше, правда?»

Куда же отвезти больного? Кирилл совсем уже собирался остановиться у первого телефона-автомата и позвонить «03», но тут увидел в зеркале белую машину с красной полосой и крестом, как будто материализовавшуюся из его мыслей.

Быстро приняв решение, он произвел сложный маневр, в результате чего «занял положение, препятствующее свободному движению», то есть встал поперек дороги, открыл дверь и выскочил из машины. Глядя на приближавшуюся «Скорую помощь», Кирилл махал над головой руками и что-то кричал, чтобы тем, кто сидел в ней, было сразу ясно – человек в беде.

Когда «Скорая помощь» затормозила, Кирилл быстро подбежал к водителю и выпалил:

– Там, в машине, человеку плохо. Сердце. Нужно его срочно в больницу. Первая помощь уже оказана.

То же он повторил и санитарам. Те привычно профессиональными движениями достали носилки, осторожно уложили на них мужчину, погрузили их внутрь машины. Пока не закрылись дверцы, Кирилл наблюдал, как врачи проверяют пульс, ставят капельницу и производят важные и необходимые для спасения человеческой жизни манипуляции.

Дверь захлопнулась, скрыв от взгляда спасителя эту картину и парнишку, сидевшего, сжавшись, около отца.

«А я так и не спросил, как его зовут», – подумал как-то враз уставший Кирилл.

Он почувствовал, что очень хочет домой. Съесть бы конфетку и вернуться в свои уютные и привычные тринадцать лет. «Нет, хватит на сегодня приключений, – подумал он. – Оказывается, взрослым быть не так уж и просто, даже если знаешь немного больше, чем до этого. Надо принимать решения, от которых иногда даже зависит судьба человека». Кирилл вспомнил, как в тот момент, когда он увидел больного мужчину, ему больше всего захотелось стать снова маленьким, ровесником того парня, который обратился к нему за помощью, и вместе с ним пойти искать какого-нибудь взрослого, который мог бы взять на себя эту ответственность.