Сергей Шемякин - Господа офицеры! Книга 2.

Неожиданно с фланга выскочила конница. Сорок клинков врубились в шеренгу бежавших морячков.

— В атаку, вперёд! — прокричали команду командиры, и офицерские цепи мгновенно поднялись и с криком "УРА!" бросились на врага.

Матросы в штыковом бою оказались слабаками, но надо отдать им должное — никто не побежал, дрались до последнего. Пётр заколол пятерых, заметив, что у многих на поясах есть гранаты. Пару штук успел снять с убитых, задержавшись на несколько секунд. Пришлось бегом догонять ушедшие вперёд цепи.

Красные удара не выдержали и стали уходить на восток. Бронепоезд, получив несколько попаданий быстро, пока не подорвали путь, ушел в сторону Тихорецкой. Выселки взяли. Потери были внушительные. Опять столкнулись с кубанскими казачками (из станицы Суворовской), частями 39-й дивизии и ударным отрядом матросов. Красные дрались ожесточённо. Кубань лёгких боёв по-видимому не обещала.

Ночь прошла спокойно. Отдохнули и двинулись на Кореновскую. Полк двигался вдоль железной дороги от Выселок, армия шла параллельно от Журавской. В Выселках подорвали железнодорожное полотно и удара красных в тыл не опасались. В Кореновской скопились большие силы противника и если их не разбить, то большевики могут окружить всю армию. Здесь, в этих местах, как выяснилось нанесли серьёзное поражение Кубанскому добровольческому отряду, и он был вынужден отойти к Екатеринодару. Эта новость радовала. Значит есть ещё силы, которые дерутся с большевиками. Приказали пришить на папахи белые полосы, чтобы в темноте можно было отличить своих от чужих.

Бой за Кореновскую был тяжёлым. Дрались целый день. Опять стало не хватать патронов. У Петра осталось к его австриячке десять обойм. Кончатся запасы, придётся переходить на трёхлинейку. На правом фланге наступал Партизанский полк и Юнкерский батальон, в центре — корниловцы. Офицерский полк — слева, рядом с железной дорогой. Красный бронепоезд не давал житья, то обстреливая из орудий, то давя пулемётами шедших в атаку. Спрятался в выемке и для орудий офицерской батареи был практически недоступен.

Корниловцы дружно ударили по центру вражеской обороны и даже выбили противника из окопов. Красные тут же выдвинули резерв и уже корниловцам приходится отходить, суматошно отбиваясь от наседающих большевиков. Их очень много. Основные силы большевиков на той стороне реки, которая разделила станицу на две неравные части.

Офицеры пытались проредить наступающих огнем с фланга, но потом бросили эту затею, противник смешался с корниловцами. Ударили в штыки, полтора взвода. Во фланг наступающим, быстро и жестко. За пару минут цепь красных смяли и они побежали. Корниловцы получили передышку и возможность подготовиться к следующей атаке.

Згривец гнал свой взвод за отступающими красными, добровольцы непрерывно стреляли и кололи в спины. Ворвались в окопы, успели захватить пулемёт и побежали назад. Пятьдесят штыков — много не навоюешь. Успели вернуться, вынеся двоих раненых. Считай примерились, во вражеских окопах побывали, корниловцам помогли. Пять человек Аженов взял на штык, троих достал пулей. День начался нормально. Немножко правда подустал, бегали резво.

— У кого есть гранаты, сдать в отделение поручика Якушева, — передали по цепи.

Пётр перебежал правее. Якушеву поставили задачу напасть на бронепоезд, выгнать его из выемки, под орудия первой батареи. С одной стороны состава подрывники уже разрушили полотно и бронепоезд мог уходить только через мост на другой берег реки Бейсужек. Но с той стороны реки он уже не мог пулемётами бить по наступающим офицерским цепям. В идеале было бы конечно здорово красный бронепоезд отрезать и захватить. Добра там было много.

С убитых матросов Аженов снял две гранаты Рдултовского, образца 1914 года. Граната имела хорошее фугасное действие и давала до тысячи мелких осколков, которые летели не дальше тридцати шагов. Вполне удобная в наступлении.

Одну гранату Пётр сдал Якушеву, вторую решил метнуть сам.

Сначала побежали ближе к ложбине, куда уходили рельсы, потом поползли. Бронепоезд почти весь скрывался внизу, торчали лишь крыши вагонов. Целью были две открытых площадки с орудиями и амбразуры для пулемётов, в которые хрен гранатой попадёшь. Якушев приказал метать в артиллеристов, рассчитывая, что взорвутся снарядные ящики. Подползли почти вплотную, маскируясь за голыми кустами, густо росшими на пригорках. Орудийные площадки находились в разных концах состава и своё отделение поручик разделил на две команды. Петр решил попытаться забросить гранату в блиндированный вагон, высмотрев не закрытую амбразуру без пулемёта.

Снял с предохранителя, выжал рычаг, спустил с рукоятки предохранительное кольцо и стал ждать. Пока рычаг на рукоятке не отпустишь, граната не взорвётся. Поручик мог держать взведённую гранату хоть десять минут, силы в пальцах хватало. Как только загрохотали взрывы у паровоза, присмотрелся и метнул сам. До амбразуры с откоса было метров десять. Граната легла удачно, чуть зацепилась ручкой, но нырнула во внутрь. Грохнуло сильно, вагон загудел. Аженов начал отползать назад. Винтовок гранатомётчики с собой не брали, только наганы. Вторая серия взрывов раздалась в хвосте пояса. Там же взорвались несколько снарядов, выметнув вверх фонтан огня. Паровоз повредить не удалось, он рассерженно зашипел и дёрнул состав, начав отход к станции. Пулемёты выдали по несколько очередей по краю откоса, но все находились в мёртвой зоне, а дураков вставать в полный рост под пули не было. Начали быстро отползать в сторону своих.

Как только бронепоезд выполз из низинки, за него взялись артиллеристы, пытаясь зацепить паровоз. Пару снарядов в бронепоезд они все-таки влепили. Один фугас уже разорвался на мосту, когда поезд перешёл через речку. Остановить, к сожалению, не получилось, но ущерб нанесли знатный, перебив половину артиллерийской команды и повредив орудия. Без бронепоезда красным придётся туго. Гранатомётчики победителями вернулись в роту. Аженов не подозревал, что своим броском в амбразуру убил командира и комиссара бронеотряда и плюс ещё восемь человек в броневагоне.

— Как там, Петр Николаевич? — спросил Озереев.

— Нормально, Вадим Егорович. Артиллеристов подорвали, а я умудрился в амбразуру гранату забросить. Результата не видел, но бухнуло внутри здорово! Считай вывели бронепоезд из строя. Сюда он больше не поедет, поскольку наши артиллеристы его снарядами нашпигуют, а с той стороны речки он пулемётами не достанет. Самое время наступать.

В атаку повёл сам генерал Марков. Его белый полушубок и белую папаху было видно всем. Он встал, вскинул руку с наганом, посмотрел влево и вправо и закричал: — Полк! В атаку!