Ольга Овчинникова - Автостопом до алтайского яка

История стара, как мир. Болезнь, требующая больших финансовых вложений, возникшая на фоне многолетнего кормления чем попало, и единственное, чего хотят хозяева таких пациентов – это усыпление. А ведь операция уретростомия не банальная.

Конечно, я смотрела видео и даже тренировалась на кадавере 7 7 Кадавер (от англ. cadaver) – труп (прим. автора). , но кадавер – это не живой кот: ничего не кровит, мышцы вялые и не надо мониторить. И, уж конечно, исход таких тренировочных операций остаётся неизвестен.

Этот кот просто просится на операцию: он ещё не безнадёжен. Отправишь в другое место – там точно усыпят. Кот лежит на столе под тёплой капельницей. Девочка продолжает плакать.

– Свет, чего делать-то? Тут без операции – кирдык! – говорю я вполголоса коллеге, обходясь уже без умных терминов.

– Да я бы даже сказала другое слово… – флегматично поддакивает Света, отмечая на флаконе капельницы фломастером метку. – Однако, за чей счёт банкет?

Что означает: кто же согласится оперировать кота бесплатно?

Денег едва ли хватит, чтобы покрыть расходы, а решать надо быстро. К тому же наша смена через полчаса заканчивается…

– Значит так, – говорю я девочке, пытаясь сдержать волнение. – Скажи маме, что мы прооперируем вашего Рыжика, но придётся оплатить хотя бы расходники. Потому что невозможно разрезать без скальпеля, зашить без ниток и катетеризировать без катетера. Полную сумму скажу позже, по факту. Всё понятно?

Девочка шмыгает носом и кивает головой. Про то, что это будет моя первая уретростома на живом коте я умалчиваю – у него всё равно нет других шансов. Оформляю в журнал. Девочка уходит. Кот остаётся.

Капельничка перед операцией – самое оно…

– Ты какая-то странная в последнее время, – задумчиво замечает Света. – Не беременная, случайно? – и она нежно постукивает меня ладонью по животу.

– Да иди ты! – беззлобно отвечаю я, отталкивая её руку. Да, я беременная. Солнцем.

…Десять минут удушья и дыхания в маленький целлофановый пакет – так я волнуюсь, задыхаясь, словно хронический астматик. Пакет шумно сдувается и раздувается. Только не сейчас. Только не здесь, не на работе!

– Там котёнка принесли. Наверное, на усыпление, – говорит админ Лера, найдя меня на балконе со смятым пакетом в руке. Сижу, упёршись спиной в стену.

– Что с ним? – тяжело спрашиваю я, вкладывая в слова всю свою ненависть к необходимости усыпления животных.

– Парализованный он, – отрывисто отвечает Лера, и это звучит, как приговор.

– Иду, – устало киваю. – Зови.

…В кабинет заходит пожилая женщина маленького роста. Ставит на стол коробку, из глубины которой на меня смотрит маленький рыжий котёнок. Сегодня в клинике, похоже, день Рыжих Котов. Вид у котёнка относительно жизнерадостный: вернее, у передней его части, а вот задняя…

– Давно? – задаю дежурный вопрос, беря зажим для проверки глубокой болевой чувствительности.

Женщина откашливается и глухо произносит:

– Четыре месяца как… Собака… Схватила зубами за спину… Его зовут Боня.

Цепляю зажим за палец задней ноги: мне нужно, чтобы он матюгнулся, но Боня не реагирует никак. Плохо. Проверяю другие рефлексы. Мышцы на спине атрофированы – из-за этого кости таза выступают, словно у дистофика – и костяшки на пальцах протёрты до болячек. Наконец, выдаю вердикт:

– На ранних этапах могла бы помочь операция, но прошло слишком много времени.

– Мы делали… анализы, – волнуясь, говорит женщина и суетливо достаёт из узкого пакета целую пачку бумаг. Листок рентгеновского снимка грузно планирует и приземляется на пол.

Изучаю бумаги и снимок. Тихим голосом женщина говорит:

– Нам сказали… Что всё безнадёжно. И что надо усыплять.

– Писает? – продолжаю спрашивать я, игнорируя крайнее сказанное ненавистное мне слово.

– Моча подтекает потихоньку, – отвечает женщина всё тем же глухим голосом.

Похоже, сегодня в клинике не просто День Рыжих Котов, а День Безнадёжных Рыжих Котов.

Таких животных за границей усыпляют сразу – из гуманных соображений к владельцу животного. Именно к владельцу, потому что за таким животным, передняя часть которого вполне жизнеспособна и бодра, нужен особый уход, – четыре раза в день отводить мочу, надавливая на живот руками; переворачивать с боку на бок, чтобы не было пролежней; бесконечно мыть заднюю часть тела, которая пропитывается мочой и нарастает какашками, которые тоже валятся сами по себе и скапливаются огромным комком в спутанной под хвостом шерстью. А летом следить, чтобы мухи не отложили яйца, из которых вылупляются голодные до плоти опарыши. Отвести мочу – грамотно нажать на мочевой пузырь так, чтобы опорожнить его – получается далеко не у всех.

Развитие спинальной походки – это единственная возможность реабилитировать такое животное: при этом задняя часть тела остаётся нечувствительной, но воссоздаётся аналогия ходьбы за счёт рефлексов и развития равновесия у животного.

Реабилитация трудная, часто безуспешная. Иглоукалывание, массаж, плавание, пассивные движения, длительные тренировки на равновесие. И не один месяц. Но часто, даже при должном уходе спинальникам остаётся только передвигаться в специальной коляске, в которую помещается задняя часть тела.

Все эти безнадёжные мысли пролетают в моей голове стремительной стаей. Сбивчиво озвучиваю их, налегая на основное: прогноз плохой.

К моему величайшему облегчению, женщина больше не говорит об усыплении, только грустно улыбается, складывая бумаги обратно в пакет – комкает, кладёт, как попало, руки дрожат – и уходит, прижимая к себе коробку с котёнком, так и не озвучив своего решения.

…В ночь выходят Дима и Оля, – я их обоих обожаю.

Остаюсь после смены, ибо другого времени для благотворительности нет. Ночью, как назло, идут люди. Суббота – такая суббота.

– Димыч… у меня тут кот… на уретростому. Но я сама его… – тут я судорожно сглатываю, – прооперирую. Мне бы только кто на наркозе постоял.

Димка с лёгкостью соглашается и даже мастерски делает коту эпидуралку 8 8 Эпидуралка (сленг. от – эпидуральная анестезия) – обезболивание, при котором обезболивающие препараты вводятся в эпидуральное пространство позвоночника. с наропином, что даёт нам время и освобождает от укачивания пациента убойными дозами наркоза.

Мы с Димой на операции, Оля на приёме. У меня жуткий мандраж, но руки не трясутся: когда Дима рядом – я спокойна. Умеет же человек успокоить одним своим присутствием! К тому же он теоретически тоже знает технику операции, и про подробности и особенности: какие мышцы подрезать и что отпрепарировать, чтобы не было рецидива и зарастания стомы 9 9 Стома (сленг. от – уретростома) – искусственно созданное дополнительное отверстие в уретре. .