М. Р. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга 1

– Да перестань, – успокоил компаньон. – У кого угодно могут стырить бумажник.

– Да нет, не в этом дело, – Дюк сел. – Просто с письмом было бы так: мы приходим, спрашиваем капитана, отдаем ему письмо, и все. Он теперь знает, кто мы такие и что нам от него надо.

Он повернулся к компаньону.

– А теперь что?

Джейк тоже сел.

– Ну что, ничего. Все то же самое, только про письмо придется сказать. Так, мол, и так, было письмо от моего отца, но…

– У отца всяких приятелей – миллион по всему свету! – тоскливо сказал Дюк. – Вдруг этот Веркор вообще его не помнит?

– Почему это «не помнит»? – возразил Джейк. – Я своими ушами слышал – «капитан Веркор, мой старый знакомый».

Дюк тяжко вздохнул.

– Это всего-навсего означает, что они черт знает как давно познакомились. Я о нем, между прочим в первый раз сегодня услышал!

Он вцепился зубами в бутерброд. Джейк хлопнул глазами.

– Сэр?

– Я не смогу! – тоскливо мычал Дюк. – Я же никогда ни у кого ничего не просил! Господи, каким идиотом я буду выглядеть! Так, мол, и так, капитан Веркор, я сын Томаса Маллоу, вашего старого знакомого, у меня стырили бумажник и…

– Возьмите меня на борт! – закончил Джейк.

Джентльмены помолчали.

– Мда. Теперь я, кажется, понимаю ваше затруднение, – вздохнул Джейк.

Дюк поднял кудрявую голову.

– Понимаешь? Все бы ничего, кабы не этот бумажник. Получается какое-то: «подайте бедному сиротке»!

Джейк перевернулся на живот и подпер подбородок кулаками.

– Стоп, сэр. Предлагаю отложить церемонию оплакивания на какой-нибудь другой раз и подумать, как сказать про бумажник так, чтобы не выглядеть попрошайкой. Поехали.

– Э-э-э, – протянул компаньон.

– Неплохо для начала, – одобрил Джейк. – Ну, давай дальше.

– В-видите ли, месье Веркор, – начал Дюк, – тут такое дело… стоп, нет. Видите ли, капитан, есть одно затруднение… опять не так. Э…

– Могу ли я, – задумчиво произнес Джейк, – просить вас уделить мне несколько минут?

Компаньон завистливо мотнул кудрями.

– Здорово чешешь!

Джейк скорчил рожу.

– Потолкайся в прихожей в доме, где кто-то умер, и не так споешь. Приходится думать, как бы чего не ляпнуть. Представляешь, войти к чужим людям и сообщить, что, вот, мол, готов гроб для вашей бабушки. А эта миссис Миллз, сто тысяч чертей, совсем не бабушка, а жена!

– Ой! – Дюк моргнул. – Ужас. Это ты как так?

– Ну как-как, – уныло вздохнул сын похоронный церемонимейстера, – ошибся покойником. Или вот: «я сын мистера Саммерса». Как будто они там помнят похоронный церемонимейстера по имени! Ничего не напоминает?

Компаньон опять ойкнул.

– Это же значит, либо: «я сын похоронного церемонимейстера», либо: «мой отец мистер Саммерс, похоронный церемонимейстер», либо вообще: «я насчет вашего гроба». Как же ты выкручивался?

Он с надеждой посмотрел на компаньона. Тот тряхнул головой.

– Ха, – усмехнулся он. – «Похоронный дом Саммерса», сэр. Тут плохо только, если промазал и в доме вообще нет никаких покойников.

– Что, и такое бывало? – поразился Дюк.

Джейк сделал неопределенную гримасу.

– Да много всякого было, сэр, – признался он. – Но мы-то с вами лица частные.

– Какая досада, – огорчился юный Маллоу.

– Придется выкручиваться как частное лицо.

«Частное лицо» еще помычало и выдало:

– Понимаете, сэр, тут такая история…

– Какая история? – поинтересовался Джейк.

– Да ну тебя!

– Да ладно, – сказал компаньон. – За нас одно обстоятельство.

– Какое?

Джейк пожал плечами.

– У нас с вами, сэр, нет другого выхода. Так что хочешь – не хочешь, а придется как-то с этим Веркором объясняться.

– Утешил, нечего сказать, – пробормотал Дюк.

– Потом, – раззевавшийся компаньон расправил пиджак, – потом придумаем.

Шумел водопад. Заливались птицы. В небе, расправив крылья, парил то ли коршун, то ли ястреб, то ли еще кто-то такой, большой, хищный и величественный.

– Ай, как-нибудь! – буркнул Дюк себе под нос, свернулся калачиком и уснул.

Звякнул дверной колокольчик и Джейк переступил порог маленькой лавки в нью-хэмпширском Уинчендоне, знаменитом на всю страну Городе Игрушек. Лавка совершенно неожиданно возникла на его пути, пролегавшем через лес где-то возле Миддлтона: обычного вида, с полосатым бело-желтым тентом над входом, с резиновыми бэби в чепчиках, с игрушечной кухней и книжками про Бастера Брауна в витрине.

С полок пялились стеклянными глазами куклы в воздушных шляпках, скалились лошади на колесиках, клоуны в шароварах со звездами глупо растягивали губы, молитвенно складывали ладони ползающие по проволоке жестяные мартышки в фесках, сверкали лаком колес экипажи, таращили круглые нарисованные глаза пары тварей из огромного Ноева ковчега.

– Что вам угодно, молодой человек? – поинтересовался продавец – юркий джентльмен со сверкающей лысиной.

При этих словах сами собой завелись и поехали по игрушечным рельсам штук пять поездов. «Поезда Ива. Игрушки Ива тебя сделают счастливым!»

– Есть у вас мультископ? – неожиданно для себя поинтересовался искатель приключений.

– Ну конечно! – хозяин сверкнул улыбкой под закрученными усами.

Крупные зубы были похожи на очищенный миндаль.

– Безусловно! Непременно! Я бы даже сказал, разумеется, есть!

И немедленно выложил на прилавок сначала один, потом другой, еще один, еще…

«Превосходное удовольствие для детей!» – значилось на картонных коробках. – «Восхитительное развлечение для всех!» «Игрушка, но больше, чем игрушка!»

Джейк завороженно взял в руки неброскую с виду трубку с медным окуляром, обитую коричневой кожей, и заглянул внутрь. Разноцветные стеклышки с едва слышным стеклянным звоном складывались так и этак. Дождавшись, когда узоры станут повторяться, Джейк взял второй. Потом еще один, еще…

Поймав сиропный взгляд продавца и вспомнив, что в кармане пусто, искатель приключений замялся.

– Понимаете, сэр, я… у меня.

Продавец вопросительно поднял голову.

– Тут такая история…

Любезная улыбка хозяина лавки стала несколько натянутой.

– У меня нет другого выхода! У нас украли бумажник!

Но слов, которые произнес продавец с сомнением на лице, не слышно, искатель приключений в растерянности переспрашивает, оглядывается зачем-то через плечо, и не видит ничего. То есть, совсем: ни тьму, ни туман, просто – ничего. Без места и времени. Хотя кажется вполне ясно, что сегодня двадцаит седьмое апреля одна тысяча девятьсот пятого года, но все это где-то снаружи, а здесь…

«Мы грабим и тырим добро мертвецов, – раздался чужой голос.

Выпьем, братишки, йо-хо!»

«Вот тут-то и вынырнул черт Дэви Джонс.

Йо-хи-хо, и бутылка рому!»

«Съедят и выплюнут мое они нутро