Галина Гусева - Морские рассказы

Она пишет очаровательные стихи, иногда кладет их на музыку. А потом иллюстрирует, в совершенстве овладев техникой компьютерного рисунка.

Сидя в самолете, покидая Америку, у меня сами собой сложились стихи о ней.

Прошло полтора года.

Следующей весной Борис опять улетел в Америку, и они с Минаем отгонялись в Атлантике на «Бермуда-рейсе», где заняли 2-ое место в своем классе и в общем зачете 4-ое. Спинакер, зашитый моими руками, больше не рвался.

На мой взгляд, их успех был подготовлен нашими совместными усилиями и опытом совместного плавания к берегам Канады.

Весь год говорили о предстоящем праздновании рижского юбилея, и вот, когда визы на руках, выплывает ряд причин, по которым «Форвард» туда не идет. У одного – сдача объекта, у другого траур, у третьего дача, да к тому же в Питере «Чемпионат города», а в Риге никаких гонок нет.

Наш экипаж разваливается на две неравные части: мужская его часть остается гоняться «на городе», а женская – на машине едет в Ригу.

Женская часть состоит из трех членов: Я, Гусева Галина, капитан нашего сухопутного «лайнера», Кристина Тихомирова, штурман, и матрос Пима, четырехмесячная сукочка велынтерьера.

Выехали в 8.50 утра в пятницу, 17.08. Наш «лайнер», микроавтобус корейско-узбекского происхождения, «Дэо Дамас», бежит бодро, не напрягаясь, со скоростью 90 км/час. Атлас дорог 73 года мало чем отличается от современного и потому исправно служит нам навигацией (нам не привыкать ходить по старым картам!). Крис ведет прокладку, записывая в «судовой журнал» все события на дороге, вплоть до того, на каком километре от Питера Галину укусил комар.

До границы добежали без приключений, если не считать, что в приграничном поселке Пыталова (которое мы переименовали в «Плуталово») мы заблудились. Впрочем, первое название тоже подошло, т. к. на этой границе, потеряв два часа в очереди, из-за отсутствия ветслужбы мы границу не прошли. Нам пришлось дать крюк длиной в 40 км до главной таможни. Здесь мы, отстояв 2/3 очереди, вдруг узнали, что русские проходят без очереди на своей территории. Меня это ужасно удивило, и я, возмущаясь русской несправедливостью, рванула к границе, обойдя оставшуюся треть.

Впрочем, впоследствии я поняла, что ничего просто так не бывает, и этот несправедливый, на мой первый взгляд, акт по отношению к латышам оказался оправданным.

Но об этом потом. А сейчас мы летим по прекрасным латышским дорогам со скоростью 50, т. к. дорога изобилует населенными пунктами, в которых нельзя превышать эту скорость.

За сотню км до Риги, на одной из заправок, мы устроились на ночлег. Логика подсказывала нам, что центр города перекрыт, и ночью добраться до места будет нелегко, ночевать в машине посреди города не очень удобно. К тому же уже второй час ночи, и у меня слипаются глаза.

В автобусе откидываются оба ряда кресел, и спать в нем удобно.

В 6 утра по местному мы уже на ногах (разница на час). Когда собираются две женщины, то почему-то на сборы уходит 2 часа, хотя каждой требуется на те же сборы по часу. В общем, выехали в 8.00 и у ворот клуба были через 1,5 часа. И очень вовремя, т. к. тут же центр был перекрыт полицией.

В течение двух минут мне удалось убедить вахтенного пропустить автобус на территорию клуба (то ли нас уже ждали, то ли наши смазливые мордашки приглянулись). У бонов уже покачивались наши соотечественники (и яхты, и яхтсмены). Здесь стоят: «Ариэль», «Русь», «Заря», «Онега» и «Аврора» («Джина» пришла на следующий день). Они здесь уже третий день. Все видели, везде побывали и уже изрядно расслабились (не все, конечно, но их большинство).

Ознакомившись с местными правилами, приняв душ, мы идем в город.

Праздник громыхает на каждой улице. За каждым углом своя сцена, свои художественные коллективы. Всюду телевидение снимает артистов и зрителей. Народу столько, что еле продираешься в ту или обратную сторону. Чуть подальше от главных площадей и ты вливаешься в хоровод пляшущих людей. Юные дарования лихо исполняют латвийские зажигательные пляски. Взрослые охвачены общим задором и тут же повторяют нехитрые движения.

Трудно удержаться и не пуститься в пляс, и Крис пляшет. Я бы тоже не прочь, но на мне висит тяжелая сумка с уже купленными сувенирами, и на руках сидит Пима, т. к. ей уже пару раз наступали на лапы. Но мы с Пимой, как можем участвуем в общем танце: я отбиваю такт ногой, а Пима дирижирует хвостом.

На следующих улицах прекрасные хоры поют старинные латышские песни.

Веселые простые мелодии подхватывают все латыши, и улицы старого города просыпаются, вспомнив восемьсот лет назад звучавшие песни, откликаются эхом в старых дворах.

Устав от ходьбы и плясок, мы устраиваемся прямо на траве большого газона, где кроме нас отдыхают и остальные участники праздника. Пима носится по поляне как ненормальная – она дает волю своим накопившимся положительным эмоциям. Бросаясь в объятия каждого, кто попадается на ее пути, перелетая через него кубарем, она приводит в восторг всех отдыхающих. Особенно Пима рада детям. Они катаются по траве вместе с ней, и восторженный детский визг оглашает всю поляну. Недовольных здесь нет: каждый взрослый мечтал бы побывать в эту минуту на месте своего чада.

К 5 часам дня мы не просто устаем, а выдыхаемся в поисках малолюдного пути к яхт-клубу. Чем больше мы его ищем, тем дальше удаляемся от цели. Наконец, совсем выбившись из сил, набредаем на православную церковь.

Увидав двух беседующих «старцев» – служителей церкви, мы обращаемся за помощью «указать нам истинный путь».

«Старцы» оказываются довольно интересными мужчинами примерно нашего возраста (длинные с проседью бороды и волосы ниже плеч внушают доверие), вызываются проводить нас до клуба. Одного зовут Александром. Он в прошлом музыкант, композитор. Утверждает, что раскручивал нашу Татьяну Буланову. Половина репертуара, который она поет – его песни. Потом он попал в страшную автокатастрофу, результат которой – временная потеря памяти. В этот период церковь дала ему приют и поменяла в корне его судьбу.

Второго зовут Леонидом. У него не менее интересная судьба. Как-то ему приснилось указание свыше, что он должен совершить паломничество в Иерусалим, и он отправился туда на велосипеде. Достиг цели и с тех пор остался при церкви.