Марк Цицерон - Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту

[Att., XIV, 5]

Астурская усадьба, 11 апреля 44 г.

1. Надеюсь, тебе уже так, как я хочу, потому что ты голодал , когда был слегка нездоров; всё же я хотел бы знать, как ты поживаешь. Прекрасный знак, что Кальвена огорчается тем, что он у Брута на подозрении 3497; не хорош тот знак, что легионы со знаками 3498прибывают из Галлии. Что, по-твоему, сделают те, которые были в Испании? Не потребуют ли они того же? Что те, которые перебросил Анний? Я хотел сказать «Гай Асиний», но — ошибка памяти 3499. От игрока 3500 большая суматоха . Ведь этот заговор вольноотпущенников Цезаря 3501было бы легко подавить, если бы Антоний правильно разбирался.

2. О моя глупая скромность, — раз я не захотел взять на себя посольство 3502до остановки в государственных делах, чтобы не показалось, будто я убегаю от нарастающих событий! Конечно, если бы я мог врачевать их, я не должен был бы отсутствовать. Но ты видишь должностных лиц, если это — должностные лица; ты видишь, несмотря ни на что 3503, спутников тирана облеченными властью, видишь его же войска, видишь на фланге 3504ветеранов; все это легко увлечь , а тех, которые должны были не только быть ограждены охраной всего мира, но даже быть великими 3505, только прославляют и любят, но держат за стенами. И как бы они ни были счастливы, государство несчастно.

3. Но я хотел бы знать, каков был приезд Октавия 3506— не было ли устремления к нему, нет ли какого-либо подозрения насчет переворота ? Я, правда, не думаю, но все-таки жажду знать, что бы ни было. Пишу тебе это, уезжая из Астуры, за два дня до ид.

[Att., XIV, 6]

Фунды 3507, 12 апреля 44 г.

1. Я получил твое письмо в Фундах во время обеда в канун ид. Итак, во-первых, тебе лучше; во-вторых, ты извещаешь о лучшем; ведь прежние новости — о прибытии легионов — были удручающими; насчет Октавия — и так и сяк. Жду, чт онасчет Мария 3508, который, я полагал, устранен Цезарем. Разговор Антония с нашими героями, применительно к создавшемуся положению, не неблагоприятен; тем не менее до сего времени меня не радует ничто, кроме мартовских ид 3509. Ведь в то время как я нахожусь в Фундах с нашим Лигуром 3510, меня мучит, что имением Секстилия владеет битый Куртилий 3511; когда я говорю это, я говорю обо всей породе.

2. Ведь что более жалко, нежели защита нами того, из-за чего мы его 3512ненавидели? И в течение двух лет также тех консулов и народных трибунов, которых он пожелал? Никак не придумаю, как это я мог бы заниматься государственными делами . Ведь нет ничего столь неправильного , как то, чтобы тираноубийцы были на небесах, а деяния тирана защищались. Но ты видишь консулов, видишь остальных должностных лиц, если это должностные лица, видишь бездействие честных. В муниципиях они вне себя от радости. Ведь невозможно высказать, как они ликуют, как стекаются ко мне, как жаждут слышать мои слова о положении государства. А между тем — никаких постановлений 3513; ведь наша государственная деятельность такова, что мы опасаемся побежденных 3514. Пишу тебе это во время второй перемены 3515. Подробнее и с более государственной точки зрения — потом, а ты — что ты делаешь и что делается.

[Att., XIV, 7]

Формийская усадьба, 15 апреля 44 г.

1. На другой день после ид я видел Павла 3516в Кайете; он мне — о Марии 3517и кое-что о положении государства, очень дурное. От тебя, разумеется, ничего; ведь никого из моих. Но нашего Брута, по слухам, видели вблизи Ланувия. Где же он, наконец, намерен быть? Ведь я хочу знать как остальное, так и об этом. Пишу это за шестнадцать дней до календ, выезжая из формийской усадьбы, чтобы затем на другой день — в путеольскую.

2. От Цицерона — письмо вполне отделанное и очень длинное: прочее можно выдумать, но отделка письма показывает, что он кое-чему обучен. Теперь усиленно прошу тебя — об этом я недавно говорил с тобой — позаботиться, чтобы он не нуждался. Это входит в мои обязанности и важно для доброго имени и достоинства; я понял, что ты такого же мнения. Вообще, если я, как хочу, в квинтилии месяце — в Грецию, все будет легче; но так как обстоятельства таковы, что не может быть никакой уверенности в том, чт одля меня почетно, чт одозволено, чт ополезно, — прошу, приложи старания, чтобы мы обеспечили его с возможно большим почетом и щедростью. Об этом и о прочем, что будет иметь значение для нас, ты, по своему обыкновению, подумаешь и напишешь мне либо о том, что имеет значение для дела, либо, если ничего не будет, — что придет на ум.

[Att., XIV, 8]

Синуесса, 15 апреля 44 г.

1. Ты думал, когда писал, что я уже в своих приморских имениях, а я за шестнадцать дней до календ получил твое письмо на маленьком заезжем дворе в Синуессе. Насчет Мария — хорошо; хотя я и скорблю о внуке Луция Красса 3518. Прекрасно, что Антоний теперь находит одобрение даже у нашего Брута. Ты пишешь, что Юния 3519доставила письмо, написанное мягко и по-дружески; Павел 3520сказал мне, что оно прислано ему братом; в конце его было, что против него готовятся козни; что эти сведения он собрал из верных источников. Это не нравилось мне и гораздо меньше ему. Бегство царицы 3521не огорчает меня. Пожалуйста, напиши мне, что сделала Клодия. Насчет византийцев постараешься, как и о прочем, и вызовешь к себе Пелопа 3522. Но как ты просишь, я, когда ознакомлюсь со сбродом в Байях 3523и той толпой, о которой ты хочешь знать, тогда напишу, чтобы тебе все было известно.

2. С нетерпением жду — что делают галлы, что испанцы, что Секст 3524. Ты, разумеется, разъяснишь это, как и прочее. Я легко мирился с тем, что небольшая тошнота дала тебе предлог для отдыха. Ведь при чтении твоего письма мне казалось, что ты немного отдохнул.

О Бруте всегда пиши мне все — где он, о чем помышляет. Надеюсь, что он скоро даже один сможет безопасно ходить по всему Риму. Тем не менее…

[Fam., VI, 17]

Путеольская усадьба (?), 44 г.

Цицерон Вифинскому привет 3525.

1. Я и ради прочего желаю, чтобы государственный строй был, наконец, установлен, и хотел бы, чтобы ты мне верил, что к этому присоединяется твое обещание, о котором ты упоминаешь в письме, так что я тем более стремлюсь к этому; ведь ты пишешь, что если так будет, то ты будешь жить вместе со мной.

2. Твое желание очень приятно мне, и ты не делаешь ничего, противного нашим дружеским отношениям и суждениям обо мне твоего отца 3526, выдающегося мужа. Так и считай: значительностью услуг те, кто в силу обстоятельств были влиятельны или являются влиятельными, связаны с тобой больше, чем я; узами дружбы — никто. Поэтому мне приятна и твоя память о нашем союзе и желание даже усилить его.