Катулл - Лирика Древнего Рима

Слей поцелуи свои с горькой слезою любви!

Плачь! Ведь грудь у тебя не окована грубым железом,

И не заложен кремень в нежное сердце твое.

65 Знаю, с моих похорон ни дева, ни юноша даже

Не возвратятся домой, глаз не омывши слезой.

Не оскорбляй же тогда мою тень, о Делия, лучше

Пряди волос пощади, 147нежные щеки свои.

Будем друг друга любить, пока нам судьба позволяет!

70 Скоро к нам явится смерть, голову мраком покрыв;

Скоро к нам старость вползет — и уж будет зазорно влюбляться.

Страстные речи шептать с белой как снег головой.

Так отдадимся теперь Венере беспечной, пока нам

Двери не стыдно ломать, в драку с соперником лезть.

75 Здесь я и вождь, и крепкий боец. Вы, трубы, знамена,

Прочь уноситесь скорей, жадных калечьте людей!

Жадным тащите добро, а мне, довольному жатвой,

Будут смешны богачи, будет и голод смешон.

Крепкого лей, вином утоли нежданные муки,

Властный пусть склонится сон к векам усталым моим;

Этой хмельной головы, отягченной щедротами Вакха,

Пусть не тревожат, пока горькая дремлет любовь.

5 К нежно любимой моей приставлена грозная стража,

Плотная дверь заперта неодолимым замком.

Пусть тебя ливень сечет, о дверь ее злого владыки, 148

Пусть Юпитера гнев молнии мечет в тебя!..

Дверь, отворись только мне, побежденная жалобной просьбой.

10 И не скрипи, коль тайком ночью тебя отопрут!

Если в безумстве своем тебе посылал я проклятья,

Сжалься, молю: пусть они мне же падут на главу.

Помнить должна ты о том, что в слезных моленьях поведал

Я, гирляндой цветов твой оплетая косяк. 149

15 Ты же, о Делия, брось бояться, обманывай стражу;

Надо дерзать: смельчакам в помощь Венера сама.

Сколь благосклонна она, когда новый порог переступит

Юноша или тайком дева замок отомкнет!

Учит она, как скользнуть украдкой с мягкого ложа,

20 Учит она, как ногой на пол беззвучно ступить;

Учит она красноречью кивков незаметных при муже,

Учит искусству скрывать нежные в знаках слова.

Но поучает не всех, — лишь тех, кто не ведает лени,

Кто не боится вставать с ложа в ненастную ночь.

25 Вот и когда я брожу по городу темному в страхе,

‹Мне помогает идти к цели богиня любви.›

Хищника гонит она, кто дерзнул бы кинжалом поранить

Или с добычей уйти, платье сорвавши с меня.

Тот, кто во власти любви, хранимый священной рукою,

30 Может, где хочет, бродить: козни ему не страшны.

Мне ни зимняя ночь не вредит леденящим морозом,

Мне не опасен поток бурно летящих дождей.

Мне этот труд нипочем, — открыла бы Делия двери

И поманила без слов, пальчиков легким щелчком.

35 Встречный — мужчина ли ты или женщина, — не поднимай же

Глаз: проделки свои хочет Венера таить.

Шумом шагов не пугай и меня не расспрашивай, кто я,

Факела ярких огней не приближай мне к лицу.

Если ж случайно меня заметит прохожий, — пусть скроет,

40 Именем всех богов пусть присягнет, что забыл.

Верь мне, почувствует тот, кто не в меру болтлив, что Венера

Кровью была рождена, вышла из ярости волн. 150

Впрочем, ему не поверит твой муж, — так вещала правдиво

Мне чародейка одна тайной волшбою своей.

45 Видел не раз я: она низводит созвездия с неба

И заклинаньем своим рек изменяет русло,

Тени влечет из гробниц, утробу земли разверзая,

Песней над хладным костром кости из пепла зовет;

То из подземных темниц вздымает их шепотом вещим,

50 То, окропив молоком, вспять возвратиться велит;

Властью своею метет туманы с ненастного неба,

Властью своею зовет в летнюю пору снега.

Ей лишь одной вручены волшебные травы Медеи,

Ей лишь дано усмирять лютых Гекаты собак. 151

55 Заговор ею сложён, и с ним обмануть ты сумеешь:

Трижды скажи нараспев, трижды отплюнься потом;

С этой поры никому твой муж про нас не поверит,

Даже себе самому, в мягкой постели застав.

Но от других воздержись: обо всех он правду узнает,

60 Лишь про меня одного ведать ему не дано.

Верить ли мне? Сказала еще вещунья, что может

Травами и колдовством освободить от любви.

Факел очистил меня, а после, ясною ночью,

Черная жертва легла в честь чародейных богов. 152

65 Я же молил, да не сгинет любовь, но да будет взаимной.

Я не искал никогда прочь убежать от тебя.

С сердцем железным был тот, кто охотно повлекся за бранью

И за добычей, хоть мог, глупый, тобою владеть.

Пусть он сметет пред собой побежденные тьмы киликийцев, 153

70 Марсов лагерь разбив на покоренных холмах,

Затканный весь серебром, весь золотом пышно расшитый;

Пусть на горячем коне гордо красуется он.

Я ж, моя Делия, знай, — была бы ты только со мною, —

Сам бы волов запрягал, пас на знакомой горе.

75 Лишь бы мне было дано держать тебя в нежных объятьях,

Даже на голой земле сладким казался бы сон.

А без взаимной любви что пользы хоть в пурпурном ложе,

Если в бессонных слезах тянется долгая ночь?

Нет, тогда уж ни пух, ни шитый покров, ни журчанье

80 Тихо бегущей воды дремы очам не пошлют.

Разве я словом задел величие гордой Венеры

И наказанье несет мой нечестивый язык?

Разве молва говорит, что нечистый входил я в жилища

Вечных богов и венки рвал со святых алтарей?

85 Если б я был виноват, не замедлил бы пасть я во прахе

И целовать без конца храма священный порог.

Нет, не замедлил бы я ползти в пыли, умоляя,

Биться несчастным челом о заповедный косяк.

Ты, смеющийся зло над горем моим, берегися!

90 Жди: не ко мне одному вечно немилостив бог.

Тот, кто, бывало, шутил над юноши тщетной любовью,

Сам под Венеры ярмо в старости шею склонял.

С дряхлою дрожью шептал про себя он любовные речи,

И понапрасну взбивал космы седые волос.

95 Он не стыдился торчать у двери красавицы милой

Или на форуме днем встретить служанку ее.

Юноши там и мальцы ватагой его затирают,

Тихо, чураясь, плюют в мягкие складки одежд.

Ты же меня пощади, Венера: преданно служит

Дух мой тебе; что ты жжешь, грозная, жатву свою?

Двинетесь вы без меня, Мессала, по волнам эгейским. 154

О, вспоминай обо мне вместе с когортой своей!

Держит больного меня Феакия 155в землях безвестных.

Мрачная Смерть, молю, жадные руки сдержи!

5 Мрачная Смерть, удержись, умоляю! Ни матери нет здесь,

Чтобы на скорбной груди кости собрать из костра;

Нет и сестры, чтоб мой прах окропить ассирийским елеем

И, волоса распустив, плакать над урной моей.

Делия, нет и тебя! А ведь, нас провожая из Рима,

10 Ты, говорят, наперед всех вопросила богов.

Ты ведь три раза брала у мальчика жребий священный, 156