Коллектив авторов - Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В поясе ее нашли письмо: «Князю лучше, чтобы я была жива, мне же лучше умереть. Прошу похоронить меня вместе с Хань Пином».

Разгневанный князь велел похоронить ее безо всяких почестей возле могилы мужа.

— Если уж ваша любовь так сильна и вы сможете соединиться в могиле, не стану этому мешать, — сказал он.

На том месте, где были похоронены супруги, за одну ночь выросли большие деревья. А через десять дней они уже разрослись так сильно, что скрыли обе могилы. Под землей переплелись их корни, над землей сплелись их ветви. Пара птиц — самец и самка — свили гнезда на этих деревьях и никогда оттуда не улетали. Они сидели на ветвях, протягивали друг к другу шеи и жалобно пели. Их печальное пение трогало людей.

Жители княжества Сун назвали эти деревья «деревьями взаимной тоски». Отсюда и произошло выражение «тосковать друг о друге». Птиц же стали считать душами Хань Пина и его жены.

До сих пор в Суйяне существует город Ханьпин, и поныне живет песня о верных супругах.

Цинь Цзюй-бо из Ланъе было шестьдесят лет. Однажды поздним вечером, напившись пьяным, он проходил мимо храма Пэншаньмяо. Вдруг навстречу ему выбежали внуки, подхватили под руки, отвели шагов на сто в сторону, а там схватили за шею, пригнули к земле и стали браниться:

— Старый хрыч, ты когда-то нас колотил, а теперь мы тебя убьем!

Цннь Цзюй-бо вспомнил, что действительно когда-то поколотил своих внуков, и притворился мертвым. Внуки мгновенно разбежались.

Возвратившись домой, Цинь Цзюй-бо хотел наказать внуков. Те перепугались, стали кланяться ему и говорить:

— Если бы это были мы, так это еще полбеды! Боимся, что это были оборотни! Проверьте-ка еще раз!

Цинь Цзюй-бо призадумался.

Прошло несколько дней. И вот, притворившись пьяным, Цинь Цзюй-бо снова проходил мимо того храма, и опять внуки подхватили его под руки. Старик крепко вцепился в них, так что они не смогли убежать, и привел домой. Здесь он стал поджаривать их на огне до тех пор, пока у тех не лопнули животы, а затем выбросил во двор. Они исчезли. Цинь Цзюй-бо очень досадовал, что не смог их убить.

Прошел месяц. Однажды Цинь Цзюй-бо спрятал за пазуху кинжал и ушел из дома, притворившись пьяным. Никто из домашних об этом не знал. Минула полночь, а он все не возвращался. Опасаясь, как бы деда не схватили злые духи, внуки отправились его разыскивать. Цинь Цзюй-бо повстречал их и убил.

В области Миньчжун, которая находится в княжестве Дунъюэ, есть горный хребет Юнлин высотой в несколько десятков ли. В одном из ущелий, на северо-западной стороне, поселилась змея длиною в семь или восемь чжанов [19] Чжан — мера длины, равная 3,2 м. , свертывавшаяся более чем в шестьдесят колец. От нее погибли уже местный ду-вэй [20] Ду-вэй — чиновник, ведавший военными делами области. , а также много других чиновников из подчиненных ему городов. Змее приносили в жертву быков и баранов, но это не помогало.

Однажды кому-то приснился сон, и гадатель, которого пригласили его растолковать, сказал, что змея желает получать на съедение девочек лет двенадцати-тринадцати.

Новый ду-вэй, начальники уездов и чиновники делали все возможное, чтобы умилостивить змею. Но она требовала все новых и новых жертв, и, чтобы накормить ее, приходилось забирать дочерей и рабынь из провинившихся в чем-либо семей.

Как только наступал первый день восьмого месяца, предназначенную в жертву отводили в пещеру змеи, и та пожирала ее. Так продолжалось девять лет, и уже погибло девять девочек.

Но вот настало время, когда очередную жертву найти стало невозможно.

В то время в уезде Цзянлэ жил некто Ли Дань, у которого было шесть дочерей и ни одного сына. Младшую дочь его звали Ли Цзи. Она сама пожелала, чтобы ее отдали змее на съедение. Но родители и слушать об этом не хотели.

— Матушка и батюшка, — говорила Ли Цзи, — вы нарожали одних дочерей, а сыновей у вас нет. Это все равно что вовсе не иметь детей. Я не способна совершить подвиг Ти-ин [21] Ти-ин — дочь некоего Шуньюй И, жившего при династии Хань. Когда Шуньюй И провинился и должен был понести наказание, Ти-ин продала себя в рабство, чтобы дать возможность отцу откупиться. Император об этом узнал и отменил наказание. , которая некогда спасла своих родителей, и поэтому лучше мне умереть, чем сознавать, что вам приходится зря на меня тратиться — кормить и одевать. Разве плохо будет, если вы продадите меня и заработаете немного денег?

Но родители жалели Ли Цзи и ни за что не хотели расставаться с нею. Тогда девочка ушла сама, и никто не мог ее удержать.

Она взяла с собой меч и собаку, приученную к охоте на змей, взяла рис, сделала из него лепешки и обкатала их в муке с медом. Когда настал первый день восьмого месяца, девочка пробралась в пещеру и спряталась там вместе с собакой, держа при себе меч. Лепешки она разложила возле входа в пещеру.

Выползла змея. Голова ее была с круглую корзину для риса, а глаза — как зеркала величиной в два чи [22] Чи — мера длины, равная 32 см. . Почуяв запах лепешек, змея набросилась на них и мгновенно проглотила. Тогда Ли Цзи напустила на змею собаку, и та вцепилась б нее, девочка тем временем подбежала сзади и нанесла змее несколько ударов мечом. Змея подпрыгнула от боли, откатилась назад и издохла.

Ли Цзи вошла в пещеру и увидела там скелеты девяти девочек. Она вынесла их наружу и со вздохом сказала:

— Мне жаль вас! Вы были так слабы и трусливы, что позволили змее сожрать себя!

Ли Цзи целой и невредимой возвратилась домой.

Правитель княжества Юэ, узнав об этом, взял Ли Цзи себе в жены, отцу ее пожаловал должность начальника уезда Цзянлэ, а мать и сестер щедро одарил.

Песни и предания об этом событии живут и поныне.

Гань Цзян и Mo-се целых три года делали мечи для Чуского вана. Тот гневался и угрожал казнить Гань Цзяна. И вот наконец Гань Цзян сделал два меча — меч-самца и меч-самку.

— Мы три года делали мечи, — сказал он жене. — За такую медлительность ван казнит меня, как только я предстану перед ним. Если у нас будет сын, то, когда он вырастет, скажи ему: «Выйди из ворот и иди к южным горам. Увидишь там растущую на скале сосну, за нею будет схоронен меч».

После этого он взял меч-самку и отправился к Чускому вану. Когда тот увидел только один меч — он знал, что их должно быть два, — сильно разгневался и повелел казнить мастера.

Mo-се родила сына, ему дали имя Чи. Прошло несколько лет, и как-то он спросил у матери:

— Где мой отец?

— Твой отец в течение трех лет делал мечи для Чуского вана, — сказала мать. — За это ван разгневался и казнил его. Но перед тем как отправиться к вану, отец говорил мне: пусть сын выйдет из ворот и пойдет прямо на юг; там на скале растет сосна, а за нею спрятан меч.