Валерий Андросов - Буддийская классика Древней Индии

* Строфы 19-20 цитируются Чандракирти [Prasannapada 1903— 1913:496].

* Более подробно см. выше СЛ, 77—87.

* К таковым, согласно Аджитамитре, относятся рождения человеком или божеством [Ajitamitra 1990: 82].

* Согласно комментатору, имеются в виду как мирские цели, так и превосходящие мирское, которые достижимы только путём реальной практики Закона [Там же: 83].

* Даяние, нравственность и терпимость — däna-sila-ksamä , тиб. sbyin dang tshul khrims dang bzod pa — три первых совершенствования (парамиты, см. ДС, CV-CVII). Я думаю, здесь имеются в виду все шесть совершенствований ранней Махаяны, которые перечислены в PA, IV, 80-81, см. также ДС, XVII.

* Комментаторы «Драгоценных строф»уделили этой строфе повышенное внимание. Аджитамитра помимо этимологического анализа привёл ещё три цитаты [Там же: 83-85], которые Ю. Ока-да перевёл с тибетского на немецкий, но не смог указать источник [Там же: 173]. Это сделал Нгаванг Самтен [Ratnavali 1991: 118-119]. Первые две оказались из «Гирлянды джатак»(XXII, 95 и 87 соответственно) Арьяшуры (IV в.), а третья из «Уддхариты»;их оригинальные санскритские тексты тибетский учёный поместил в своём подготовленном к печати издании РА с восстановленным комментарием на санскрите. Русские переводы первых двух см. [Арьяшура 2000: 207 и 206]. Дж. Туччи подробно проанализировал толкование Гьялцаба [Tucci 1936: 244], из чего видно, что оно посвящено проблематике средневековой тибетской философии, а не раннемахаянской мысли.

* Политика — niti, тиб. lugs — здесь не в привычном для нас смысле, а как «способ обретения счастья (сукха)» [Ajitamitra 1990:86]. Хотя нужно отметить, что в контексте советов царю термин удачно подобран Нагарджуной. Ведь политика — это тоже способ обретения общественного счастья и согласия.

* Воссоединение — sangraha , тиб. bsdu ba — Аджитамитра очень точно пояснил как «успокоение ума» [Там же: 88], т. е. мир, наступающий в сознании. Я передал термин глагольной формой.

* Правда — satya, тиб. bden (ра) — этот санскритский термин (такой же и в предыдущей строфе) чаще передаётся как «истина». Я его перевёл термином «правда» и думаю, что это контекстуально оправданно. Согласно Аджитамитре, «правда — это даяние или дары, которые все цари должны приносить [подданным]» [Там же], т. е. правдивость царей — это своего рода их самопожертвование ради людей.

* Щедрое пожертвование — tyaga, тиб. sbyin (ра) — согласно Аджитамитре, «это отказ от состояния, богатства, совершаемый как в реальной жизни, так и в качестве даяния умственного» [Там же: 89]. На мой взгляд, такое толкование можно понять двояко. Отказ от богатства и дарение его подданным либо осуществляется в виде раздачи подарков, либо только в своём сознании царь считает своё состояние принадлежащим народу. Во втором случае царю нужно особыми упражнениями ума, йогой ума, сосредоточенного на даянии, убедить себя, что он не собственник своего царства и богатства, а лишь распоряжается ими во благо другим, и тогда вопрос о том, раздавать ему подарки или нет, вторичен, неважен. Ниже Нагарджуна пояснил, что и подарки надо давать, и ум сосредоточивать на даянии.

** Сводит на нет — svaghätaka , тиб. ’joms — букв, разрушитель, или саморазрушитель.

* Согласно комментатору, это «тот, кто с обузданными чувствами» [Там же].

** Достичь состояния, «в которое трудно проникнуть» [Там же].

* Решительным — sthira, тиб. brtan — букв, твёрдым, устойчивым, уверенным и неколебимым, как пояснил Аджитамитра [Там же: 90]. Но, по-видимому, в данном контексте совет царю «быть решительным в добродеятельности», или настойчивым, по-русски значит больше, чем «быть твёрдым», или уверенным.

* К сожалению, комментатор не раскрыл эту четвёрку, и мне неизвестна такая матрика (dharmas catur-bhadra, тиб. chos bzang mam pa bzhi). Вероятнее всего, здесь образно названы четыре совершенных состояния, которым учит Закон (см. ДС, XVI) и которые выше (см. PA, I, 24 — «четвёрка неизмеримо-совершенных качеств») уже упоминались Нагарджуной. В СЛ, 40, они названы в качестве лучших объектов сосредоточения.

* Согласно Аджитамитре, припадёшь к этому прибежищу так, что посвятишь ему целиком своё тело, речь и ум [Там же: 93].

* Аджитамитра дал такое пояснение: «Стремление к духовному созреванию объясняется тем, что смерть неизбежна и для прочих. Неизбежность явно определена. Смерть есть прекращение жизни. Тот, кто приходит к такому видению, тот понимает это разумом. Земное наслаждение обретается в чувственных страстях — вот откуда проистекает ложь и всё остальное» [Там же].

* «Если в одном случае опасность какого-нибудь зла не видна, то, значит, она таится в глубине и прочем. Когда же человек боится чего-то, то, побледнев, прилагает разнообразные усилия, дабы избежать смерти» [Там же: 93—94]. Здесь у Нагарджуны неотчётливо, а у его комментатора уже отчётливо осознаётся, что страх тоже может быть средством (упайя) на буддийском Пути освобождения. Но не в том смысле, что полезно пребывать в страхе, а в том, что страх может быть лекарством от страха (клин клином вышибают). Эта идея осуществилась в Ваджраяне с её мифологическим сонмом божеств ужаса и особыми практиками испытания страхом.

* По мнению Аджитамитры, пьянство нежелательно ещё и потому, что названные Нагарджуной его последствия — это только начало падения [Там же: 94]. Эта строфа открывает долгий ряд этико-дидактических советов царю основоположника мадхьямики, которые за столько веков не потеряли своей значимости.

* «Если не прекратить азартные игры, то это приведёт к погибели. Надувательство — это подлог, обман — плутовство, а самонадеянность — ощущение силы» [Там же]. Санскритские и тибетские термины данной строфы см. ДС, XXX, 26-36; LVI, 4, 6-7. Строфы

47-101 не сохранились на санскрите, за исключением строф 56-57, найденных в качестве цитат.

* Здесь и далее в этой главе даётся отталкивающая картина половых отношений, в чёрном цвете изображается объект царских вожделений — женщина. Воспринимать этот пассаж следует в контексте поставленных религиозных целей, главная из которых в данном случае — избавление от страстей, привязанностей. Такие образцы нагарджуновой поэзии являются антиподом любовной лирики индийцев. Отмечу также, что всё сказанное ниже целиком и полностью распространяется и на мужское тело, в том числе своё собственное. Чтобы убедиться в этом, см. ниже, в этой же главе, строфы 64-66.

* Именно так толкует Аджитамитра, к остальным же словам им даны лишь синонимы [Там же: 95].