Люй Бувэй - Вёсны и осени господина Люя (Люйши чуньцю)

В этом контексте целесообразно, на наш взгляд, отметить, что центральная фигура "Полунных указов" — "сын неба", наряду с регулярными жертвами в храме предков, обычными молитвами, обращенными к богу-первопредку шанди , возносит точно такие же молитвы и небесным предкам тяньцзун , или шести предкам, под которыми подразумеваются "естественные основы жизни": небо, земля и четыре сезона [73] См. там же, с. 154. Значение термина "тяньцзун" как шести естественных основ жизни раскрыто в комментарии Гао Ю. См.: Люйши чуньцю (на кит. яз.), с. 95. . Поскольку эти шесть предков рассматриваются в качестве высшей ценности, выяснение их генезиса и, так сказать, степени родства с "сыном неба", как они представлены в "Люйши чуньцю", должно пролить свет как на систему мира, так и на систему ценностей в представлении авторов памятника. Здесь мы неизбежно должны перейти к онтологии и вступить в область космогонических мифов.

Поскольку "китайская мифология сохранилась в осколочном виде" [74] Рифтин Б. Л . От мифа к роману. М., 1979. С. 7. и "Люйши чуньцю" в этом отношении не представляет исключения, онтологии в систематическом виде мы в памятнике не обнаруживаем, и тем не менее здесь достаточно мифологического материала, чтобы попытаться воссоздать в общих чертах картину мироздания, как она представлялась авторам. Это относится в первую очередь к главе "Великая музыка", где фигурируют вышеописанные шесть предков и находятся указания на их происхождение и взаимоотношения с другими важнейшими категориями, прежде всего с великим единым.

"Из великого единого появляются два начала, из двух начал — инь и ян . Инь и ян изменяются и преображаются, одно стремится вверх, другое опускается вниз. Объединяясь, образуют тела. Кипят и бурлят. Разделившись, воссоединяются вновь; воссоединившись, вновь разделяются. Таково постоянство небес. Небо и земля как телега и колесо. Когда колесо совершает оборот, все начинается с той же точки. За всяким пределом лежит возвращение. Нет ничего, что не было бы обусловлено. Солнце, луна и звезды движутся то быстрее, то медленнее. Солнце и луна движутся всяк по-своему, но свершают каждый свой пусть неукоснительно. Четыре времени года набирают силу поочередно. Погода стоит то жаркая, то холодная, дни бывают то короткими, то длинными, тела то податливыми, то твердыми. Все сущее появляется от великого единого, свершает превращения с инь и ян " [75] Наст, изд., с. 109. .

Таким образом, шесть предков есть порождение великого единого, которое представлено здесь как не имеющее имени: " Дао — это то, что настолько крошечно, что даже не имеет формы, не имеет названия. Чтобы как-то назвать, его зовут великим единым" [76] Там же, с. 110. .

Из великого единого образуются два начала: небо и земля, которые суть нечто отличное от чувственно данных неба и земли и в свою очередь порождают иньян как некий принцип, лишенный конкретных телесных очертаний. Только в процессе изменений и преображений, вызывающих восходящее движение одних частей и нисходящее — других, выкристаллизовываются видимые, а отчасти, пожалуй, и осязаемые объекты. Безусловно, весь процесс, так сказать, материализации объектов сложен, многоступенчат и, по-видимому, протяжен во времени. Тем не менее заметно, что в нем важную роль играет некая субстанция , универсальный субстрат всех форм движения.

Этот субстрат, цзинци , "частью поднимается вверх, частью опускается вниз. Вращается по кругу, возвращается и смешивается, нигде не останавливаясь, нигде не задерживаясь" [77] Там же, с. 95. . Именно его круговращение наводит на мысль о том, что "у неба дао круглое" [78] Там же. .

Цзинци — это тончайшая, предельная в смысле доступности ощущению форма универсального субстрата ци , вообще чрезвычайно разнообразного в проявлениях. Существуют, например, такие разновидности ци , как ци небесный и ци земной; " ци неба устремляется вниз, ци земли воспаряет вверх. Небо и земля сливаются в гармонии" [79] Там же, с. 72. , что происходит в первой весенней луне. Напротив, в первой зимней луне " ци неба воспаряет вверх, ци земли стремится вниз. Небо и земля более не сообщаются; они заперты, пришла зима" [80] Там же, с. 153. . Ци , таким образом, может быть мужским и женским и, представляя собой поток, может быть в то же время представлен и как конгломерат частиц разного качества.

Картина становления мира в "Люйши чуньцю" в целом представлена как процесс образования из единого сначала двойственного, а затем множественного. При этом единое не имеет никаких атрибутов, может быть только названо. Порождаемые им небо и земля уже имеют атрибуты: так, небо описывается как ян , а земля как инь . Вопрос о том, какова природа всех этих объектов, решается введением категории ци — в своей тончайшей форме ци представляет собой субстанцию, из которой состоят как единое, так и инь и ян в двух формах — легкой и тяжелой, образующих в различных комбинациях все видимые и ощущаемые объекты. Процесс идет, таким образом, по пути конкретизации первоначально предельно абстрактного за счет введения множества атрибутов. Дао противопоставлено всему сущему не по природе, а по уровню: его субстанция — это ци в такой степени тонкости, что она уже не воспринимается органами чувств. Как и все прочее, ци первоначально содержалась в нерасчлененном великом едином, а затем через самоопределение из него выделилась. В основе мира в свернутой и развернутой форме лежит, таким образом, одна и та же субстанция.

Та же самая субстанция, как частный случай, есть субстрат сы ши — четырех времен года. "Четыре времени года набирают силу поочередно", поскольку меняется соотношение инь и ян , соотношение сил жара и холода, связанное с направлением движения ци : в момент встречного движения иньци и янци к совокуплению наступает весна, а в момент их разъединения наступает зима. Время в форме "сы ши", как и "инь-ян", предстает, таким образом, в значительной степени субстантивированным.

Естественно при таком подходе ожидать появления: особой формы ци , соответствующей каждому из четырех времен года в отдельности, так как это шло бы в русле дальнейшей конкретизации первоначально неопределенной субстанции. Действительно, в "Люйши чуньцю" мы находим, в частности, обладающие определенными признаками соответствующего времени года "весенний" и "осенний" ци . Первый связан с оргиастическим обрядом но, когда, чтобы дать весеннему ци обрести полную силу, горожане разрывают на части животных у городских ворот [81] См. там же, с. 89. . Помимо прочего первый ци обладает способностью давать жизнь травам и деревьям [82] См. там же, с. 203. ; второй же, напротив, своим приходом вызывает гибель травы и листьев на деревьях [83] См. там же. . С осенью же как временем года явственно связывается "холодный ци": в последнюю луну осени, когда он проявляется с наибольшей силой, народ распускают по домам [84] См. там же, с. 145. , а в конце зимы его провожают или выпроваживают, вновь устраивая обряд но и выставляя земляных волов [85] См. там же, с. 172. .