Ольга Петерсон - Наследники Вюльфингов [предания германских народов средневековой Европы в пересказах Е. Балобановой, О. Петерсон]

Зигегер женился на Амельгарде, дочери короля Нормандии. У них было двое детей; дочь их звали Сигелиндой; она вышла замуж за Сигемунда Нидерландского и была матерью могучего Зигфрида, которого убил Гаген; у Зигфрида был сын Ортнит; о нем рассказывают много чудесного. Он женился на дочери одного языческого короля, и этот злой язычник послал в его землю свирепых драконов, которые там все опустошили и наконец лишили жизни и самого короля. Оставшаяся после него вдова обещала свою руку тому, кто отомстит драконам за гибель ее мужа. Это сделал Вольфдитрих, могучий греческий витязь, и королева сдержала свое слово и вышла за него замуж. У них родился сын Гугдитрих, он женился на Сигмине Французской. После его смерти владения его перешли к сыну его, Амелунгу.

У Амелунга было три сына, сильно различавшиеся друг от друга характером: двое из них, Дитгер и Дитмар, были славные и доблестные витязи, третий же сын был исполнен злобы и коварства. Это был вероломный Эрменрих, и на свете не бывало человека хуже его.

Умирая, Амелунг поровну разделил свои владения между своими тремя сыновьями, но, к несчастью, добрые сыновья его умерли вскоре после него, и остался в живых один только вероломный Эрменрих.

Дитгер завещал свои владения двум своим сыновьям, молодым Гарлунгам, которых воспитывал верный и преданный им Эккегард. Но едва успел умереть их отец, как коварный Эрменрих, захватив в плен молодых принцев, приказал их повесить. Так поступил он по совету двух злобных товарищей своих, Зибехе и Рибштейна; по их же советам и наущениям совершил он немало и других дурных дел.

Дитмар, умирая, передал свои владения сыновьям своим, Дитриху и Дитгеру. Дитгер был еще совсем дитя, но Дитрих, под руководством старого воспитателя своего, мейстера Гильдебранда, успел уже превратиться в сильного и прекрасного юношу, искусно владевшего оружием. Берн [17] Теперь — Верона. был главным городом в его земле.

Раз Зибехе сказал своему господину:

— Теперь принадлежат тебе и земли Гарлунгов, но ты не можешь быть спокоен за свои владения, пока жив могучий Дитрих Бернский, и ты постоянно должен опасаться, как бы он не вздумал вдруг явиться к тебе сюда с большим войском.

— Благодарю тебя за совет, — отвечал ему король, — но было бы еще лучше, если бы ты сказал мне, каким образом удастся мне захватить его в свои руки, потому что с ним не так-то легко сладить, как с Гарлунгами.

— Государь, — заговорил тогда Зибехе, — пошли в Берн посла, и пусть он скажет твоему племяннику, что ты раскаиваешься в гибели молодых Гарлунгов и отправляешься в святую землю, чтобы поклониться Гробу Господню и замолить там свой грех, и просишь Дитриха охранять твои владения во время твоего отсутствия. Поверь, он сейчас же придет к тебе. А если он не приедет, собери войско и постарайся захватить его в его собственной земле.

Подивился король такому хитрому плану, но решился последовать ему и послал за графом Рандольтом из Анконы, чтобы отправить его послом в Берн. Когда приехал граф, Зибехе открыл ему свой коварный план, наказав сохранять все слышанное в величайшей тайне. Граф молча выслушал его, но в душе затаил иное.

Так покинул он двор Эрменриха и поехал в Равенну, где находились преданные слуги Дитриха, Сабен и Фридрих. Предупредив их обо всем, посоветовал он им поскорее вооружиться и быть наготове, чтобы отразить нападение Эрменриха. Затем посол пустился в дальнейший путь и не останавливался ни на один день, пока не приехал в город Берн Тут он сейчас же явился ко двору Дитриха прямо в его зал. В это время собралось около молодого короля много рыцарей и дам. Обрадовался Дитрих, увидя посла.

— Благослови тебя Бог, Рандольт, я, поистине, всегда рад тебя видеть, — приветствовал его витязь Гильдебранд. — Поведай нам, принес ли ты нам какие-нибудь вести, или же вообще скажи, как ты поживаешь!

— Я явился к вам с вестями, — отвечал Рандольт.

Тогда приказали выйти вон из зала всем, кроме самых близких и доверенных людей, и Рандольт повел такую речь:

— Просит тебя дядя твой, Эрменрих, приехать к нему, как только тебе будет можно, и никак не откладывать поездки дальше, как на утро. Теперь же скажу я тебе без утайки: когда бы и как бы ты туда ни приехал, ты потеряешь там и свое достояние, и жизнь. Лучше совсем отказаться тебе от этой поездки, чем обрести в ней смерть.

То было бы безутешное горе для всех твоих людей. Оставайся здесь, сын Дитмара! Я сказал тебе всю правду, без утайки. Кликни же клич по всей своей земле и собери побольше воинов в своих крепостях, — ты ведь знаешь теперь, что тебя ожидает предательство и измена. Да сохранит тебя Господь! Я же, с твоего милостивого разрешения, поеду домой в свою землю, и, поверь мне, на меня ты смело можешь положиться: ради тебя готов я пожертвовать своими воинами, достоянием, женой и даже собственной жизнью.

Посол уехал и, не останавливаясь на пути, явился прямо к Эрменриху, и сейчас же доложил ему то, о чем в Берне не было и помину.

— Государь, — сказал он, — я передал Дитриху твои слова, и теперь поступай, как тебе будет угодно. Отныне вы — чужие друг другу: он не приедет.

Великая беда и горе постигли тут Дитриха, и вероломство было их причиной. Это было первое горе, которое познал он прежде, чем успел достичь полной возмужалости. Эрменрих предлагал свое золото каждому витязю и щедро осыпал дарами тех, кто соглашался служить ему за плату. Так собрал он большое войско и сейчас же пошел с ним туда, где наверняка ждала его слава, — в герцогство Сполето. Много вреда причинил он тут. В марке Анкона опустошил он земли, разорил людей и приказал все спалить пожаром. Недолго оставался он и тут и пошел дальше, повсюду неся с собою грабеж и пожары. Никому не было пощады, ни знатным, ни малым, ни богатым, ни бедным, ни врагам, ни купцам, ни другим заезжим людям: всем приходилось туго от измены Эрменриха племяннику своему, Дитриху. Но Эрменрих о том и не думал и продолжал разорять огнем и мечом одну землю за другою. Так, не зная стыда, захватил он все римское царство, распространив, пожары до самого Милана и, не задумываясь, избивал мужчин и женщин. Со временем Господь наказал его за это, но тогда повсюду стоял вопль и плач, и только и было толку, что об этой обиде и угнетении Но король Дитрих ничего еще не слыхал о бедствиях, постигавших его людей.

Но вот в Равенне герцог Сабен узнал, что Эрменрих с войском стоит перед городом Миланом. К сожалению, была то правда, и никто не спасся от его руки. Говорят, Эрменрих дал клятву, что он не остановится на своем пути, пока не возьмет Берна.

Дитрих узнал обо всем от Фолькнанта, которого поспешил послать к нему с вестями герцог Сабеи Сначала Гильдебранд не хотел и верить, чтобы Эрменрих успел собрать такое большое войско, но Фолькнант утверждал, что при Эрменрихе до восьмидесяти тысяч воинов, и умолял Гильдебранда и Дитриха поскорее сзывать к себе на помощь своих друзей.