Кристофер Марло - Сочинения

Как! Мужику вы рассуждать даете,
Вместо того чтоб в ад его спровадить?

Подумайте, как много в нем гордыни,
Хоть он простого угольщика сын!

Кузен Анжу, с полсотни протестантов,
Которых мы загнали в воду Сены,
Плывут по ней, спасаясь. Как нам быть?
Боюсь я, чтоб они не уцелели.

Людей расставить нужно на мосту —
Пускай плывущих гугенотов топят,
Расстреливая их из арбалетов.

Ты прав, Дюмен. Ступай распорядись.

А мы, кузен, тем временем обсудим,
Как лучше устранить нам двух педантов —
Наставников наваррца и Конде.

Я сам, кузен, об этом позабочусь,
Иди за мной и наготове будь.

Что слышно? Все ль в порядке?

Говорят,
Что парижане режут протестантов.

Да, это так. А что поделать с чернью?
Не мог я бунт унять, как ни старался.

Но ходит слух, что ваша светлость тоже
К резне простонародье подстрекала.

Кто? Я? Вам лгут. Я только что проснулся.

Бей гугенотов! Буквоедов взять!

Прочь лапы, Гиз, кровавая собака!

Идем и все расскажем королю.

Сюда, ученые мужи. Я вас
Попотчую не розгой, а кинжалом.

Убрать тела!

Довольно. До рассвета
Умерьте вашу ярость, господа.
Но мы резню не прекратим на этом.
Пусть Монсоро отправится в Руан,
Рец едет в Дьепп, Гонзаго в Орлеан
И всех, кто там как еретик известен,
Нещадно истребят. А мы покуда
Велим, чтоб перестал сзывать набат
К заутрене бесовской духов зла
И чтоб к себе домой, сняв шлем и латы,
Вернулись горожане и солдаты.

Признаюсь вам, почтенные поляки:
На то, что предлагает мне ваш сейм,
Мои заслуги не дают мне права.
Я слышал, что народ отважен в Польше.
Достоин он такого короля,
Чья мудрость может спор любой решить
И в замысел любых врагов проникнуть,
Чей бранный опыт пригодится в войнах
(А вам вести их нужно много чаще
Всех прочих христианских государств)
Как на востоке против московитов [398],
Так против турок, а равно и многих
Монархов сильных и князей богатых.
К тому же брат мой Карл, король французский,
И весь совет коронный полагают,
Что, добиваясь польского престола,
Я этим разрушаю их надежду
Меня увидеть на французском троне,
Который унаследовать я должен,
Коль брата призовет к себе творец.
Поэтому условимся мы с вами,
Что если Карл умрет и завещает
Мне свой престол, то отпустить меня
На родину обязаны поляки.
Коль это обещать вы полномочны,
Венец я с благодарностью приму
И буду рук не покладая печься
О безопасности и благе Польши.

Пойдем мы и на большее, чтоб только
Вы не отвергли польскую корону.

Тогда прошу вас следовать за мной.

Не правда ль, государыня, висит
Наш адмирал в весьма изящной позе?

Поверьте, Гиз, он очутился там,
Где я давно его желала видеть.
Пойдем отсюда. Здесь тяжелый воздух.

Напротив, здесь мне дышится легко.
Швырните труп в канаву, господа.

Мне стало, государыня, известно,
Что сотня протестантов этот лес
Своею синагогою избрала [399].
У них здесь место ежедневных сходок,
И здесь я их решил предать мечу.

Идите, милый Гиз, не надо медлить.
Ведь если уцелеет этот сброд
И вновь рассеется по королевству,
Нам будет трудно истребить его.
Не мешкайте, идите, милый Гиз.

Я буду быстр, как смерч, предтеча бури.

Пришлось ли вам заметить, кардинал,
Как удручен король, мой сын, судьбой,
Которой Гиз обрек минувшей ночью
В Париже пребывавших протестантов.

Я слышал, как торжественно он клялся
В присутствии мятежного наваррца
Всем нам отмстить за истребленье их.

Нет, кардинал, за все лишь я в ответе,
Раз Францией лишь я повелеваю,
Я жизнью вам ручаюсь: Карл умрет
И Генриху достанется престол.
А если и второй мой сын посмеет
Противоречить матери своей,
Он также будет мной лишен наследства.
Пускай корону носят сыновья —
Власть у меня. Строптивца свергну я.
Идемте, кардинал.