Терпение

Чтобы сбросить прочь, | а все прочие
Воду с днища вычерпывают,| для спасенья своего –
Тяжело человеку жить, | а все жизнь мила!
Всем хватало дел: | они за борт метали
Все тюки свои, мешки, | сундуки и бочонки,
И одежи тож – | удержаться бы на плаву
Да сберечь корабль, | коли даст течь.
Но все громче над водами | ветры воют,
И все выше гневливые | волны вздымаются,
Корабельщикам изнуренным | уповать больше не на что,
И воззвали к богам – | кто каким веровал:
Возопили одни | к богу Вернагу,
А иные к Диане, | а иные к Нептуну,
К Магомету, к Магогу, | к Луне и к Солнцу, –
Всяк по вере своей | творил молитву.
И вот вышел вперед | из них мудрейший:
«Мы за чьи-то грехи, | мореходы, терпим,
Тут преступник скрывается, | божество прогневивший.
По вине его | всем тонуть для чего нам?
Пусть же бросят жеребий | все, кто есть на борту,
А судьбою обиженного | в бездну ринем,
Ибо, взявши повинного, | повелитель вихрей
Может статься, и смилуется | над остатними нами!»
Порешили на том, | обошли корабль
И всех кликали, | да никто б не отлынул.
Сам же кормщик | обыскал нутро,
Вдруг туда кто-ни-кто | с испугу спрятался.
И попался кормщику | лишь один такой –
Иудей Иона, | он в утробу корабельную,
Убоясь грозы, | сбежал, спрятался,
Там, на днище дощаном, | пал ниц, на лицо,
Лежал, съежившись, | середь гнева Божия,
И в беспамятный сон, | впал, храпел, исслюнявился.
«Ну-ка, нечего тут лежать!» – | пнул его кормчий,
Будто дьявол за цепь | из сна вытащил,
Взявши за волосы, | подъял на ноги,
Взвалил на спину, | швырнул на палубу;
Удивились корабельщики, | отчего бы старику
Беспробудно спать | середь напасти этакой?
Трижды бросили жеребий | все они, как единый,
А жеребий всякий раз | казал на Иону.
Тут обстали его, | выспрашивать стали:
«Что наделал ты, злодей, | старичина-дурень?»
«Для чего ты здесь, | с нами, в море?»
«За грехи ли за твои | погибать мореходам?»
«Или бога нет у тебя, | чтоб мольбами умилостивить –
Потому ты и спал | середь пагубы?»
«Кто ты родом? И что | среди хлябей ты делаешь?»
«Куда держишь путь, | по какой такой надобности?»
«Пал жеребий на тебя – | помирать тебе
По грехам твоим мерзостным, | так молись же богам своим!»
«Я еврей, – в ответ Иона, – | из земли израильской,
А Господь мой есть Бог, | сотворивший Словом
Все сущее – | свод небесный и землю,
Ветер, звезды | и всякую тварь живую;
А напасть сию | на меня наслал Он,
Ибо Господу солгав, | Его я прогневал.
Ну, хватайте же меня, | бросайте в бездну,
А иначе вам, истинно, | уповать будет не на что».
Так он знаками внятными | объяснил им,
Что от лика Всемогущего | убежал он.
И объял их страх, | и попятились,
Отступились от Ионы, | не вредя ему;
И вот дальше плывут, | упершись веслами
В море с двух бортов – | ведь ветрила-то сорваны, –
Дабы против волн | удержать корабль;
Труд напрасен их | и тщетны старанья:
Волны пенные | преломили им весла;
Пособить себе | чем еще они в силах?
Нет иного им выбора, | выбирать им не из чего,
Кроме как, не долго думая, | покарать иудея.
И призвали они | Бога пророков,
Не прогневался бы, | даровал бы им милость,
Да не будут их руки | в крови невинного,
Коль Его человека | они в водах утопят.
Тут же за руки, за ноги | ухватили Иону,
И в пучину ужасную | поспешили бросить.
И вот только что бросили, | как утишился ветер,
И не сразу, но вскорости | успокоилось море,
И хоть паруса нет | и поломаны весла,
А теченье попутное | корабль подхватило,
Повлекло его | прямиком, беспрепятственно,
И приткнул его ветер | к нужному берегу.
И хвалу вознесли они, | на землю ступивши,
Милосердному Богу | всемогущему, Моисееву,
И воздали Ему жертвами | и торжественными обетами,
И признали Его единым, | а других отринули.
Им-то радость, веселье, | да Ионе – бедствие:
Думал сбечь от бед, | а добился лишь худшего!
Будь молва то людская, | ни словечку не поверил бы,
Об Ионе же сказанно | слово истинное:
Как Ионе быть утоплену | выпала доля,
Как средь бури он | брошен был за борт,
Тут по воле по Божией | рыба-кит пребольшая
Восплыла из вод | и на волнах качалась,
Как увидела рыба, | что в пучину Иону мечут,
Тут же встала на хвост | и пасть распахнула,
И прияла Иону | прямо из рук их,
И ни зубом не погрызала, | но заживо заглотила;
Поплыла та рыба-кит | по хлябям моря
Мимо многих земель, | мимо скал прибойных,
А в утробе у рыбы | пророк, как безумный,
Ибо страх и туга | его душу гложут;
Но Иона воистину | храним был Богом,
Ибо кто ж поверит, | в естестве нашем сведущий,
Чтобы смертная плоть, | в пасти у диавола
Столько времени быв, | да в живых оставалась?
Так Владыка Небесный | упас Иону,
Хоть во чреве у рыбины | пербывал тот во мраке,
И в пучинах плыл, | и качало его,
И сколь зябко там, Боже, | и сколь ужасно!
Теперь ведал Иона, | что все велие скорби
(был и в бездну он брошен, | был и рыбой заглотан,
И попал ей в пасть), | все напасти –
Лишь пылинка на паперти, | ибо в этой пасти – спасенье.
И скользнул он вниз | по липкой грязи
Прямо в глотку | – спуск широк был и гладок, –
А потом кувырком, | и скатился он
В преогромный грот | вроде зала;
Там он сел, | в темноте огляделся:
Там, в желудке китовом, | что зловонней диавола,
Среди мягкого сала, | в адском смраде,
Там убежище тому, | кто от мук бежал.
Он глядел во тьму – | где тут место получше? –
И облазал весь зал – | всюду грязь и вонища
В животе у кита, – | и найти не смог
Ни угла, ни покоя. | Но Господь Бог добр!
И смирился Иона | и воззвал к Нему:
«Сжалься, Боже, | над рабом Твоим,
Был я глуп, Твой пророк, | и порочен был и неверен,
Отмени Свой гнев | надо мной ради милости!
Вот я мерзок и лжив, | наименьший из Твоих пророков,
Ты же, Бог, велик | и владыка всякому благу,
Отпусти же рабу Твоему | тьму его прегрешений,
Покажи Свою волю | над землей и над водами!»
И нашлась для Ионы | там нора невеликая,
Где ни тук, ни тлен | не тек по стенам,
Умостился там, | хоть во тьме, да не в сыри,
Как дотоле было | в корабельной утробе.
В той в утробе китовой | он, живой, невредимый,
Ждал три дни и три ночи, | помышляя о Боге,
О могуществе Его, | милосердии, снисхождении, –
Так в беде познал Его, | не познавши в радости.
Рыба-кит плыла | вдаль по безднам,
Мимо многих земель, | понуждаема мукой,
Ибо малая порошинка, | но живая, в утробе,
Как мала ни была, | а жгла пребольно.
А Иона во чреве, | час за часом внимавший,
Как вода обтекает | рыбьи бока и хребтину,
Вдруг из сердца воззвал, | вознес молитву,
Как я в книге прочел, | нарочито многословесную:
«Я глаголю, о Господи, | к Тебе в горе великом!
Я из ямы преисподней вопиял, | и Ты внял мне,
Глух был глас мой, | но Ты услышал
И восхитил из глубин | в глубину Своего духа.
Вот же, воды великие | объяли меня,
Вот же хляби бездонные | и разливы морские,
Читать дальше