Array Лев Марсиканский - Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

48. А на другой год названный папа Пасхалий, вторично придя в эти земли 383 , отправился с нашим аббатом в Беневент, чтобы провести там собор; на этом соборе [аббат] через Сенно, архиепископа Капуанского, подал жалобу по поводу монастыря святой Софии в Беневенте, которая была силой изъята из-под власти нашей обители, но не смог добиться по этому поводу правосудия 384 . Он также подал жалобу на Бенедикта, аббата Торремаджоре 385 , который захватил церковь святой Марии в Казальпьяно 386 , что принадлежала нашему месту. Тогда понтифик, хотя аббат Одеризий некогда уже обращался к нему по этому поводу, вновь и вновь посылая письма, прибавив также угрозу лишения места и чина, вынудил этого аббата прийти к нему. Итак, законникам было дано право состязаться в течение двух дней. Наконец, поверенные монастыря Торремаджоре представили доказательство сорокалетнего владения. Но их свидетели, приводя свидетельства не на основании виденного или слышанного, а на основании слухов, не могли подкрепить их ни законами, ни канонами. Наши же, напротив, подтвердили захват этого сорокалетнего или хотя бы тридцатилетнего владения таким образом: они выставили свидетелями двух монахов замечательного благочестия: одного епископа, другого дьякона, которые заявили, что в их присутствии вышеназванная церковь святой Марии в Казальпьяно была отдана блаженной памяти аббатом Дезидерием в аренду пресвитеру Родульфу, как показано в арендной грамоте, при цензе в шесть бизантиев 387 ; ими были представлены также трое свидетелей мирян, которые показали, что в течение сорока лет, до того как эту церковь захватил монастырь Торремаджоре, они видели, что настоятелями там были монахи нашей обители. Итак, понтифик, рассмотрев положения законов, предписал монастырю Торремаджоре вечное молчание по поводу этого дела и, наконец, посредством грамоты 388 постановил, чтобы церковь в Казальпьяно вместе с её владениями вечно и без помех оставалась за нашим монастырём. В это время Роберт 389 , граф Лавротеллы, придя на сорокадневный пост 390 ради молитвы в наш монастырь, вместе с Ольдибертом, своим вассалом, пожертвовал 391 блаженному Бенедикту всё, что ему принадлежало в округе святого Мартина в Пизиле 392 . А в следующем году герцог Вильгельм, сын герцога Рожера, придя в нашу обитель, посредством грамоты 393 утвердил за этим местом всё, что передали святому Бенедикту герцоги Роберт и Рожер, утвердив вдобавок землю, которую некогда сам пожаловал этому месту в области Трои близ святой Юсты 394 , и прибавив сверх того, чтобы наш скот, который ежегодно водили в его землю, имел пастбища в обычных местах и находился там и возвращался обратно без враждебности и помех со стороны его самого, его людей или какого-либо лица, установив штраф в тысячу фунтов чистого золота. Он выдал и другую грамоту 395 на Кастельоне в Баронцелло вместе с его владениями, чтобы люди, которые там жили, пребывали в целости, спокойствии и были свободны от всякой пошлины и ценза в отношении его и его людей. Но и Констанция 396 , дочь короля Франции, вместе со своим сыном Боэмундом 397 пожертвовала 398 в этом же году церкви святого Петра Империала в городе Таренте 86 семей крепостных вместе с их имуществом и всё, что было пожаловано этому месту посредством грамот и пожертвований.

49. В этом же году, когда папа Пасхалий проводил собор в Чепрано 399 , архиепископ Козенцы 400 подал жалобу на Рожера 401 , графа Сицилии, который сверг его с архиепископского престола и вопреки его воле и сопротивлению приказал стать монахом. На это папа сказал: «Это не ко мне; ибо право карать и принимать решение в таких делах принадлежит аббату Монтекассино, которому это преимущественное право уступили наши предшественники. Ибо дары и призвание Божье, как говорит апостол, непреложны 402 . Следовательно, тот дар, который всемогущий Бог пожаловал блаженному Бенедикту, а через него и Монтекассинской обители, не может быть отменён ни на каком основании; поэтому пусть Монтекассинский аббат ответит по поводу такого дела». Тогда аббат сказал: «Бог не желает службы по принуждению; поэтому, если вы приняли монашеский образ жизни против вашей воли, от вас зависит, или оставить его, или сохранить; ввиду этого мы повелеваем вам сложить к ногам нашего господина папы то монашеское одеяние, которое вы приняли вопреки воле; наконец, как я уже сказал ранее, от вас зависит, или вновь принять это, или оставить». Но тот тут же сложил к ногам верховного понтифика монашеские одежды, и никто так и не смог убедить его вновь надеть их. На этом же соборе папа ввёл герцога Вильгельма во владение герцогством Апулии и Калабрии 403 . Там также Ландульф, архиепископ Беневентский, когда был обвинён и не смог очиститься от предъявленных ему обвинений, бежал в наше место, избегая услышать приговор папы. Но о том, как он по просьбе нашей общины вновь получил и епископскую должность, и милость папы, мы расскажем в своём месте 404 .

50. В этом же году, когда братья нашей обители возвращались из Сардинии, сарацинские пираты, напав на них, увели их в оковах в Африку. Когда об этом узнал наш аббат, он позаботился послать туда деньги в качестве выкупа за них; но те, которые их везли, из-за сильного ветра пристали в Сицилии. Итак, в то время как это дошло до сведения блистательного графа Рожера, он, движимый любовью к святейшему отцу Бенедикту, отправил своих послов к царю города Каламы 405 , который зовётся сарацинами Алхилой, чтобы тот позволил им вернуться в этот монастырь, если дорожит его дружбой и если желает быть с ним в мире. Каламский царь тут же согласился с такими просьбами и передал послам графа названных братьев, хотя Аццо, декан названного святого места, уже ушёл из жизни в этом плену. Цридя через Африку в Сицилию, они были почтительно приняты этим графом и доставлены в наш монастырь.

51. Я полагаю, стоит включить в настоящее сочинение те чудеса, которые всемогущий Бог явил для прославления уже названного декана. Итак, в то время как он умер в этой провинции, тело его было погребено в церкви блаженной Марии, перед алтарём; случилось, однако, что в тишине глубокой ночи сарацины, проходя мимо, в то время как луна изливала свой свет, увидели его сидящим снаружи, у дверей базилики, и держащим в руках книгу. Тогда они, остолбенев, стали звать других сарацин, говоря: «Бегите быстрее, бегите. Спешите сюда. Ибо мы видим христианского священника, который умер в этом месяце, сидящим у дверей церкви». Итак, остальные, услышав это, выбежали за городские ворота и спешно направились туда. Когда они приблизились к нему, муж Господень ступил между порогом и дверью базилики и больше не появлялся. А однажды церковный сторож, выходя из церкви, обнаружил горевшей лампаду, которая висела над его могилой. Тогда он в гневе позвал мальчика, который постоянно прислуживал ему в церкви, и сказал: «Почему ты оставил горящей лампаду?». На это мальчик ответил: «Когда я закрывал церковь, я потушил все лампады; а кто зажёг эту, я не знаю». Тогда этот муж, поняв, что это было на самом деле, потушил лампаду, закрыл церковь, но на другой день, войдя в церковь, опять обнаружил её горевшей. Итак, поскольку это часто происходило, об этом доложили царю сарацин. Удивившись столь необычному делу и полагая, что всё это выдумано христианами, он назначает сарацин, которые должны были тушить лампаду и забирать оттуда масло. В то время как это было сделано, на другой день те вошли в церковь и опять обнаружили лампаду зажжённой, а воду горящей наподобие масла. Стремглав выбежав оттуда, они пришли к царю и по порядку рассказали ему обо всём, что случилось. Тогда царь велел сарацинам потушить лампаду и день и ночь сторожить церковь, чтобы туда не заходил никто из христиан. Подчиняясь его приказам, они начали сторожить церковь. Но с наступлением ночи сарацины, которые охраняли церковь, подняв глаза к небу, увидели звезду в небе, сиявшую над лампадой в церкви. Тогда они, ошеломлённые, открыли ворота церкви, увидели лампаду зажжённой и, стремглав бросившись к царю во дворец, начали по порядку рассказывать то, что видели. А царь, когда услышал подобное из уст своих людей, отказался верить сказанному и вновь велел потушить лампаду и, как и прежде, сторожить церковь, а сам, поднявшись, отправился в дом халифа, который освещал церковь. Когда уже наступила ночь, он, подняв глаза к небу, увидел звезду в небе, сиявшую над лампадой в церкви и зажигавшую её своим лучом, и тут же послал сарацин в церковь, а те, вернувшись, сообщили о зажжённой лампаде. Тогда царь издал указ, согласно которому христиане получали полное право ходить в церковь.