Баллады о Робин Гуде

В веселом Шервуде в свой рог
Трубить стал Робин Гуд,
И дважды по пяти стрелков
Предстали, тут как тут.
«Вас мало, — молвил Робин Гуд,
Нам нужно сорок три».
«Вон там они, — ответил Ло,
Под деревом смотри».
Пришла Клоринда, пастухов
Царица в тех местах,
В зеленом платье до колен,
В высоких сапогах.
Какая поступь у нее!
Как гибко клонит стан!
Могучий лук в ее руке
И полный стрел колчан.
Как волосы ее черны,
Как бледен цвет ланит!
Она спокойна и скромна
Пред Робином стоит.
«Куда вы?» — Робин Гуд спросил
Она ему в ответ:
«На праздник дичи я ищу,
Слежу олений след».
«Красавица, пойдемте в лес,—
Промолвил Робин Гуд:
Оленей трех иль четырех
Стрелки подстерегут».
Оленей целые стада
Бегут в лесную сень,
Клоринда натянула лук
И пал один олень.
«Клянусь, — Гуд молвил, — не видал
Я женщины смелей,
Ты все сумела бы достать
Без помощи моей.
Но все-таки в зеленый лес,
Красавица, пойдем,
Чтоб пировать перед моим
Охотничьим столом».
Там грушевые пироги,
Оленина была,
И кроме Джона много слуг.
Теснилось у стола.
Клоринда спрашивает: «Как
Вас, добрый сэр, зовут?»
И слышит от него в ответ:
«Зовусь я Робин Гуд.
В веселом Шервуде живу,
Но был бы жребий мой
Еще приятней, если-б ты
Была моей женой».
Она зарделась и в ответ
Ему сказала: «Да».
«Пусть приведут, — воскликнул Гуд,
— Священника сюда».
«Нет, сэр, — ответила она,
— Меня на праздник ждут.
Не хочешь ли пойти со мной,
Веселый Робин Гуд».
«Джон Маленький, — воскликнул Гуд, —
Оленя мне! Стрелкам
Вели охотиться. С зарей
Сюда я буду сам».
Гуд не проехал пары миль,
Как дерзких семь стрелков
Оленя требуют назад
(Я клясться в том готов).
«На помощь, Джон, — воскликнул Гуд,
Не будем трусить их».
И, сабли выхватив, они
Свалили пятерых,
Взмолились двое остальных,
И жалостливый Джон
Просил их с миром отпустить
И пожалеть их жен.

Так было все близ Титбурей,
Под легкий звон струны,
Я — скрипачей король, и мне
Поверить вы должны.
Во время битвы я играл,
Клоринда пела им:
«Победа, Боб, на праздник мы
Танцуя поспешим».
Как много ехало людей
Навстречу нам верхом!
И мавританский танец был,
И шествие с быком.
И Томас, наш судебный клерк,
Влюбленный в Мэри, с ней
Скакал верхом и целовал
Волну ее кудрей.
Пируют Томас, Мэри, Нан,
И мне вина несут.
Да здравствует в своих лесах
С Клориндой Робин Гуд.
Сэр Роджерс, пастор, оказать
Услугу Гуду рад,
Он руки их соединил
И совершил обряд.

И Робин Гуд пошел с женой
По зарослям густым.
В веселом Шервуде щеглы
Про счастье пели им.
«А где стрелки?» — промолвил Гуд,
Когда был в роще он.
«В лесу, под деревом густым»—
Ему ответил Джон.
Стрелки гирлянду принесли,
Невеста вся в цветах,
И с Гудом отдыхать идет
С улыбкой на устах.
Пусть девушки поверят мне:
Я лишь под утро мог
Уйти домой, неся вино
И свадебный пирог.
Еще одно к моим словам
Добавить мне позволь:
Помолимся за короля.
Да здравствует король!
Чтоб были дети у него.
Добро творили нам,
Про Робин Гуда я спою
Тогда по всем лесам.

С довольным сердцем рыцарь вновь
Покинул свой приют.
Шептал смотря на Бернисдель:
«Будь счастлив, Робин Гуд.
Благословен будь Бернисдель
И Мук и Скателок.
Клянусь, компании честней
Я повстречать не мог».
И добрый рыцарь молвил так:
«Джон Маленький, смотри,
Должны поспеть мы в монастырь
Марии до зари.
Четыре сотни золотых
Аббату должен я.
Когда до ночи не приду
Прости, земля моя!»

Свое аббатство обходя
Так говорил аббат [3] Аббат — католический священник. :
«Четыре сотни задолжал
Мне рыцарь год назад.
Четыре сотни фунтов [4] Фунт стерлингов — английская золотая монета ценностью в наши прежние десять рублей. дал
Я под большой залог.
Знать, разоренным быть ему,—
Сегодня минет срок».
«Не кончен день, — сказал приор [5] Приор — настоятель монастыря. . —
Еще не поздний час.
Я сотню фунтов должен вам
И уплачу сейчас!»
«Ваш рыцарь за море уплыл,
Покинув здесь свой дом.
Там голод мучает его
И ночь студит дождем!»
«Его поместья право жаль
Теперь прибрать к рукам,—
Сказал приор, — и так его
Легко обидеть вам».
Аббат воскликнул: «вот моя
Седая борода…»
Брат-келарь, жирный и большой,
К ним подошел тогда.
Сказал монах: «Ей-Богу, он
Повешен иль убит.
Четыре сотни за него
Отдать нам предстоит».
Берутся смело за дела
И келарь, и аббат,
И на совет позвать судью
Верховного спешат.
Немало судей собралось,
И принялись рядить,
Чтоб за грехи да за долги
Беднягу засудить.
Немилосердно строг судья;
Аббат, он тоже строг.
Лишится рыцарь всех земель,
Когда не будет в срок.
«Он не придет, — сказал судья,
Я уверяю вас».

На горе рыцарь к воротам
Тут под’езжал как раз.
Дружине рыцарь говорит:
«Вы прежде, чем войти,
Оденьтесь и грубые плащи,
Вас гревшие в пути».
Те, грубые плащи надев,
Стучатся у ворот.
Стоит привратник там и всем
Поклоны отдает:
«Добро пожаловать, мой сэр.
Желанен ваш приход.
Вас ждет аббат, мой господин,
Среди других господ.
Великой клятвой вам клянусь,
Христом, моим Творцом.
Вот лучший конь, что до сих пор
Встречал я под седлом».
«Ведите в стойло лошадей
Пусть вволю поедят».
«Не нужно, Богом вам клянусь,
Что на кресте распят».

За трапезой сидели все,
Явился рыцарь в зал.
Склонив колена, он поклон
Всей братии отдал.
«Доволен будь. Я срок держу,—
Сказал он, — сэр аббат».
Но первым делом тот спросил:
«Принес ты долг назад?»
«Ни пенни, [6] Пенни — медная монета, ценностью в наш пятачок. — рыцарь отвечал,
— Клянусь моим Творцом!»
«Ну и должник! — сказал аббат,
Судья, еще нальем!
Ты денег не принес. Ко мне
Явился ты чего ж?»
«Ах, ради Бога, — тот сказал,
Отсрочьте мой платеж».
«Уж минул срок, — судья сказал,
Про дом свой позабудь».
И молвил рыцарь: «Ну, судья,
Ты мне защитой будь».
«Я сыт аббата добротой»,—
Сказал судья в ответ.
«Так будь мне другом ты, шериф».
«Нет, ради Бога, нет!»
«Так ты мне другом, будь, аббат
По доброте своей.
Пока я долга не верну.
Моей землей владей.
Твоим вассалом буду я
И преданным слугой.
Пока всего не уплачу,
Монетой золотой».
И поклялся монах Христом,
Что на кресте распят:
«Ищи, где хочешь. Я земли
Тебе не дам назад».
«Клянусь Создателем моим.
Возлюбленным Христом,
Какой бы ни было ценой
Я возвращу свой дом.
Пошли удачу, мне, Христос,
Что Девою рожден.
Познает друга человек,
Когда в несчастьи он».
Взглянул со злобой на него
Аббат и закричал:
«Ты хитрый рыцарь! Лгун и плут,
Оставь тотчас же зал!»
«Ты лжешь! Лгуном я не бывал
В монастыре твоем!—
Так добрый рыцарь отвечал: —
Клянусь Святым Творцом».