Корни Иггдрасиля

Эйнар сказал:

— Сам-то ты, Одд, известен как человек, который знает, что ему пристало делать, а что — нет, но зимой вы были у финнов, и может статься, кое-кто из твоих людей, не в пример тебе, не слишком остерегался торговать с финнами. Однако это право даровано конунгом нам, и потому мы хотим обыскать ваш корабль.

Одд отвечает, что они могут распоряжаться, как хотят, и, если считают нужным, осмотреть их добро, и люди открывают свои сундуки. Эйнар и его спутники поднимаются на корабль, ищут и не находят финской дани.

Тогда Эйнар сказал:

— Похоже, что эти люди все же вели себя осторожнее, чем я предполагал. Я думаю, не стоит развязывать груз у мачты, потому что ветер крепчает, и нам лучше вернуться на наш корабль.

Тут человек, который сидел на тюках, сказал:

— Загляни прежде в мой узел, не припрятано ли там чего, — и начинает его развязывать, а Эйнар ждет. А тюк этот обмотан длинным ремнем, так что не скоро распутаешь, и он с ним долго возится. Эйнар просит его поторапливаться, тот обещает и вынимает из того тюка еще один и начинает развязывать, а на этом тюке тоже много ремней, и конца этому не видно.

Эйнар сказал:

— Долго ты копаешься, — говорит он, однако продолжает ждать, не найдется ли у того в тюке чего-нибудь такого, за что ему можно было бы вчинить иск.

И вот, наконец, появляется третий тюк, а когда ему удалось его развязать, там не оказалось ничего, кроме старых лохмотьев.

Тогда Эйнар сказал:

— Жалкий бедняк! — говорит он. — Пока ты нас тут водил за нос, остров скрылся из виду.

Эйнар и его люди отправляются на свой корабль, потому что поднялся ветер и их стало относить от торгового корабля. На том они и расстались.

Одд сказал:

— Мы с честью выдержали посещение Эйнара Мухи, хорошо бы нам теперь избежать встречи с конунгом.

Эйнар сразу же дает знать о случившемся конунгу. А когда они проплывали на юг мимо Мьёлы, вышло так, что Харальд конунг был там и заметил их торговый корабль. И поскольку конунг уже был предупрежден, он сказал, когда они увидали корабль:

— Похоже, все складывается как нельзя лучше, — говорит он. — Это, должно быть, корабль Одда, и неплохо, что мы встретимся. Редко кому удавалось так ловко провести Эйнара, как это сделал Одд со своими людьми.

Конунг был в гневе. Одд и его спутники высаживаются на острове, а конунг, не теряя времени, отправляется ему навстречу со своими людьми. Одд вежливо приветствует конунга, но конунг отвечает ему неохотно и сердито и говорит, что Одд вел себя недостойно, что он де всегда принимал его с честью, а тот поехал торговать с финнами ему в ослушание.

Одд говорит:

— У нас теперь было бы больше причин радоваться, государь, — говорит он, — высадись мы южнее Финнмёрка, однако я мог дать моим людям только один совет: не вести торговлю, раз на то нет вашего разрешения.

Конунг сказал:

— И все же я догадываюсь, — говорит он, — что найдется достаточно оснований, чтобы вздернуть вас на самом высоком дереве. И хотя бы за тобой и не было вины, по твоим людям видно, что они были не прочь поторговать, не взирая на запрет, а потому мы хотим вас обыскать.

— Как вам будет угодно, государь, — говорит Одд.

Те так и сделали, но ничего не нашли.

Одного человека звали Торстейн, он был родичем Торира Собаки. Это был человек молодой и видный. Они с Оддом были хорошие друзья. Торстейн был тогда с конунгом. Когда конунг и его люди уходят, он остается на корабле и тайком расспрашивает Одда, нет ли за ними и впрямь вины, и говорит, что конунг сильно разгневан и вряд ли дело на этом кончится.

— Не думаю, чтобы нам удалось отвести от себя подозрение. Они тут набрали всякого добра самовольно, хотя я и запрещал, и мне же потом пришлось давать им совет, куда его спрятать.

— А где оно сейчас? — спрашивает Торстейн.

Одд говорит ему, что все находится в одном спальном мешке.

Торстейн сказал:

— Конунг, возможно, опять вернется сюда и учинит обыск, а потому возьми этот спальный мешок и положи его конунгу под почетное сиденье. Я думаю, он едва ли заподозрит, что сам сидит на том, что ищет. Правда, и эта затея небезопасна.

После этого Торстейн уходит, а Одд делает, как он посоветовал. Спустя некоторое время туда приходит конунг и усаживается на сиденье, которое было для него приготовлено, а его люди начинают искать по сундукам и повсюду, заглядывая во все укромные места, куда те могли запрятать товары, но ничего не находят.

Конунг сказал:

— Не возьму в толк, где они их прячут. Однако несомненно одно — товары, которые мы ищем, здесь, на корабле.

Одд отвечает:

— Не зря говорится, государь: тот, кто гадает, часто блуждает в потемках.

Конунг и его люди уходят, а Торстейн опять задерживается на корабле и говорит Одду:

— Эта уловка выручит вас ненадолго. Нужно быть готовым к тому, что пройдет немного времени и конунг догадается, в чем дело, и тогда, наверняка, возобновит поиски. Я думаю, товары следует спрятать в парус, а парус подвязать повыше на мачте, потому что скоро все на корабле будет разворочено, будь то тюки, или что другое.

Одд и его люди делают так, как сказал Торстейн, и он уходит. Когда он догнал конунга, тот спросил его, почему он отстал.

— Мне пришлось остановиться, государь, — говорит он, — чтобы поправить чулок.

Конунг ничего не сказал. А спустя некоторое время конунг приходит к Одду на корабль и говорит:

— Не исключено, — говорит он, — что в прошлый раз вы усадили меня на финскую дань. Теперь нужно первым делом осмотреть мое сиденье, а потом обыскать весь корабль. И знайте: чем больше вы нам доставите хлопот, тем хуже вам придется.

Они ищут везде, где только можно, но ничего не находят. Конунг сходит на берег, а Торстейн опять задерживается и говорит Одду:

— И это вас ненадолго выручит. Теперь не остается ничего другого, как только унести это добро с корабля и спрятать на берегу, подальше на мысу, я же пойду домой другой дорогой, тогда конунг может быть не обратит внимания на то, что я отстал. А вечером, после захода солнца, поднимайте якорь, и ты, Одд, вставай к рулю и призови на помощь все свое искусство, потому что иначе вам не уйти от конунга. Он человек решительный и упрямый и не отступится, если ему что взбредет в голову.

Одд сказал Торстейну, что они у него в долгу за ту помощь, что он им оказал, и они расстались. Торстейн уходит, а Одд и его люди делают так, как он им посоветовал, и всю ночь трудятся не покладая рук. А наутро приходит конунг и велит искать в парусе, и когда там ничего не находят, опять теряется в догадках, куда они могли запрятать финскую дань.

Одд сказал:

— Государь, теперь нас не в чем заподозрить, потому что на нашем корабле перетряхнули каждую тряпку.

Конунг говорит, что Одду не стоит на это рассчитывать, и что ему до сих пор не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Конунг был так рассержен, что они не посмели вступать с ним в пререкания.