Лопе де Вега - Том 3

Ну да, а что же тут такого?

Раз ты так хочешь — вот, готово!

Я приготовлю ей кровать.

Глубокий обморок какой!
Со стороны смотреть мне жалко.
Теперь вот в виде катафалка
С такой покойницей и стой!

Куда с такою ношей странной?

Подобье смерти бездыханной
Я на руках своих держу.
Она тут в обморок упала —
Нельзя мне бросить госпожу.

О, мне теперь все ясно стало!
Несправедлив ты и жесток:
Хотя ни в чем я не повинна,
Но ты ревнуешь беспричинно,
И мне всегда готов упрек,
А я была тебе верна,
Ты ж дал причину мне такую,
Что не напрасно я ревную.

Ты, Селия, понять должна:
Изгнанником, переодетым,
Служить я должен в доме этом,
Но вот и вся моя вина.
Чего с безумной не бывает?
Ужалил палец ей москит,
И вот она теперь лежит —
Лишилась чувств и умирает.

И прикасаться к ней не смей!

Да как же мне ее оставить?

Коль хочешь радость мне доставить —
Оставь… А нет — останься с ней!
В твоих объятиях — другая!
И это я терпеть должна?

Как мертвая, лежит она.

Мертва?

Холодная, немая…

Мертва? Какие пустяки!
Но если впрямь, так сбрось скорее
Ее ты с этой галереи,—
Пусть разобьется на куски!

Чего бы лучше! Ведь меня
Она смертельно ненавидит.
Не то что мать! Та спит и видит,
Чтобы в нее влюбился я.
Сегодня — только захоти —
У ней я стану казначеем.

Ах, Фелисардо! Как сумеем
Мы выход наконец найти?
Чем кончатся все наши муки?

Нашла ты время рассуждать!
Уж я устал ее держать,
Она мне оттянула руки.

Да брось постылую ты ношу!
Ко мне в каморку мы пойдем
И там поговорим тайком.

Ну хорошо, ее я брошу.

Идем.

Как мертвая лежит!

Посмотрим, как все разыгралось…
Помочь судьбе я постаралась:
Ее капризу путь открыт.
Подумать: как она гордилась!
Влюбленным не было числа,
Она ж с презреньем всех гнала —
И в низкого раба влюбилась!

Ну что ворчать напрасно, Флора?
Ты знаешь ведь, какую власть
Имеет над сердцами страсть!

О господи! Вы здесь, сеньора?
Да как же он вас не унес?
Ведь он при мне вас взял в объятья.

Дай руку… Попытаюсь встать и…
Тебе отвечу на вопрос.
Не для меня объятья эти,
Не мне те дорогие сети.
Как только ты от нас ушла,
К его груди я прилегла,
И так лежать я и осталась,
А про себя я улыбалась,
Отдавшись сладостной мечте.
Сама ж, как будто в дурноте,
Лица и рук его касалась.
О, это был блаженный час!..
Вдруг входит Зара, видит нас
И, как ревнивая ремора [177] И, как ревнивая ремора. — Морская рыба, присасывающаяся к различным телам. В древности существовала легенда о том, что ремора способна остановить корабль.
(Та рыба, что в легендах, Флора,
Путь преграждает кораблю),
Мою ладью остановила,
А до тех пор ее ветрила
Несли к тому, кого люблю.
Я слышала их объясненья,
Слова любви и примиренья.
О, эта пытка тяжела!
И все же, Флора, я была
Сносить готова оскорбленья,
Моей врагини торжество,
Лишь про себя молила бога,
Чтоб мне еще хотя немного
Остаться на груди его.
Чего я только не слыхала!
В какой я лабиринт попала
Любви извилистых дорог!
Какие странные сплетенья
Услышать в эти мне мгновенья
Притворный обморок помог!
Открылись тайны мне опасней,
Чем мы могли предполагать,
Какие трудно отыскать
В любой поэме или басне,
В истории былых времен.

Какие тайны? Что, сеньора,
Узнали вы из разговора?

Не Педро — Фелисардо он,
Ее же он зовет не Зара,
А Селия.

О божья кара!

Насколько я в конце концов
Могла понять из беглых слов,
Из жалоб, страхов — поняла я,
Что есть тут тайна роковая,
Что вовсе не рабы они.

Вы ошибаетесь, сеньора.

Но почему же, объясни?

Они бы не снесли позора,
Себя бы не дали клеймить.
А впрочем… все ведь может быть.
Я к Педро раз вошла в чулан,
Вдруг вижу — шелковый кафтан.
Сказал он, что его знакомый
Кафтан тот где-то утащил
И Педро спрятать попросил,
Боясь его оставить дома.

Как, шелковый кафтан?

Прекрасный!

Что, если кавальеро он
И злой судьбою доведен
До участи такой ужасной?

Не будь клейма, сомненья тут
Быть не могло бы.

Флора! Что же
Нам делать?

Что? Молчать.

О боже!
А вдруг… а вдруг они сбегут?
Тогда погибну я, тем боле
Раз он не раб у нас в неволе,
А дворянин.

Ну, тут уж вам
Никак совета я не дам.

А! Мысль!

Но что…

Зови скорее
Каррильо.

Он идет сюда,
Меня избавив от труда.

Чтобы помочь моей идее,
Сам бог любви прислал его.

Что только в доме происходит?
До исступленья всех доводит
Любви капризной божество.
Хуан покорность забывает,
Сеньора плачет и рыдает,
Грозится в новый брак вступить,
Чтоб только сына проучить,
А юный дон Хуан, негодник,
Клянется страшною божбой,
Что обвенчается с рабой.