Феликс Лопе де Вега - Собака на сене

Сеньора, шляпа найдена.
Не шляпа, а один позор.

Покажи, что это?

Та, что он швырнул. Она же.

Эта?

Трудно встретить гаже.

Может быть, ему идет.

Ты нашел вот эту шляпу?

Стал бы говорить я вздор!

Ну и перья!

Это вор.

В сундуки нацелил лапу.

Шляпа вора, это верно.

Ты меня сведешь с ума.
Я же видела сама:
Столько перьев, непомерно.
Перья-то куда же делись?

Как он в пламя запустил,
Он их, видно, подпалил;
Сразу паклей загорелись.
Ведь Икар спалил крыла, [1] …Икар спалил крыла… — Согласно греческому мифу, критский царь Минос заточил легендарного строителя и художника Дедала вместе с сыном Икаром в лабиринт. Дедал соорудил крылья из перьев, скрепленных воском, и улетел вместе с Икаром с острова. В пути Икар поднялся слишком высоко, солнце растопило воск, Икар упал в море и потонул.
Взвившись к солнцу в бездне синей,
И погиб в морской пучине.
Та же штука здесь была.
Солнцем был огонь светильни,
А Икаром — шляпа; вмиг
Перья пламень и обстриг.
Вот вам: прямо из красильни.

Право, не до шуток, Фабьо.
Много и без них забот.

Ну, разгадка подождет.

Как так подождет, Отавьо?

Спать идите. Утром рано
Все успеете узнать.

Нет, и я не лягу спать,
Если только я — Диана,
Не разведав, чья вина.

Женщин всех сюда пришлите.

Ночь во что вы превратите!

Мне, Отавьо, не до сна.
Разве тут уснуть возможно:
Кто был в доме у меня?

Лучше бы, дождавшись дня,
Все разведать осторожно.
А пока — нужнее сон.

Пусть для вас он будет сладок:
Засыпать среди загадок —
Высшей мудрости закон.

Вот эти, может быть, помогут.
А остальные спят давно
Блаженным сном и все равно
Знать толком ничего не могут.
Но камеристки не легли
И перед вами в полном сборе.

В ночную пору грозно море;
Я бурю чувствую вдали.

Прикажете нам выйти?

Да.
Уйдите оба.

Разгулялась!
Допрос честь честью!

Помешалась.

И мне не верит. Вот беда!

Пусть Доротея подойдет.

Что госпожа моя желает?

Скажи: кто чаще всех гуляет
Поблизости моих ворот?

Маркиз Рикардо ходит мимо,
Граф Парис тоже невзначай.

Святую правду отвечай.
Ты знаешь, я неумолима
В негодовании моем.

От вас мне нечего таить.

С кем им случалось говорить?

Когда бы вы меня живьем
На тысяче огней палили,
Скажу: не помню, чтоб хоть раз
Они с кем-либо, кроме вас,
Из здесь живущих говорили.

А письма были ненароком?
Пажи являлися сюда?

Ни разу.

Отойди туда.

Как на суде!

И на жестоком

Анарда, ты!

Что вам угодно?

Какой мужчина был сейчас…

Мужчина?

В этой зале. Вас
Я знаю всех, и превосходно.
Кто ввел его, чтоб он тайком
Меня увидел? Кто продался?

Сеньора, верьте, не рождался
Столь дерзкий замысел ни в ком.
Мужчину привести сюда,
Чтоб вас он мог тайком увидеть, —
Такой изменой вас обидеть
Мы не могли бы никогда!
Нет, нет, вы к нам несправедливы.

Постой. Подальше отойдем.
Я вправе думать вот о чем, —
Конечно, если вы правдивы:
Не приходил ли он, быть может,
Из горничных к кому-нибудь?

Чтоб мирно вы могли уснуть, —
Раз этот случай вас тревожит, —
Я буду искренней и смелой
И все скажу, по долгу службы,
Хоть это будет против дружбы,
Которая у нас с Марселой.
Она в кого-то влюблена,
И он успел в нее влюбиться.
Но кто он — не могу добиться.

Теперь ты все сказать должна:
Раз ты призналась в главной части,
Скрывать остаток смысла нет.

Ax, госпожа, чужой секрет
Мучительнее всех несчастий.
Я — женщина. Вам мало знать,
Чтобы забыть об этом деле,
Что кто-то приходил к Марселе?
Вы можете спокойно спать:
У них пока одни слова
И только самое начало.

Я слуг подлее не встречала!
Хорошая пойдет молва
О молодой вдове! Ну, бойтесь!
Клянусь спасеньем ваших душ,
Когда бы мой покойный муж,
Граф…

Ваша милость, успокойтесь:
Ведь тот, с кем видится она,
Совсем не посторонний дому,
И ваша милость по-пустому
Себя тревожить не должна.

Так это кто-нибудь из слуг?

Да, госпожа.

Кто?

Теодоро.

Мой секретарь?

Да. Вот как скоро
Я ваш рассеяла испуг.