Анастасия Углик - Новый год в России. История праздника

Еще до революции Снегурочка стала постоянной гостьей на елках – сначала как украшение (фигурки делались из папье-маше, оборачивались ватой и украшались блестками), а потом и в качестве ряженой. Девочки и сами стали облачаться в костюмы Снегурочки, рассказывать стихи о ней и даже ставить фрагменты пьесы Островского или оперы по ней. Хор из Римского-Корсакова был не редкостью на таких сборищах. Но главное место все равно отводилось Деду Морозу – Снегурка оставалась на вторых ролях.

Все изменилось только с приходом советской власти. Создатели новых пособий решили, что без веселой помощницы ему никак не обойтись. В методических пособиях по проведению детских утренников, изданных в 1935 году, Дед Мороз и Снегурочка выступают единым фронтом и очевидно совершенно равноправны. Там прописываются их родственные связи – Снегурочка приходится Морозу то дочкой, то внучкой – и распределяются роли (он выбирает и приносит подарки, а она их раздает). Официальное оформление этого праздничного тандема произошло в 1937 году, когда Дед Мороз и Снегурочка впервые пришли вместе на елку в московский Дом Союзов. После этого праздника были еще сотни других, закрепляющих в детском сознании образ обязательной спутницы всеми любимого новогоднего персонажа. Так печальная дева из сказки окончательно отходит на второй план.

Часто появление Деда Мороза как обязательного персонажа новогоднего ритуала приписывается советской власти. Но это не совсем так. Он издревле существовал как часть русской мифологической системы и уже в конце XIX века стал входить в рождественско-новогоднюю обрядность. Метаморфозам образа и литературным источникам, которые его питали, посвящена эта глава.

В 1840 году были опубликованы «Детские сказки дедушки Иринея» Владимира Федоровича Одоевского. Одна из них называется «Мороз Иванович», и в ней впервые фольклорный и обрядовый Дед Мороз получает литературные черты. Но созданный Одоевским образ очень далек от знакомого нам персонажа. Мороз Иванович живет в колодце (иначе ему «жарко становится»), торгуется с детьми за подарки и вообще более всего напоминает Румпельштильцхена из сказок братьев Гримм. За той только разницей, что последний не управлял погодой. Но картинка уже начинает складываться – морозный дед выглядит как старик с длинными седыми волосами, спящий на подушке из мягкого снега.

Появление книжки Одоевского совпало по времени с установлением привычки ставить дома украшенную елку – это подтверждают первые рекламные объявления в газетах о продаже елок на площадях и базарах. То есть уже можно говорить о том, что иноземный обычай, о котором лишь читали в иностранных книжках да могли познакомиться в гостях у петербургских немцев, стал частью российской жизни. Несмотря на то что Мороз Иванович и культовое зеленое дерево возникли в ней практически одновременно, они пришли из разных культур. Первый рожден в русской деревне, второе переехало в Россию из Германии, а потому и связи между ними поначалу и вовсе не существовало – она возникнет еще не скоро, спустя два десятилетия, когда «Детские сказки дедушки Иринея» включат в список канонических елочных произведений.

Русский Дед Мороз отличается от Санта-Клауса в первую очередь нарядом – никакого красного кафтана, только шуба в морозных узорах

Азербайджан – Şaxta Baba

Албания – Babadimri

Армения – Dzmer Papi

Афганистан – Baba Chaghaloo

Белоруссия – Зюзя или Дзед Мароз

Болгария – Дядо Коледа или Дядо Мраз

Бразилия – Papai Noel

Великобритания – Father Christmas

Венгрия – Mikulas или Telapo

Вьетнам – Ong gia No-en

Германия – Weihnachtsmann

Греция – Агиос Василис

Грузия – Tovlis papa

Дания – Julemanden

Египет – Papa Noel

Израиль – Ханукальный Гарри

Индонезия – Sinterklas

Ирак и Южная Африка – Goosaleh

Иран – Baba Noel

Ирландия – Daidi na Nollaig

Испания и Латинская Америка – Papa Noel

Италия – Babbo Natale

Каталония – Pare Nadal

Китай – Шэнь Дань Лаожэнь

Латвия – Ziemassvētku vecītis

Норвегия – Julebukk

Румыния и Молдавия – Moş Crăciun

США и англоязычная Канада – Santa Claus

Таджикистан – Бобои Барфй

Тайвань – Seng-tan Lo-jin

Турция – Noel Baba

Узбекистан – Qor bobo

Финляндия – Joulupukki

Франция и франкоязычная Канада – Le Pere Noel

Литературный образ Мороза неоднозначен. В поэме Некрасова 1863 года он злая сила, которая имеет привычку «кровь вымораживать в жилах, / И мозг в голове леденить», и вообще существо премного зловредное и к человеку мало расположенное. А вот в поэтических произведениях для детей тот же самый Мороз добродушный краснощекий герой, ответственный в первую очередь за «здоровую» погоду и все зимние радости. Здесь он смыкается с Джеком Фростом – веселым хулиганом из англоязычных сказок. Он добрый волшебник, которому дети обязаны лыжами, коньками, бодрящим морозцем, снежными теремами и прочими развлечениями. Одновременно в сознании людей все больше закрепляется третья ипостась Мороза, совершенно не имеющая отношения к литературе. В городах все с удовольствием стали рассказывать детям сказки о мистическом старике, который появляется в их домах лишь для того, чтобы принести гору подарков и проследить, чтобы зимний праздник прошел как надо. И именно эта функция мифологизированного дедушки почему-то очень не нравилась приверженцам русской старины, защитникам лесов и – что особенно важно – православной церкви. Тем не менее обычай устраивать елку очень быстро распространялся, и его противникам пришлось смириться с этим фактом. Со временем, чтобы сгладить противоречие, елку стали относить по времени от Рождества Христова и делать атрибутом именно Нового года – праздника светского и относительно нового. В процессе перенесения елочного мифа на русскую почву и встал вопрос – кто ее хозяин. В западной иконографии ответ прост: ель – Христово вечнозеленое дерево, а подарки под ней появляются благодаря его милости к детям. В России же пришлось пойти другим путем.