Эдриан Джилберт - Тайны волхвов. В поисках предания веков

Согласно Беннетту, поиски Гурджиева заняли примерно шестнадцать лет — с 1901 по 1907 год и достигли своей кульминации, когда его пустили в секретный храм, принадлежавший тайному обществу под названием «Сармунгское», или «Сарманское», братство. Большая часть Главы 5 полуавтобиографическсй книги Гурджиева «Встречи с удивительными людьми» посвящена поиску этого таинственного братства, основанного, как он предполагал, в Вавилоне примерно в 2500 году до н. э. [8] Гурджиев делает скрытый намек на это в «Рассказах Вельзевула своему внучонку» (Глава XXX), где он называет это братство «Клубом адептов легоминизма». Приблизительно в то время египтяне занимались строительством Великой пирамиды. В более позднее время, считал Беннетт, потомки того же секретного братства осведомленных посвятили в свои знания Пифагора — отца западной философии, пока он пленником пребывал в Вавилоне. Гурджиев отмечает существование старого предания, будто в поисках знания Пифагор путешествовал по свету. Пока он находился в Египте, персидский царь Камбисес заставил всех мудрецов этой страны, в том числе и Пифагора, прибыть в Вавилон. Этот эпизод отображен в «Жизни Пифагора» Ямбликуса (греческого философа-неоплатоника, жившего приблизительно в 260–330 годах н. э.).

«…Пифагор посетил всех египетских жрецов, обретя всю мудрость каждого из них. Таким образом он провел двадцать два года в храмах, изучая астрономию и геометрию, отнюдь не поверхностно знакомясь со всеми тайнами богов. Позже он был пленен воинами Камбиусеса и уведен в Вавилон. Там он получил огромное удовольствие от общения с волхвами, посвятившими его в свое древнее знание и в самое идеальное служение Богам. С их же помощью он завершил изучение арифметики, музыки и других наук. Через двенадцать лет, примерно в возрасте пятидесяти шести лет, он вернулся на остров Самос».

Беннетт ссылается и на другую легенду: будто, находясь в Вавилоне, Пифагор мог даже встречаться с Зороастром (Заратустрой), основателем персидской религии, носящей его имя, традиционно считавшимся наставником отца Камбисеса — Цируса. Эта история содержится в другой «Жизни Пифагора», на этот раз написанной учителем Ямбликуса Порфирием:

«В Египте Пифагор жил со жрецами, выучил язык и познал мудрость египтян, как и три типа их письма — демотический, иероглифический и символический, первый из которых имитирует обычную манеру речи, а два других выражают смысл аллегории и иносказания. В Аравии он совещался с царем. В Вавилоне общался с другими халдеями, особенно сблизившись с Заратустрой (Зороастром), благодаря которому он очистился от скверны своей прошлой жизни и узнал о вещах, от которых должен быть свободен добродетельный человек».

Чуть раньше Порфирий объясняет, как разные древние культуры выделяются в той или иной области науки и как Пифагор изучил их все:

«Что же касается его знаний, то, как говорят, он научился математическим наукам у египтян, халдеев и финикийцев, ибо издревле египтяне были хороши в геометрии, финикийцы — в числах и пропорциях, а халдеи в астрономических теоремах, божественных ритуалах и поклонении Богам. Другие тайны, касающиеся течения жизни, он узнал от волхвов».

Не входя в детали его путешествий, скажем лишь, что Гурджиев взял себе в пример жизнь Пифагора. Он, должно быть, держал в голове легенду о просвещении отца греческой философии вавилонскими волхвами, когда отправился в свой первый поиск. Согласно Беннетту, «в какой-то степени» Гурджиев определенно скопировал свою, созданную им позже академию со школы Пифагора.

Во время своих путешествий Гурджиев познакомился с рядом единомышленников, также жаждавших найти утраченное знание. Дабы облегчить бремя каждого, они образовали полуофициальное общество, получившее название «Ищущие правды», и договорились свести воедино результаты своих исследований. В состав этой группы вошел его друг-армянин по фамилии Погосян. Подобно Гурджиеву, этот молодой человек располагал свободным временем и разделял его интерес к тайнам. Потакая своему интересу и стремясь познать древнюю мудрость, они осуществили несколько совместных путешествий, в том числе они прожили некоторое время среди развалин древней армянской столицы Ани и провели собственные скромные археологические раскопки [9] Развалины Ани, бывшей столицы Армении, довольно обширны и расположены близ границы между Турцией и Республикой Арменией, в настоящее время турецкой территории. В момент написания настоящей книги это место весьма опасно, ибо любая граница всегда засекречена. . Сегодня представляется невероятным, как двое армянских юношей развлекались тем, что копались в руинах, но в 90-х годах прошлого века археология переживала свое детство и являлась как бы любительским спортом. Тогда два решительных молодых человека вполне могли разбить лагерь среди развалин храмов и дворцов своих предков и делать то, что им заблагорассудится.

Ведя свои раскопки, они обнаружили подземный ход и, взломав стену в конце его, проникли в небольшое помещение со сводчатым потолком, которое явно было когда-то монашеской кельей. Как оказалось, в ней находились лишь осколки горшков и сгнившие обломки того, что однажды было мебелью. Но в одном углу комнаты они нашли несколько листов древнего пергамента. Поскольку Ани был разрушен турками в 1064 году, пергаменты должны были датироваться, по крайней мере, XI веком, а могли быть и гораздо древнее. Под воздействием воздуха несколько документов сразу же рассыпались в пыль, но большинство из них остались целыми. В лихорадочном возбуждении юноши осторожно собрали эти пергаменты и вернулись домой в Александрополь. Там, в относительно спокойной обстановке, они могли изучить свое сокровище и при необходимости прибегнуть к помощи специалистов в расшифровке.

Пергаменты оказались перепиской двух монахов, одного из которых звали Арем, на весьма древней разновидности армянского языка. Эта переписка, в основном касавшаяся обычных церковных дел, включала одно письмо, вызвавшее у них наибольший интерес. В нем упоминалось таинственное «Сармунгское братство», на название которого Гурджиев наткнулся раньше в армянской книге «Мерхарват», и указывалось, что во время написания письма центральный монастырь братства находился «в долине Изрумин, в трех днях пути от Нивсси». Погосян и Гурджиев быстро выяснили, что Нивсси было древним названием города Мосул на севере Ирака. Он находится недалеко от развалин города Ниневии и во время написания письма был столицей провинции Ньеви. Найденные в письме ключи позволили друзьям поверить, что они без труда найдут долину Изрумин и — если только он еще существовал — таинственный монастырь «Сармунгского братства». И как только им представился благоприятный случай, друзья собрали свои мешки и отправились на поиски.