Василий Старостин - Русь Богатырская: былинные сказания

Все дары раздарил Звяга-царь.
Тверь одну не подарил, поберёг.
Приготовил богатую
для любимого для зятюшка,
для Щелкана для Дудентьевича.

На делёжке Щелканища
На той не случилося.
Ездил он, ездил зять, лиховать,
Ради чёртова правежу,
Ради дани да выходу,
Брал Щелкан сын Дудентьевич,
Брал он с поля по колосу —
До последнего колосика;
Брал он с улицы по курице —
До последнего цыпленочка;
С мужика брал по пять рублей.
У которого пяти рублей нет,
У того он дитя заберёт.
У которого дитяти нет,
У того он жену заберёт.
А жены у которого нет,
Он того самого заберёт.
У Щелкана не выробишься,
Со двора вон не вырядишься!

Воротился Щелканище:
«Дорогой ты мой тесть Возвяг!
Ты чужих бояр ожаловал —
Ты их селами-поместьями,
Городами-пригородками,
Позабыл только, тестюшко,
Про любимого про зятюшку!»

«Дорогой мой зять Щелканушко!
Зять Щелкан сын Дудентьевич!
Не забыл я, упомнил тебя,
Я припас-уберег городок:
Одарю тебя, Щелканушко,
Одарю Тверью славною.
Тверью-городом богатою!»

Ах, рад был Щелканище,
Веселился Дудентьевич.
Поспешал-добирался он
Вновь до чёртова правежу,
Принимался для Возвяги-царя
Снова брать дани-выходы.
Проклинают Щелканища
Все и всюду его походя:
«Ах, пропал бы ты про́падом,
Сквозь землю провалился бы.
Ох, остыть бы тебе, злодей Щелкан,
На булатном на ножичке,
Ох, на остром бы остыть на копьё!»

Полетели до стольного
Вести-жалобы до Киева,
Все до Вольги Всеславьевича:

«Ты избавь нас, повыручи,
Вольга свет наш Всеславьевич,
Ты избавь нас от Щелканища‚
От пса кровожадного,
людомора живоглотного.
От его ли от пра́вежу
Нет ни жизни, ни роздыху-
у Щелкана не выслужишься,
Со двора вон не вырядишься!»

Собирается Вольга-князь
На Щелкана на Дудентьевича,
На того на Возвягу-царя‚
На Возвягу Таврульевича.
Вольга к Твери приближается,
А Щелканушко кончается.
Вольга в Тверь, за ворота, заступил.
А Щелканище дух испустил.
Спознавал об этом царь Возвяг,
Соскочил он со столика,
Захватил гузно в горсточку,
Полетел он воробышком!

Далеко залетел Возвяга,
Далеко сел за Волгу с перепугу.
А что же теперь ему делать?
А и что же ещё ему замыслить?

И припомнил тогда царь Возвяга
Уговор-разговор со Смертью:
Ведь его тот выкормыш-змеёныш
Оградит от любого человека,
Упасёт от погибели верной.
Упасёт-оградит: ведь не найдётся
Никакой супротивник, не решится
Ради матери жизни лишиться.
Сам Возвяга — он в том уверен.
Да и нету уж матери у Вольги:
Вольга сам стал старенький старец -—
Мать у Вольги давно скончалась.
Значит, Вольги Возвяге не бояться!
Значит, Вольги Возвяге не страшиться!
И вставал-поднимался Возвяга.
И с походом он выступал на Вольгу.

Начиналось великое сраженье.
Добирался князь Вольга до Возвяги.
Извергает Возвяга из пасти
Ядоносного змеёныша на Вольгу.
И вступает со змеёнышем Вольта
Во решительный поединок.
Оперённую стрелу из лука
Выпускает Вольга на змея —
Прямо в голову ему попадает.
Не поранен стрелою змеёныш —
Не разбит, не расколот череп:
Отлетела стрела и упала.
Улыбнулся злорадно Возвяга.

Долгомерным копьём во змея
Ударял князь Вольга с разгону.
Не заколот и копьем змеёныш!
Поломалось о змеиное жало
И на землю копьё упало!
Засмеялся Возвяга лихо!

Вынимал меч булатный Вольга,
Ударял он мечом по змеищу —
Разлетелся на брызги меч булатный!
А и цел-невредим змеёныш!
Захихикал Возвяга зловредный.

И свинцовою палицей Вольга
Ударял во всю силу по змеюге.
Да распалася палица на капли.
А змеёныш-то жив, и готов он
Острым жалом вонзиться в Вольгу.
Царь Возвяга злоедно хохочет,
Говорит он победные речи:
«Князь! Пришел к тебе конец неминучий!
Ты мне лучше в полон сдавайся!
Я тебе жизнь дарую, Вольга:
Укрощу я дите свое — змия!
Он тебя не сразит тогда, Вольга!»

Отвечает Возвяге Вольга:
«Нет, не сдамся тебе в полон я!
А дите твое, Звяга‚ а змеюгу
Укрощу-удушу я рукою!»

«Не тебе удушить его, Вольга!
Только тот удушить его в силах,
Кто за мать, за родительницу, может
Положить свою голову без страха!
У тебя в живых матери нету!
За кого ты свою голову положишь?»

«Ах ты царь, ты Возвяг, просчитался:
Русь моя — мать моя родная! .
она — эта мать моя — бессмертна!
За неё и готов положить я
Жизнь и голову свою за Русь святую!
Не меня, а тебя неминучий
От меня настигнет миг смертный!»

Тут змеёныша Вольга хватает
Да из пасти у Возвяги вырывает.
Пал Возвяг обессиленный на землю.
Наступил на него князь Вольга.
И погиб под стопой его Возвяга.
А змеёныша Вольга рукою
Могутною-богатырскою душит.
Ядоносец, злорадный гадёныш
Извивается в корчах предсмертных.
Весь яд он и всю свою силу
Собирает во змеином жале.

Исторгает змей жало из зева,
Поражает он, жалит Вольгу.
От ужаленья втрое силы
Прибывает в руках у Вольги:
Разрывает Вольга змея на части,
Погубителя страшенного губит
Да и сам упадает бездыханным!

Слава вечная воину Вольге!

У Добрыни мать — холопка-подневольница:
Всю жизнь во холопах подневолилася.
Подрастал млад Добрыня в бедноте да нужде.
Ох ты ох, нужда! Ох ты бедствие!
Где младому разойтись? Поразгуляться где?
Уж как было Добрыне да пятнадцать лет.
Захотелось белый свет поглядеть-посмотреть.
Уходил Добрыня в поле чистое.
Повстречал молодой там боярских детей.
Потешались они играми дворянскими
Да забавами княженецкими.
Увидали Добрыню боярёныши,
Принялись изгаляться-смеяться над ним:
«Вон рабочич-роб, раб идёт-бредёт!
Работу́-скудноту на плечах несёт!
Мы возьмём в раба да стрельнём в раба!
А нам за раба не отвечать никогда!»

Похватали тут дети боярские,
Тот лук, тот стрелу, этот нож, там копьё.
Принялись они в Добрынюшку Никитинца
стрелять, и кидать, улюлюкать-свистать.
И на копьях булатных злую смерть метать!
А Добрынюшка не сробел молодой.
От калёных стрел поувертывался.
От ножей поотбился шапкой худенькой.
А булатные копья на лету половил.
И пошел на боярских пересмешников.

Он зашёл в толпу помаленечку,
Повернулся Добрыня потихонечку.
Тут и стал по ним да похаживать,
Да мучителей своих похватывать.
Хватит за ногу — ан прочь нога.
Хватит за руку —- да ведь прочь и рука.
Хватит за голову — голова долой!
Н насмешнички поиспугалися,
Кто куда от Добрыни разбежалися.
И князьям да боярам понажаловались.