Алексей Михайлов - Великие герои Эллады. Тесей

В городе власть захватив хитроумным обманом,

Тайно убил он отца-властелина копьём.

Силой женился Эдип на вдове Иокасте,

Матерью кровной она приходилась ему,

Благодаря незаконно достигнутой власти,

Тайна смешения крови упрятана в тьму!

285

Десятилетья хранил он секрет от народа,

Как от Зевеса скрывал много лет Прометей!

Как относиться должны мы к деяньям урода,

Что породил себе братьев-сестёр, как детей!

Боги увидели эти деянья не скоро,

Больше семнадцати лет пролетело с тех пор,

Как этот тип влез в личину убийцы и вора…

Но обратил Аполлон на столицу свой взор.

286

Бог не жалел стрел, несущих болезни в столицу,

Беды слетались на Фивы, как стаи ворон,

Засуха страшная быстро сгубила пшеницу,

Голод и смерть нанесли нам ужасный урон!

Правду поведал Тиресий, безглазый провидец,

Что виноват в наших бедах презренный Эдип,

Даже нашёлся убийства царя очевидец!» —

Старый Креонт перешёл в эйфории на хрип:

287

«Должен и ты, царь, прогнать от себя негодяя,

Что осквернил и богов, и священный закон!

Принял, его ты деяний ужасных не зная,

Слышишь, властитель, ЭДИП заявился в Колон!»

«Ловко его обманул я своими речами! —

Думал Креонт, гладя нервно на пальце кольцо. —

Прочь он погонит Эдипа, стегая бичами,

Полнится гневом кипучим Тесея лицо!»

288

Люди Креонта мгновенно воспрянули духом,

Стали смотреть на Тесея с ухмылкой в упор —

Значит, поверил властитель рассказам и слухам,

Вынесет свой, осуждающий грех приговор.

Замерли все: и колонцы, и девы-беглянки,

Крепко вцепился «виновник» в обеденный стол.

Властно Тесей вопрошал: «В чём виновны фивянки,

Если на них, чужестранец, безумно ты зол?

289

Если Эдипа прогнали, как старую псину,

То почему ты решил возвратить его вновь?»

Юный властитель сжал крепко в деснице дубину:

«Хочешь увидеть в столице пролитую кровь?

Жду от тебя объяснений, Креонт «сладкозвучный»!

Или навеки ты хочешь прижаться к земле?

Требую, чтобы раскрыл свой секрет злополучный —

Ложь неприкрытая светит на старом челе!

290

Пот побежал по морщинам глубоким ручьями,

Стал задыхаться от страха фиванский хитрец:

«Выброшен старый Эдип был двумя сыновьями,

Я же пытался его возвратить во дворец!

«Видел твою об Эдипе «большую заботу»,

Точно такую почувствуешь скоро и ты!

Организую сейчас на тебя я охоту,

Кровь ты прольёшь от подобной моей «доброты»!

291

«Царь, отпусти нас со стражей в несчастные Фивы,

К стенам столицы уже подступили враги!

Всех нас прости, что в желаньях мы были ретивы,

Больше не будет в Колоне фиванской ноги!»

Собственной страже тотчас приказал Победитель:

«Бросьте фиванцев в темницу за явную ложь!

Там и расскажет всю правду Креонт-обличитель,

Воздух для этого в крепости очень хорош!»

292

«Я объясню, властелин, о причине визита!

Мне прорицатель сказал, что несчастный – святой!

Будет могила Эдипа для Фив, как защита,

Платит старик за такое своей слепотой!»

«Значит, Креонт, вам нужны от Эдипа лишь кости?

Старца убить, чтоб спастись? Ты в уме ли своём?

Стража! Устали без пира любезные «гости»,

Их проводите до Фив, «угощая» копьем!»

293

Тыкая острыми копьями в крепкие спины,

Люди Тесея прогнали незваных «гостей».

«Не ожидал я вранья от седого мужчины —

Сколько он выдал от страха плохих новостей!»

Вскоре узрел царь на поле, засеянном просом,

Юношу знатного, быстро бегущего к ним.

Славный Тесей к бегуну обратился с вопросом:

«Кем, чужеземец младой, ты так сильно гоним?»

294

«Я не такой молодой, как подумал властитель —

Двадцать уж минуло мне, больше года женат!

Свергнутый братом родным я – фиванский правитель,

В братоубийственной распре не я виноват!»

«Помощь войсками нужна для свержения брата? —

Только что в Фивы отправлен со стражей хитрец!»

«Я прибежал, чтоб добиться Эдипа возврата,

Должен в столицу поехать несчастный отец!»

295

«Здесь подожди!» – бросил юноше царь удивлённый,

Вслух рассуждая, властитель пошёл к старику:

«Должен спасать их столицу Эдип ослеплённый?

Иль не привита любовь у фиванцев к клинку?»

«Старец святой, новый гость прибежал из столицы,

Встречи с тобой пожелал человек молодой!

Может быть, вестник примчался от «старой лисицы»?

Вижу, напуган гонец предстоящей бедой!»

296

«Слышу по речи, спаситель, ты жил в Арголиде,

Не был ли предком твоим легендарный Персей? —

Доброе сердце в тебе, не оставил в обиде

Старца, слепого изгоя из Аттики всей!

Верь, властелин, я не жду никого от фиванцев,

Верные люди, две дочери вместе со мной!

Этот гонец от Креонта – один из посланцев,

Что совершить могут подлость за царской спиной!»

297

Долго Эдип мог вещать о деяньях столичных,

Только внезапно ему помешал громкий крик:

«Добрый, отец! Не хочу диалогов публичных,

Мне разреши подойти, это я, Полиник!»

Великодушный Тесей соизволил питомцу

В рощу Эринний войти для беседы с отцом,

«Только недолго!» – сказал властелин незнакомцу,

Видя, что юноша вмиг притворился льстецом.

298

«Брат Этеокл отстранил незаконно от власти,

Должен в течение года на троне быть Я!

Слабым правленьем он вызвал на Фивы напасти —

Надо воспрянуть, родитель, из небытия!

Милый отец, поспешим в семивратные Фивы,

Где мы вернём тебе власть и посадим на трон,

Знай, что слова Полиника честны и правдивы!

Много ли даст тебе скромный и бедный Колон?

299

«Странное дело: второй посетитель за старцем

Мчится сюда, не жалея ни ног, ни коней,

Словно отец обладает с надеждою ларцем [44]…

Правду, пришелец, скажи, это будет верней!»

«Царь, мы в осаде, столице грозит разрушенье!

Только могила отца сохранит от беды!

В жертве найдёт пусть несчастный Эдип утешенье

Смертью своей он оставит благие следы».

301

Вздулись на шее морщинистой тонкие вены,

Кровь потекла из глазниц старика вместо слёз:

«Телом убитого старца усилятся стены,

Кости поднимут столицу на мощный утёс?

Ты, Этеокл и Креонт – седовласый убийца,

Быстро забыли, как гнали из Фив старика!

Братоубийственных войн не видала столица —

К стенам её, Полиник, ты ведёшь чужака!

302

Оба в войне вы найдёте «земные» покои,

Если тщеславье своё не сожмёте в кулак —

Землю свою и народ защищают герои!

Знай, Полиник, что на поле родном ты – не злак!

Прочь уходи! Вам за распрю «дарую» проклятья!