Роман Зацепин - Бастард четвертого мира. Том 1. Случайный авантюрист

Пока Бортан распинался и давал обещания, моё внимание привлёк один из часовых. Точнее не он сам, а то, что он делал. Стражник стоял на деревянном помосте высотой в половину моего роста и вращал рычаг, встроенный в нишу торца городской стены. При вращении, он приводил в движение небольшую шестерню, та в свою очередь задействовала шестерню крупнее, а массивные зубцы соприкасались ещё с десятком деталей, на которых крепились цепи и так далее. Всё это нагромождение валов, шестерёнок и стальных хомутов, непостижимым образом, словно механизм гигантского циферблата, заставляло многотонные створки городских врат, срубленных из стволов деревьев Незыблемого леса и обёрнутых в гладкую синюю металлическую броню, послушно сходиться и расходится в зависимости от вращения того самого рычага.

– Ну что? – произнёс окончательно оклемавшийся от бурной ночи, и как всегда улыбающийся Тамиор. – Вперёд! Глазеть на местных красоток! – он призывно вытянул руку и скорчил нарочито серьёзную гримасу. – А может быть, отведаем по кружечке местного.

– Ну, может и отведаем. Если, конечно, местное питьё не прожжет насквозь наши карманы, – поддержал я товарища. – Ещё хотелось бы отыскать одну из лавок Бортана, – я указал кивком головы в сторону, где торговец всё ещё распинался перед стражей. – И проверить обещанное радушие.

Мы переглянулись и прыснули со смеху. Затем отыскали скучающего перед казарменными стойлами служивого и передали ему скакунов, не преминув объяснить, что лошади принадлежат вовсе не нам. Он принял поводья и начал было монотонно втолковывать, что за проезд по городу верхом полагается уплатить налог, но услышав имя Пяти Медяков, сразу смекнул что к чему, отдал честь и удалился. В списке намеченных на сегодня свершений оставалась лишь одна нерешенная задача – скоротать время до аудиенции с лордом Данкилом. И, к счастью, мы с белобородым знали сразу несколько толковых приемов, способных превратить любое ожидание в занимательный досуг. Взяв курс к центру города, мы прошли по въездной улице до первой развилки, преодолели около полусотни ступеней, ведущих к следующему ярусу, и очутились прямо перед раскидистым плато базарной площади. Шаг, и нас уже поглотило течение бурлящей реки из пробегающих, проходящих и проезжающих горожан, окружив суетой разнообразных звуков, и ослепляя сонмом вычурных вывесок на крышах магазинчиков, монетных домов и таверн.

Далратия! Эта обитель монархов, главная крепость и вместилище достижений человеческого рода без ложных преувеличений носила звание «жемчужины зарийских земель». Великий Город Колёс, как называли его местные жители, был одним из четырёх городов-государств разделивших между собой бразды власти над обширными территориями Тилрадана. Наряду с Остагаром, Нилматой и Миндонаром, Далратия являлась мировым центром торговли и культуры. Именно здесь брали свои корни лучшие ученые заведения, чьи высокие закрученные спиралями башни бок о бок граничили с неприступными стенами самых престижных военных школ. Несмотря на засилье маленьких пестрых лавчонок, всевозможных мастерских и постоялых дворов на любой кошелек, места хватало всем и каждому. От скромных апартаментов простого люда, занявших лоно подножного круга, до закрепившейся близь покоев Верховного правителя штаб-квартиры Поборников суда – второй по величине резиденции некоего тайного совета разумных рас, который в свою очередь представлял единственную силу, призванную дать отпор любым посягательствам на владения смертных. Разумеется, приставка «тайный» служила не более чем красивым вычурным словцом. В действительности Поборники исключительно редко придавали огласке деятельность ордена, однако об их точном местоположении знал всякий чумазый сорванец. Да и как можно спрятаться в городе, на красоты которого съезжались посмотреть разумные со всех концов Зарии.

Удивительная и потрясающая своим строгим монументальным очарованием, Далратия прямо-таки излучала торжество форм. Высокие белокаменные ограды, бережно разделяющие кварталы между собой сопровождались множеством исполинских арок и колон украшенных барельефами эпических событий мира. Статуи-колоссы воплощающие облики древних воителей и младших богов по-отечески строго поглядывали сверху на вереницы бесчисленных площадей, где повсеместная суматоха не утихала ни днем, ни ночью, а обилие деталей созданных великими инженерами и прославленными скульпторами заставляло ощутить себя не очередным проходимцем, блуждающим по чужим улицам в поисках работы или ночлега, но желанным гостем огромной галереи, расположившей предметы искусства прямо под открытым небом.

Уж не знаю как Тамиору, а мне прежде не доводилось встречать места более выразительного. От чего моё сердце переполняли вдохновение и искренний восторг.

Третий час праздного блуждания по просторным ухоженным мостовым близился к завершению. Ступни просились передохнуть, а желудки уже в который раз в унисон затягивали одну и ту же голодную песню. Удивительно, но по прошествии такого немалого количества времени нам удалось исследовать только две площади, полностью выделенные под торговый промысел. Хотя если верить путаным объяснениям белобородого, вообразившего что наперед знает каждый городской закоулок, в любой крупной столице таких рынков должно было существовать не меньше трех.

Вконец утомленные новыми впечатлениями, мы остановились у скромного, даже скорее захудалого вида харчевенки под высокопарным названием «Приют короля», чтобы утолить нагулянный аппетит, а заодно проверить чересчур лестные слухи о здешних хмелеварнях. Однако не успел Тамиор протянуть руку к двери, как створки распахнулись, и из проема с призывным гиканьем вывалилась толпа захмелевшего мужичья.

– А вы… Ик! Господа го-го-горошие, – еле ворочая языком, выпалил усатый предводитель шумной компании, заприметив нас, – нешто идете штаны протирать в этот проклятый свинарник?

На незнакомцах виднелась простая, изрядно помятая одежда. Судя по их измотанному виду, кутеж длился не первый день, но бросающаяся в глаза выправка и наличие одинаковых засаленных плащей на плечах молодчиков, сильно смахивающих на завершающую деталь обмундирования караульных возле городских ворот, лучше любых слов проясняли ситуацию. Рыцарь оглядел приставалу с ног до головы, нахмурил брови, но отвечать не стал.

– Да вы не тушуйтесь так, – добродушно усмехнувшись, продолжил усатый. – Я же вам дело говорю. Тут ведь не едальня, а настоящий хлев. Ик… От королевского, – он, как мог, скосил глаза на вывеску, – только название. Ик… А владелец и того пуще – боров и скуп… скуп… скупердяй. Даже уважаемым горожанам, какую-то жалкую чарку пойла отказывается в долг наливать, – в голосе дебошира зазвучали нотки непримиримой обиды, и он с возмущением топнул сапогом о дощатый подъем. – Так что рекомендую вам держаться подальше. Ступайте-ка лучше к северной торговой площади. Праздник то в самом разгаре. Там и пиво лучше и работенка добрая может подвернуться. Мы с друзьями как раз туда. Против попутчиков возражать не будем.