Любовь Сушко - Кикимора спасает мир. Сказки XXI века

Нет, жизнь определенно хороша, и она становилась все лучше и лучше.

А утром, когда они позавтракали немного, то сразу же Алина и потянулась за тем свитком. Он тут же уселся, а вернее улегся рядом, Ангел сидел в кресле у окна. Они готовы были услышать эту дивную историю. Такой не было нигде и никогда прежде. Пора и нам послушать эту историю. Они с трепетом заглянули в развернутый свиток. В самом верху полууставом было написано очень замысловато, но красиво. Сколько же выводить надо было такое, – подумали они все разом, а Алина прочитала:

И КОТ УЧЕНЫЙ СВОИ МНЕ СКАЗКИ ГОВОРИЛ

У Лукоморья дуб зеленый.

Златая цепь на дубе том,

И днем и ночью кот ученый

Все ходит по цепи кругом

– значилось ниже то, что каждый ребенок в детском саду знал. И неторопливо начала читать сказочница.

Сказ О том, как Царскосельском саду неожиданно появился кот ученый

Когда мир тихо дремлет в рабстве и неведении всегда находится кто-то, кто пытается его разбудить и привести в чувства. Трудно противостоять этому сонному мареву, но не говорите об этом коту Баюну – он вам не поверит. Недоверчивый у нас кот, да и с какой стати верить тем, кто сам лежит, и лапки сложил?

На вечерней заре кот пробудился, достал старинный свиток, новое гусиное перо – только что из живого гуся выдернул незаметно, и уселся писать.

Вот именно, коты бывают не просто ученые, но и писучие тоже. Вид у него был очень важный. И старался он вовсю, от этого слишком много зависело.

И начертал он в тот памятный день буквально следующее:

У Лукоморья дуб зеленый.

Златая цепь на дубе том,

И днем и ночью кот ученый

Все ходит по цепи кругом.

Идет направо – песнь заводит,

Налево – сказку говорит.

Там чудеса, там Леший бродит,

Русалка на ветвях сидит

И дальше, все, что нам уже было с вами известно про избушку на курьей ноге, про Кощея и все остальное, что напечатано миллионами и миллионами тиражей в бесчисленных книжках.

А тогда, не было никакой книжки. Был только кот и гусиное перо, которое он старательно макал в подозрительного вида чернила, и писал дальше и дальше, пока не закончил

И кот ученый свои мне сказки говорил.

Поставил точку, посмотрел на написанное, и решил, что пока этого достаточно, а потом из этого можно целую поэму сделать, а если получится, то и славянский эпос родить. Главное, чтобы начало было положено.

Он так увлекся сочинительством, что забыл обо всем на свете. А давно пора было отправляться в Царскосельский Парк, где в этом время гуляли лицеисты и найти одного из них, самого маленького и шустрого.

Почему именно его, кот объяснить не мог. Интуиция, предчувствия – чушь все это собачья, он просто заглянул к трем девицам под окном, которые пряли поздно вечерком, а проще к Пряхам судеб, они ему все и выложили.

Не сразу, конечно, выложили. Они не особенно любят рассказывать о том, что только должно случиться. И никому не советуют, а вернее запрещают заглядывать в грядущее свое и чужое, потому что опасное это дело.

Но любая из трех девиц прекрасно понимала, что коту легче и проще сказать, все, что он хочет узнать, чем объяснять, почему они этого сказать не хотят.

Кончится тем, что они все равно скажут все то же самое, только времени и сил будет потрачено столько, да и Мокошь еще отругает. У нее с котом все время были какие-то свои секреты.

Так кот и узнал, что тот, кого ему требуется разыскать, чтобы не перебирать всех подряд и не попадать лапой в небо, находится в лицее, и только начинает писать стихи.

Он даже видел на глади пруда лицо этого юноши. Чертенок настоящий. И это как-то показалось знаком. Именно он и сможет сделать то, что не дано никому другому в этом странном времени и этом странном мире, в котором от любимой его Руси ничего совсем и не осталось.

№№№№№№

В Царском парке было тихо и прохладно. Стрекозы и бабочки порхали, шумели лицеисты. И никто не обратил внимания на рыжего кота, а черным Баюн никогда не бывал, потому и не бросался в глаза. Зато он очень быстро появился перед юными созданиями, и сразу нашел Поэта. Еще бы ему его не найти. Они смотрели в глаза друг другу долго. Потом парня куда-то позвали. И кот вроде пропал, но как только тот появился в своей комнате, так кота снова и увидел. На столике рядом с чужим гусиным пером лежал свиток. Кот внимательно следил за ним. Поэт порывисто развернул бумагу и прочитал:

У Лукоморья дую зеленый, златая цепь на дубе том.

Когда он дочитал до конца, то спросил:

– Что это такое, какие чудные стихи, но откуда это здесь.

Кот чуть не свалился с узкого подоконника, так он загордился собой. А что, разве часто услышишь похвалу, да еще от того, кто сам в стихах толк знает, хоть и зеленый совсем. Но уже почти гений. А то ли еще будет.

– Это наследие наше, что же еще, – проворчал он, чтобы скрыть смущение.

Поэт вздрогнул и начал оглядываться по сторонам, ему хотелось узнать, кто еще был в комнате, где негде было спрятаться даже ребенку, и кто с ним разговаривает.

– Да не вертись ты так, у меня уже голова закружилась, – бросил он, вглядываясь в строки и думая о чем-то своем. Настоящему поэту, увидев нечто стоящее, всегда хочется написать тут же и что-то свое, на таком же высоком уровне. И его уже видно муза посетила, и принес ее в комнатку лицеиста рыжий да ученый кот.

Теперь юноша скорее догадался, чем понял, что кот говорил сам, да и как могло быть по-другому. Он остолбенел, так и стоял перед ним с открытым ртом. И снова в комнатке повисло молчание, почти гробовое.

Сказ О том, как юноша выяснил, что кот говорящий и много еще чего другого узнал.

В комнате все еще царило молчание, потом он все-таки заикаясь, спросил.

– Мне кажется или ты можешь говорить.

– Какой ты бестолковый, – с досадой произнес кот, – ты только что прочитал мою былину, а там черным по белому написано: – Идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит, что же тут непонятного, когда все яснее ясного – как сказал, даже сам удивился этому. – Это я так тебя хотел подготовить, чтобы ты не особенно удивлялся.

– Я помню все, что там начертано, только это ведь сказка, – подал голос его шустрый собеседник.

– Это былина, и в том большая разница. Сколько же с таким бестолковым мне возиться придется, – притворно сокрушался наш кот.

– Мы не сочиняли сказки, а былина – это то, что с нами случалось пусть и давно, но то, что было. Разве это так трудно усвоить.

Парень смотрел на него, не мигая, он был умным и сообразительным, но кто же такое явление возьмет и так просто переживет.

– Хорошо, я готов поверить, что ты говорящий, – снова начал размышлять он.

– Можешь и не верить, мне не тепло и не холодно, – кот лукавил, для него это имело значение, раз он был здесь.