Тогрул Мехти - Три угла кривого зеркала

– И в чем же твой выбор? – улыбаясь, спросил старец.

– Я шиит. И уверен, что мой выбор правильный, – произнес Ясин.

– Что значит шиит? – переспросил старец.

– Шиит – значит сторонники пророка и его рода, – поучительным тоном ответил Ясин.

Старик вздохнул и покачал головой.

– А кем же являются другие? – спросил он у Ясина.

– Это сунниты. Те, кто идут по пути пророка, – произнес Ясин.

– И что же не поделили сторонники пророка с теми, кто идет по пути пророка?

Старик спросил так, словно не имел никакого понятия об исламе. Но этот абсолютно безобидный вопрос поставил Ясина в затруднительное положение.

Задав свой вопрос, старик начал на что-то смотреть, сложив как бинокль свои пальцы перед глазами. Ясина это немного насторожило.

– А не безумец ли этот старец, – подумал он.

– Что вы делаете? – в недоумении спросил он у старца.

– Это ведь мусульманская мечеть? – спросил тот, не отвечая на вопрос Ясина.

– Да, мусульманская! – ответил Ясин, не понимая смысла этого вопроса.

– Интересно! – произнес старик и засмеялся, после чего соединил пальцы.

– Что интересного? Что вы увидели?

– Я увидел очень много разных людей в этой мечети, но не наткнулся ни на одного мусульманина. А где же мусульмане? – спросил старик.

Ясин не понимал, что старик хочет сказать, задавая эти странные вопросы. Он только хотел спросить, как дверь помещения, где шли дебаты открылась, и люди начали выходить наружу. Это на секунду отвлекло внимание Ясина. Когда он обернулся, старика уже не было. Ясин начал оглядываться по сторонам, но тот словно сквозь землю провалился.

Вскоре двор мечети заполнился людьми, которые постепенно выходили из помещения, где шли дебаты.

У кого-то было довольное лицо, кто-то с кем-то спорил. Но ничто не указывало на то, что вопросы столетий решены.

Последними вышли мулла Айдын и его оппонент. Ощущалась их взаимная неприязнь. Попрощавшись сквозь зубы, оппонент со своими людьми покинул территорию мечети.

Остальные собрались вокруг Айдына. Ясин мысленно обдумывая вопросы странного старца, подошел к Айдыну.

– Айдын, вы молодец! Как вы хорошо ему сказали, – со всех сторон осыпали Айдына комплиментами его единоверцы, а он с довольным видом благодарил их за поддержку.

– Дорогие братья, истина за нами, и я доказал ему это, – сказал Айдын.

– Дорогой Мулла, по ним не было видно, что они все обратились в шиизм. К тому же он тоже, как и вы, приводил доводы, – сказав, Ясин поймал на себе недовольные взгляды окружающих Айдына людей.

– Разве я не прав? – посмотрев на них, спросил Ясин.

– Если бы ты досидел до конца, то все увидел бы сам, – ответил мулла с недовольством.

– Да, дорогой друг! Я покинул помещение, так как не увидел ничего, что могло бы подпитать мою веру, – сказав, Ясин подумал о том, на что навели его странные вопросы старца.

– Разве все это так важно кто как молится, разве главное не в том, чтобы молиться и быть праведным? Разве они не такие же мусульмане, как и мы? – спросил он у всех, кто стоял перед ним.

– Нет! – с недовольством громко произнес Айдын.

– Нет, мы и они разные. А ты не прав. Я тебе говорил, чтобы ты много не думал, что это тебя сведет с истинного пути, – сказал Айдын и повернулся к нему спиной.

Ясин понял, что лучше не продолжать спор. Почувствовав неприязнь тех, кто еще совсем недавно называли его братом, Ясин покинул двор мечети и направился домой.

Он шел по древним переулкам внутреннего города, где каждое строение, каждый камень словно желали выдать свою интересную историю. Но в голове Ясина одни мысли сменялись другими. То он думал о старике и о том, откуда его знает, то о неприятной ситуации с Айдыном, но все эти мысли сразу же отступали при мысли о Дарье, и у Ясина на лице появлялась улыбка. Он намеренно проходил по тем местам, где было много архитектурных строений, обращая внимание на скопление туристов, в надежде вновь увидеть ту девушку, имени которой он не знал.

Была пятница. Дарья в предвкушении встречи с Ясином уже с раннего утра приводила себя в порядок. Ей все казалось не так: то прическа получалась не такой, как хотелось, то одежда не сочеталась с обувью. А до встречи оставался всего один час. Она понимала, что нужно срочно определиться, так как может опоздать, если учесть, что на дорогу тоже уйдет время.

– Ты куда так прихорашиваешься? – донесся голос матери из кухни. Этот вопрос поставил Дарью в неловкое положение. Она никогда не лгала матери, но сейчас сказать ей всю правду было очень сложно, реакция матери на свидание с едва знакомым человеком могла быть отрицательной. Дарья долго не думая решила сказать правду, но постаралась сделать это в такой форме, чтобы эта правда не совсем выглядела такой, какой была на самом деле.

– У меня сегодня встреча с экспертом по пещерам! – произнесла она громко, повернувшись к кухне. Пару секунд тишины и начал приближаться звук тапочек, бьющихся об пятки. Мать Дарьи встала у двери комнаты.

– Что за эксперт? И что за свидание? – ее лицо выражало удивление и насторожённость.

– Мама, не свидание, а встреча! Эксперт по пещерам. Он должен передать мне материалы, так как туристы часто спрашивают о пещерах в наших горах, а я ничего не могу рассказать! – произнесла Дарья и начала перебирать вещи.

– А прихорашиваешься так, словно на свидание!

Мать Дарьи сказав это, хотела удостовериться в словах дочери. Она чувствовала свою дочь и понимала, Дарья ведет себя не как обычно.

– Мама, прекращай переживать за каждый мой шаг, если хочешь, я останусь дома, – умоляющим голосом сказала Дарья.

Эти последние слова Дарьи вынудили мать призадуматься. Понимание того, что дочь готова подчиниться ее воле, невзирая ни на что, вынудили ее изменить свое отношение к сборам дочери на более дружественное. Она сознавала, что иногда ее забота бывает чрезмерной и что это не совсем правильно. Ведь рано или поздно Дарья встретит своего суженого и ей придётся смириться с волей дочери. Но гарантия непрерывности связи между ними требовала жертвенности в отношениях. Было сложно найти ту самую золотую середину справедливых отношений, которые и Дарья воспринимала бы как правильные. Вечная тревога в душе матери мешала этому. Сегодня впервые она хотела дать ей некую свободу, но и это сделала с нравоучением:

– Дочь, девочка моя, ты уже взрослая и должна понимать, что правильно, а что нет. Не совершай ошибок! Я до сих пор расплачиваюсь за то, что ослушавшись родителей, вышла замуж за мусульманина. Твой отец из-за своих принципов разбил всю мою жизнь.

– Когда ты так говоришь, у меня складывается впечатление, что ты никогда не была рада моему появлению в твоей жизни, – с грустным лицом произнесла Дарья, опустив глаза.