Виталий Рожков - Сундучок бабушки Нины. Сказ третий. Мифы и легенды

Но недолго бездействовал Архангел. Уже через мгновение он покарал убийцу, испепелив его своим гневным взглядом. После чего схватил Абаддона и вместе с ним полетел на небо. Творец, не внемля крикам о пощаде, прикоснулся до демона дланью своей и лишил божественной печати.

– Не место тебе подле меня! – крикнул Создатель и низверг изверга в Ад.

Прочитав мысли демона, воительница улыбнулась, показав белые, как бивни слона, зубы.

– Что, коварец, удивлён?! Думал, что мы больше никогда не встретимся?! – воскликнула она – Как видишь, я живее всех живых и не успокоюсь, пока полностью не сживу тебя со свету!

Параскея с нескрываемым удивлением смотрела на своего учителя. Оно и понятно. Ведь она считала его непобедимым храбрецом. И на тебе. Сбежал как трус последний. Прочитав мысли любимицы, Индрик Змей со всей силы ударил её по щеке, воскликнув:

– Не тебе меня судить, дура!

Дочка Гекаты от неожиданности замерла на месте. Ведь повелитель Подземного Царства всегда был таким добрым к ней. А когда пришла в себя, то тут же, в сильном гневе, стала произносить самые ужасные проклятья, которые давно бы уничтожили любого. Но только не отца зла. Увидев старания ученицы, Индрик Змей тотчас же успокоился и, скрестив руки на груди, стал просто наблюдать. Поняв, что всё её потуги совершенно бесполезны, Параскея мило улыбнулась и прижалась щекой к волосатой руке коварца.

– Ладно, ладно, хватит уже подлизываться, негодяйка! – беззлобно воскликнул Индрик Змей.

Дочка Гекаты, подмигнув ему, произнесла:

– А не повеселится ли нам. Я видела там невдалеке какое-то поселение людское.

Повелитель Подземного Царства, улыбнувшись в ответ, потрепал любимицу по голове и сказал:

– Это ты хорошо придумала. Пора бы уж вновь показать этим проклятым смертным, кто их хозяин.

Но свершиться коварству помешал Бегемот, вдруг возникший из ниоткуда. Увидев демона, Индрик Змей, поначалу, даже очень испугался. Но, вспомнив про Параскею, нацепил маску полного безразличия. Ведь не Абаддон же был перед ним. Правая рука Князя Тьмы, обернувшись огромным волком, прорычал:

– Что, злыдень, всё свои коварства творишь?!

Но отец зла совершенно спокойно ему ответил:

– Не твоё собачье дело, тлетворный.

Поняв, что так просто Индрика Змея не запугать, Бегемот вновь стал котом и, мило улыбнувшись, произнёс:

– Зачем нам ссориться? Ведь и ты, и я одного поля ягоды.

Потом, подозрительно посмотрев на Параскею, в самое ухо сказал зловредцу:

– Предлагаю тебе присоединиться к чёрному войску Князя Тьмы. Обещаю, когда мы поработим это трёхмирье, ты в обиде не останешься.

Индрик Змей, услышав это, тут же согласился. Почему? Да потому что решил, что с помощью повелителя Преисподней добьётся всего, чего так давно желал.

Сварог, посмотрев на каждого из собравшихся, вынул булатный меч из серебряных ножен и, подняв его над собой, воскликнул:

– Не дадим Злу разрушить наше трёхмирье! Защитим смертных от порабощения и мучительной Смерти! Вперёд, братья мои!

По рядам воинства тут же пошли одобрительные возгласы.

– Слава отцу всего сущего! – воскликнул Перун.

– Слава! Слава! Слава! – троекратно произнесли сварожичи и бравые воины.

Лишь Велес, сплюнув себе под ноги, недовольно проворчал:

– Какое мне дело до смертных. А с Абаддоном и договориться можно. Как, впрочем, и с любым другим завоевателями.

Сварог уже хотел было повести своё великое воинство в Поднебесное Царство, как вдруг услышал голос белки:

– Всё хуже, чем я думала, отче!

Старший сын Рода, опустив меч, подробно обо всём её расспросил. После чего, сильно опечалившись, сказал сыновьям и воинам:

– Беда никогда не приходит одна. Враг всего сущего, Князь Тьмы совсем близко к границе миров.

Услышав это, Велес сказал себе под нос:

– А вот это уже даже очень не хорошо.

Белка снова стала о чём-то быстро говорить. Выслушав её до конца, Сварог, топнув в сердцах ногой, воскликнул:

– И почему я не послушал Зевса!

От услышанного все замерли. Ещё никогда отец всего сущего не был так похож на старика.

Афина, почуяв неладное, тут же бросилась на помощь к Богу красноречия. Гермес был сам не свой. Жгучие слёзы, не переставая, текли из глаз, полностью лишая зрения. В ушах стоял ужасный звон. В рот как будто залили расплавленный свинец. Язык распух, еле умещаясь меж зубов. Горло саднило. А тело сотрясалось от страшной дрожи. Пристально посмотрев на собрата, дочь Зевса увидела нечто ужасное. Какое-то, неведомое ей, чудовище присосалось к телу несчастного. Змеиная голова вместо пасти заканчивалась огромной воронкой. Туловище было наполовину ящера, наполовину слизня. Восемь лап, крепко-накрепко, обхватили Гермеса, совсем не давая ему двигаться. А двенадцать выпученных паучьих глаз, не моргая, смотрели на богиню.

– Фу, мерзость какая! – брезгливо воскликнула Афина.

– Это ампоникарпинус, – послышался голос подошедшего Аида, – я видел таких в своих снах. Злющие создания. И, главное, управы-то на них нет никакой. Просто прелесть!

Вскоре и остальные Боги окружили Гермеса. Последним подошёл Зевс и попытался отодрать чудище от бедного Гермеса. Но тщетно. 15

Огненные стрелы, пройдя сквозь сердце Абаддона, разорвали его на мелкие кусочки. Но это совсем не убило зловредца. Да, причинило очень сильную боль. Даже небольшое помутнение рассудка вызвало. Но со свету не сжило. Мойры не обманули. Однако сердце никак не хотело самоисцеляться, к большому удивлению Абаддона. Ведь до этого все раны, даже самые глубокие, затягивались прямо на глазах. Через мгновение удивление переросло в страх, который вскоре стал паническим ужасом.

«Неужели это начало конца!? – подумал вдруг демон и почувствовал, как по всему телу побежали холодные мураши – Нет, не может быть! Мойры обещали мне! Только молнии Зевса могут отнять мою бессмертную жизнь! А вдруг… Нет, не может этого быть! Нет! Нет! Нет!»

Кирия, с глубочайшим презрением посмотрев на поверженного врага, увидела дикий ужас в его глазах.

– Поделом тебе, зловредец! – воскликнула она – Теперь знаешь, по чём фунт лиха!

Страшные мучения Абаддона вновь подтвердили её уверенность в том, что даже самые отъявленные посланцы Князя Тьмы уязвимы.

Дочь Уриила прекрасно знала про пророчество Мойр, но отступиться от своей цели никак не могла. Да и не хотела этого. «Идти наперекор Судьбе во имя справедливости и правды», – было девизом воительницы. И ещё ни разу она ему не изменила.

Почему же огненные стрелы никак не давали сердцу демона самоисцелиться? Всё очень просто. Разорвав его, они в одно мгновение превратились в расплавленное олово, проникшее в каждый кусочек, не давая ему срастись с остальными.