Автор неизвестен - Эпосы, мифы, легенды и сказания - Сказки и легенды Бенгалии

По завершении переговоров был определен день и час брачной церемонии. Все предвещало счастливый и радостный праздник. Дул теплый, южный ветер, далеко разносилось кукование кукушки, и целые тучи пчел вились над цветущими манговыми деревьями. Деревья, увитые нежными лианами, горделиво стояли в новом уборе из свежей листвы.

Родственников угощали бетелем; женщины пели свадебные песни. Во дворе, украшенном разноцветными узорами альпона, после необходимых приготовлений женщины начали возносить молитвы и предлагать подношения богам.

Первым они воздали хвалу Шиве — извечно существующему и безначальному, потом Шьяме и, наконец, Вана-Дурге, покровительнице лесов.

Невеста исполнила все положенные обряды адхиваса. [109] Адхиваса — здесь — обряды, совершаемые в доме невесты накануне свадьбы. В адхивасу входит и церемония поминовения предков (см. след. примеч.). Сосуды были наполнены водой чорапани, все обрядовые песни и хвалебные гимны были спеты. Отец Чандравати совершил во дворе храма шраддху [110] Обрядам шраддхи — поминовения предков (до четвертого поколения) — в индуизме придается большое значение. Считается, что они обеспечивают душам предков посмертное блаженство и влияют на характер будущих рождений в новой телесной оболочке. Душам предков предлагается угощение в виде сладких рисовых шариков, фруктов и воды. по своим предкам, женщины вырыли жертвенный алтарь, [111] … вырыли жертвенный алтарь — т. е. вырыли углубление для жертвенного огня. Почитание священного огня — центральный момент свадебной церемонии. а из вынутой глины сделали кирпичи и смазали их, как положено по обычаю, маслом. Мать невесты вместе со старшими родственницами обошла дома соседей, испрашивая благословение для своей дочери. Она несла на голове блюдо с подношениями богине счастья Лакшми. Позади нее шла тетка невесты с кувшином и распевала обрядовые песни.

Джайчандра повстречал девушку-мусульманку на берегу реки, куда она пришла за водой. Ее пленительная походка напоминала движения птицы-кханжан, а голос был нежнее, чем у кукушки. Когда она появилась у каменных ступеней гхата, все вокруг будто озарилось сиянием.

«Кто ты, красавица? — подумал Джайчандра. — Откуда ты? Брось на меня хоть один ласковый взгляд. Я вижу тебя здесь уже не в первый раз и никак не могу насмотреться».

Приходя к реке, Джайчандра раздвигал ветви дерева-хиджал и украдкой наблюдал за незнакомкой. И вот однажды на то место, где цветы свисают к самой воде и становятся совсем малиновыми, он осторожно положил любовное послание.

«Она взглянет сюда и увидит это письмо, — думал он. — О хиджал, обитатель этих берегов, смотри: я положил сюда письмо, в котором излил свое сердце. Когда красавица появится здесь, вручи ей мое послание. Ты, солнце, освещающее самые темные уголки земли, поведай красавице, как я страдаю. Она скоро придет сюда, а я спрячусь за кустами и буду смотреть, как она, искупавшись, мягко взойдет по ступенькам, подобно волне, которая бежит от берега, чтобы снова к нему вернуться».

На другой день он пошел в сад, где буйно цвели прекрасные тагары, жемчужные белы и белые с красными полосками шефалики. С цветами в руках и с тилаком [112] Тилак — здесь — знак, который наносят на лоб жениху, символ обручения. на лбу он пошел к реке, позабыв обо всем на свете. Сердце его горело, пронзенное стрелой любви.

А в доме Баншидаса весело играла музыка и не переставая звучали свадебные песни. Женщины вили из цветов гирлянды и исполняли положенные обряды.

И вдруг тень страшного греха упала на этот дом и омрачила его добрую славу. Люди спрашивали друг друга, в чем дело, и отказывались верить слухам. Но когда из комнаты невесты послышались горестные рыдания, даже Баншидас потерял над собою власть. О горе! Рушилось все: и чистота его касты, и честь его семьи.

— Всему виной — злая судьба! — говорили меж собой соседи. — Бывает, и мудрый ошибается; спотыкается даже такое огромное животное, как слон; корабль, благополучно пересекший бурное море, случается, тонет у пристани.

— Что поделаешь? — говорили они Баншидасу. — Нас всех постигло великое горе. Жених совершил ужасный поступок, женившись на девушке-мусульманке и отказавшись от своей касты.

Это было как удар грома средь ясного неба, как нежданная буря, разрушившая купол храма. В доме смолкла музыка, прекратилось веселье. Баншидас неподвижно сидел па земле, будто сраженный молнией.

— Что же теперь будет, Чандравати? — спрашивали невесту подруги.

Все они горько плакали над судьбой несчастной девушки. Она же сидела молча, не пролив ни слезинки. До этого она была нежной и мягкой, как глина, а теперь будто окаменела.

Подруги посылали Джайчандре проклятия, а невеста была сурова и строга, и глаза у нее были сухие. Прошел день, другой, третий. Чандравати, как всегда, садилась за трапезу, но не притрагивалась к пище. Она крепилась изо всех сил, не выказывая своего горя.

И только по ночам, когда она оставалась одна, несчастная девушка горько плакала. Ее подушка не просыхала от слез. Все ночи она не смыкала глаз, словно ее ложе было усыпано острыми иглами и колючками. Ей вспоминалось, как они с Джайчандрой собирали цветы на берегах водоема, как купались в реке Пхулесвари. Его ласковая улыбка стояла перед глазами, нежные слова любви всплывали в памяти и не давали заснуть. Но по утрам только бледность щек выдавала ее ночные страдания.

Никто лучше Баншидаса не умел читать мысли дочери, и любящий отец страдал вместе с ней.

Прошло немного времени, и в их дом опять зачастили сваты, но Чандравати сказала отцу:

— Я решила не выходить замуж и посвятить себя служению Шиве. [113] Я решила не выходить замуж и посвятить себя служению Шиве — обычай посвящения девушек в храмы был широко распространен, они становились дэвадаси (рабынями бога). В их обязанности входило исполнение ритуальных танцев, песен и стихов. Я буду служить ему всю свою жизнь. Сжалься над своей бедной дочерью, о отец, и дай ей свое благословение.

Опечаленный отец вынужден был согласиться.

— Хорошо, — сказал он, — раз ты так решила, я не буду стоять на твоем пути. Но исполни мою просьбу: напиши «Рамаяну» на языке бенгали.

И вот для Чандравати был сооружен храм, и в нем установлена каменная статуя Шивы. Чандравати стала ревностно служить великому богу, а в свободные часы сочиняла «Рамаяну» на языке бенгали. Тот, что читает «Рамаяну», написанную святой Чандравати, очищает себя от грехов.

Так и жила она в безбрачии, отдав Шиве все свои помыслы, все желания. Если кто-нибудь обращался к ней, она едва внимала и почти ни с кем не разговаривала. И никто никогда не видел улыбки на ее лице. Бутон распустился только на одну ночь, чтобы утром поблекнуть и увянуть.